Троянской войны не будет

Дочь троянского правителя Кассандра невидящим взором смотрела на темное море с городской стены и видела будущее: прибытие ахейских кораблей, воинов, ставших лагерем около Трои, сотни убитых, которые взывали к ней немыми криками: «Помоги! Спаси! Только ты это можешь!».

— Вы ошибаетесь! Я уже говорила, хотя мне, естественно, никто не верит, — вырвалось у нее вслух.

Кассандре хотелось закрыть руками уши и сжаться в комок, но она только сильнее выпрямилась.

— Ты словно скала — величественная, несгибаемая, невыносимо упрямая и уверенная в своей правоте.

Этот голос, доносившийся из-за ее спины, был хорошо знаком Кассандре. Бог Аполлон не мог приблизиться или прикоснуться к ней, посвященной богини Афины, но говорить ему это не мешало.

— Если ты согласишься стать моей, я отменю свое проклятие, и твоим словам станут верить. Только ты сможешь спасти Трою!

Кассандра не повернулась к Аполлону и сделала вид, что не слышит его увещеваний.

— Если б я знал, что ты такая упрямая…

— Не даровал бы тогда мне знания будущего?

Кассандра прикусила язык и мысленно обругала себя. Вот как можно было не удержаться? Целый год не отвечала Аполлону, а теперь так по-детски попалась на провокацию. Судя по голосу бога, он был этим очень доволен:

— Я приказал бы жрецам не рассказывать юной глупышке, что она суждена богу.

Кассандра тихо зарычала — в присутствии Аполлона ей было трудно вести себя, как полагается воспитанной троянской царевне.

— Этой девочки больше нет, почему же ты так часто посещаешь Трою? Из принципа? Не можешь пережить отказа?

— Обязательно напоминать, как ты коварно обманула бога?

— Моего мнения никто не спрашивал, когда решалось, что бог Аполлон овладеет мной по достижению совершеннолетия, так что я своего слова не нарушала.

— Но моим даром ясновидения ты всегда пользовалась совершенно спокойно?

— Если это дар, то за него не нужно расплачиваться своим телом.

Их разговор зашел, как обычно, в тупик, и Аполлон явно решил зайти с другого конца:

— Ты видишь будущее, тебя не пугает, что ахейский герой Аякс Оилид овладеет тобой у статуи Афины? Что потом ты станешь наложницей Агамемнона, родишь от него близнецов и вместе с ними будешь убита…

— …женой Агамемнона и ее любовником, — развернулась к Аполлону Кассандра и закончила фразу за него.

Холодная красота Аполлона не изменилась за прошедшие годы и останется такой навечно. Единственными отличиями были лихорадочный блеск его глаз и странная для бога беспомощность во взгляде. Похоже, сегодняшний день действительно являлся последним, когда Кассандра могла согласиться на предложение Аполлона и этим спасти Трою. Ведь он видел не только одно будущее, а все возможные варианты, в этом была его сила и слабость одновременно.

— Так ты предпочтешь Агамемнона?

— А что? Судя по тому, что я вижу в будущем, он мощный воин, привлекательный в своей силе.

— Ты в это не веришь!

Кассандра торжествующе улыбнулась, возможность доводить Аполлона была одним из немногих плюсов ее положения, после чего скромно потупилась:

— С любым будущим можно смириться.

— Вот почему эта мудрая мысль пришла к тебе сейчас, а не когда ты узнала, что принадлежишь мне.

Кассандра не ответила, а Аполлон заговорил так быстро, будто боялся, что она уйдет.

— Ты видела будущее своих близких?

— Не всех. Отца убьют, Гектора убьют, мама станет рабыней, дальше я смотреть не стала.

— О, так ты не видела будущего своего любимого племянника.

Кассандра почувствовала, что не может вдохнуть воздух, а ночная тьма стала чернее сажи. Погрузившись в нее, сознание Кассандры устремилось в будущее. Она быстро нашла нужный момент и увидела, как ахейский герой Неоптолем сбрасывает со стены Трои сына Гектора — Астианакта. Вернувшись в реальность, Кассандра стояла неподвижно как статуя, а потом начала спрашивать:

— В том будущем, где я принимаю твое предложение, война есть?

— Нет, вся твоя семья жива, Троя благоденствует, только Парис изгнан, но уж по нему-то ты скучать не станешь.

— Астианакт?

— Мой внук однажды станет троянским царем, и его правление будет долгим и счастливым.

Против воли губы Кассандры растянулись в искреннюю улыбку.

— Значит, Гектор все-таки твой сын? А мама всегда делала такие честные глаза, когда я заговаривала об этом слухе.

Аполлон развел руками.

— Ну тянет меня на женщин из вашей семьи, что поделаешь.

Кассандра вернулась к волновавшему ее вопросу.

— Зачем ахейцы убьют Астианакта? На них это не похоже.

Прежде чем она нырнула в темные воды будущего, Аполлон поднял руку и сказал:

— Ты же знаешь, что ахейцам будет помогать Афина.