Вернувшись домой после работы Саня Креветкин аккуратно разделся и счастливый лёг спать. Ничто не предвещало беды, даже полыхающие на фиолетовом небе яркие апрельские звёзды. Ночь, рассеиваясь по городу, просачивалась в дома, теснила слабые островки света вокруг уличных фонарей, как ртуть, скапливалась в подвалах и подворотнях. Плясали на стенах тени, как цыгане в чёрных одеждах.
Добавить в моё избранное
9 мин, 21 сек 12971
Саня Креветкин спал чутко и, как только что-то зашевелилось в комнате, открыл глаза. Сон это или не сон? Причудливые тени на стене отплясывали дьявольский, ритуальный танец, как бы творя поминки по ком-то. Саня услышал плач и скрежет зубов, хотел пошевелиться, но не смог. Руки и ноги как будто связали верёвками. Кто их связал? Риторический вопрос остался без ответа. Саня хотел закричать и только бесшумно, как рыба на берегу, открывал рот, — голоса не было, как и сил распутать воображаемые верёвки. Неужели это конец?
Одна из теней, пляшущих на стене, сгустилась, быстро вытянулась вверх и вниз, объемно уплотнилась, округлилась формами и перед Саней Креветкиным появилась вдруг фигура женщины в черном! Она подошла к его кровати и присела в ногах.
Саня, пересилив наваждение, обрел, наконец, способность двигаться и говорить, протер глаза и чуть не вскрикнул от страха и неожиданности.
— Ты кто? Что тебе здесь надо? Уходи, я милицию позову! Мэру пожалуюсь!
Бессвязная Санина речь напоминала детский лепет. Но что он мог еще сказать?
— Нехорошо гостью выгонять, Александр, — укоризненно покачала головой страшная ночная фурия и тихо рассмеялась.
— Кто ты? — не унимался испуганный насмерть Креветкин.
— Я смерть твоя! Пришла по твою душу, — ответила черная женщина. — Зовут меня Атропос, и я сегодня перережу нить твоей жизни.
— Что тебе надо? Я еще не хочу умирать!
Саня Креветкин был в истерике. Он отодвинулся от своей смерти к самой стене и сжался в комок. Одеяло соскользнуло с его плеча на пол. На Сане ничего не было, даже плавок, но это ничуть не шокировало женщину в черном.
— А разве по своему собственному желанию ты появился в этом мире? — спросила Атропос, без стеснения разглядывая голого Саню. — Пришел твой черед собираться в дальнюю дорогу, откуда нет возврата. Пожил, погрешил в свое удовольствие, настроил планов на будущее, ан всё! Срок вышел и нужно держать ответ перед тем, кто тебя сюда послал. Что сидишь, собирайся, я жду… Курить можно?
— Курите, пожалуйста, — растерянно кивнул лысеющей головой Креветкин. В то же время, — лихорадочно обдумывал план спасения.
«Прежде всего, следует одеться. Прямо при ней. Не стесняться же, право, какой-то бабы… Но где же трусы? Под подушкой или, может быть, я вообще был без них, как нудист? Поветрие такое пошло, голяком по улицам шастать… Нудизм называется».
Женщина, как будто поняв его мысли, сделала нетерпеливое движение плечом и вытащила откуда-то белые мужские трусы американского производства.
— Вот одевайся. Ты ведь давно мечтал о таких? Знаю, любишь заграничные вещи, медом не корми…
— А удобно ли? Ведь тебе самой, наверное, нужны? — спросил несколько смущенный Саня и понял, что сморозил глупость: женщины мужские трусы не носят. Наоборот бывает, а вот женщины — никогда!
О таких трусах Саня действительно мечтал давно. «Семейные» ему не нравились, он любил, чтобы трусы плотно прилегали к телу.
— Надевай, надевай! И не думай ни о чем, как не делал этого раньше. Смерть вовсе не так страшна, как её малюют дрянные художники, а даже наоборот — привлекательна!
Женщина, полулежа на кровати, кокетливо подмигнула Креветкину. Сигарету она засунула в длинный мундштук и манерно держала его двумя пальцами, делая маленькие затяжки и пуская дым к потолку. — Всю жизнь за тебя думал и принимал решения посторонний разум, а ты только добросовестно повиновался чужой воле, хотя тебе казалось, что решаешь именно ты и никто другой. Точно так же будет и сейчас: смирись, ни о чем не думай, выполняй, что от тебя потребуют. Не ты меня позвал и не сама я пришла, а лишь выполняя волю пославшего меня…
— Но почему именно я? — с апломбом вскричал Саня Креветкин. — У меня ведь только жизнь начинается. Такие перспективы по службе: карьера, деньги, и всё — коту под хвост! Это несправедливо, я не хочу, увольте.
— А кто же, если не ты? — удивилась незваная гостья. — Чем ты лучше других, скажи на милость? Когда ты жрал и пил на недавних поминках своего шефа, у тебя ведь и в мыслях не было: почему он? Ты воспринимал это как должное, само собой разумеющееся. Так вот: вчера — он, сегодня ты, завтра кто-нибудь еще… Жизнь — это, увы, лотерея: кому-то достается счастливый билет, кто-то проигрывает. Всё закономерно и не стоит долго на этом зацикливаться. Пора в путь!
Саня нагишом спрыгнул на пол, натянул подаренные трусы, поспешно собрал разбросанную по комнате одежду. Через несколько минут он был готов.
«Как же всё-таки от нее отделаться? — не переставал думать Креветкин. — А, может, это розыгрыш? Верно, дурья башка, тебя же просто разыгрывают! С тёлкой, видно, вчера на вечеринке у одноклассника Мишки Айсберга познакомился, адрес дал, да и забыл с бодуна. После ведь с Мишкой к Нострадамусу еще заезжали, добавили, видно, у него… Умора!
Одна из теней, пляшущих на стене, сгустилась, быстро вытянулась вверх и вниз, объемно уплотнилась, округлилась формами и перед Саней Креветкиным появилась вдруг фигура женщины в черном! Она подошла к его кровати и присела в ногах.
Саня, пересилив наваждение, обрел, наконец, способность двигаться и говорить, протер глаза и чуть не вскрикнул от страха и неожиданности.
— Ты кто? Что тебе здесь надо? Уходи, я милицию позову! Мэру пожалуюсь!
Бессвязная Санина речь напоминала детский лепет. Но что он мог еще сказать?
— Нехорошо гостью выгонять, Александр, — укоризненно покачала головой страшная ночная фурия и тихо рассмеялась.
— Кто ты? — не унимался испуганный насмерть Креветкин.
— Я смерть твоя! Пришла по твою душу, — ответила черная женщина. — Зовут меня Атропос, и я сегодня перережу нить твоей жизни.
— Что тебе надо? Я еще не хочу умирать!
Саня Креветкин был в истерике. Он отодвинулся от своей смерти к самой стене и сжался в комок. Одеяло соскользнуло с его плеча на пол. На Сане ничего не было, даже плавок, но это ничуть не шокировало женщину в черном.
— А разве по своему собственному желанию ты появился в этом мире? — спросила Атропос, без стеснения разглядывая голого Саню. — Пришел твой черед собираться в дальнюю дорогу, откуда нет возврата. Пожил, погрешил в свое удовольствие, настроил планов на будущее, ан всё! Срок вышел и нужно держать ответ перед тем, кто тебя сюда послал. Что сидишь, собирайся, я жду… Курить можно?
— Курите, пожалуйста, — растерянно кивнул лысеющей головой Креветкин. В то же время, — лихорадочно обдумывал план спасения.
«Прежде всего, следует одеться. Прямо при ней. Не стесняться же, право, какой-то бабы… Но где же трусы? Под подушкой или, может быть, я вообще был без них, как нудист? Поветрие такое пошло, голяком по улицам шастать… Нудизм называется».
Женщина, как будто поняв его мысли, сделала нетерпеливое движение плечом и вытащила откуда-то белые мужские трусы американского производства.
— Вот одевайся. Ты ведь давно мечтал о таких? Знаю, любишь заграничные вещи, медом не корми…
— А удобно ли? Ведь тебе самой, наверное, нужны? — спросил несколько смущенный Саня и понял, что сморозил глупость: женщины мужские трусы не носят. Наоборот бывает, а вот женщины — никогда!
О таких трусах Саня действительно мечтал давно. «Семейные» ему не нравились, он любил, чтобы трусы плотно прилегали к телу.
— Надевай, надевай! И не думай ни о чем, как не делал этого раньше. Смерть вовсе не так страшна, как её малюют дрянные художники, а даже наоборот — привлекательна!
Женщина, полулежа на кровати, кокетливо подмигнула Креветкину. Сигарету она засунула в длинный мундштук и манерно держала его двумя пальцами, делая маленькие затяжки и пуская дым к потолку. — Всю жизнь за тебя думал и принимал решения посторонний разум, а ты только добросовестно повиновался чужой воле, хотя тебе казалось, что решаешь именно ты и никто другой. Точно так же будет и сейчас: смирись, ни о чем не думай, выполняй, что от тебя потребуют. Не ты меня позвал и не сама я пришла, а лишь выполняя волю пославшего меня…
— Но почему именно я? — с апломбом вскричал Саня Креветкин. — У меня ведь только жизнь начинается. Такие перспективы по службе: карьера, деньги, и всё — коту под хвост! Это несправедливо, я не хочу, увольте.
— А кто же, если не ты? — удивилась незваная гостья. — Чем ты лучше других, скажи на милость? Когда ты жрал и пил на недавних поминках своего шефа, у тебя ведь и в мыслях не было: почему он? Ты воспринимал это как должное, само собой разумеющееся. Так вот: вчера — он, сегодня ты, завтра кто-нибудь еще… Жизнь — это, увы, лотерея: кому-то достается счастливый билет, кто-то проигрывает. Всё закономерно и не стоит долго на этом зацикливаться. Пора в путь!
Саня нагишом спрыгнул на пол, натянул подаренные трусы, поспешно собрал разбросанную по комнате одежду. Через несколько минут он был готов.
«Как же всё-таки от нее отделаться? — не переставал думать Креветкин. — А, может, это розыгрыш? Верно, дурья башка, тебя же просто разыгрывают! С тёлкой, видно, вчера на вечеринке у одноклассника Мишки Айсберга познакомился, адрес дал, да и забыл с бодуна. После ведь с Мишкой к Нострадамусу еще заезжали, добавили, видно, у него… Умора!
