Добавить в моё избранное
11 мин, 19 сек 130
Держа в руках электропилу с лазерным диском, чтобы разрезать труп с боку, он не мог унять дрожь. Он не мог себя заставить резать ЕЕ! Пусть даже мертвую. Нечеловеческим усилием воли, он заставил себя разрезать ее бок. Раздвинув распиленные ребра, Грэг удалил все внутренности грудной полости. Через сечение в паху, очистил брюшную полость. Чтобы не уродовать лицо, он решил выскрести мозг не через нос, как делали в древнем Египте, а специально просверлил отверстие на затылке. Для данной процедуры пришлось смастерить особый крюк. По окончанию этой тяжелой для него работы, он тщательно натер тело внутри и снаружи бальзамом из кедрового и кипарисового масел. Затем развел в ванной едкий натр и погрузил тело Лауры в раствор, придавив его камнями.
В течение месяца тело лежало в растворе. Каждый день Грэг заходил туда и подолгу стоял, вспоминая, как еще недавно они вместе плескались и дурачились в этой ванне. По истечению срока, он вынул тело, тщательно вытер тканью и долго проветривал с помощью нескольких вентиляторов. Далее плотно набил полости сушеным льном и аккуратно зашил разрезы. Размокшему телу нетрудно было придать форму. Он заложил одну руку под голову, а другую оставил на груди. Именно такой по утрам он заставал свою любимую во время сна. Затем Грэг покопался в ее шкафу и облачил Лауру в лучшее кружевное белье. Почерневшая, покрытая длинными продольными и поперечными морщинами, она лежала в белоснежных кружевах и выглядела для Грэга как живая. Единственное, что его расстроило, это то, что веки Лауры от воздействия едкого каустика сомкнулись и скрыли такие любимые им глаза. Хотя, один закрылся не до конца. Грэг часто вглядывался в него и был уверен, что именно этим глазом Лаура наблюдает за ним. С того момента, чтобы тело лучше хранилось, он навеки задраил ставни. В их комнате теперь горели только свечи.
Тридцать лет. Грэг за это время постарел и раздался. За эти годы сделал неплохую карьеру. Но все это ему было не нужно. Потому что ОНА уже не могла оценить, похвалить его. ОНА не могла нежно обнять и произнести, какой же он умница и как она счастлива! ОНА не могла любить…
Грэг сидел рядом с Лаурой и с нежностью разглядывал ее почерневшее, но такое родное лицо. Две горевшие на подносе свечи отбрасывали на лицо любимой мерцающий и трогательный свет. В какой-то момент ему показалось, что веки ее дрогнули. Он напрягся.
— Лаура! Ты слышишь меня?
Лицо оставалось мертвым. Он вспомнил, как будил ее раньше, когда она еще была жива. Взяв чашечку в руки, он поднес к ее лицу. Пальцем провел по губам. Душистый дымок расточал чудный аромат свежесваренного кофе. Грэг наклонился и стал легонько дуть, стараясь направить дымок к ее лицу.
— Любимая, — ласково обратился он к супруге, — я принес тебе твой любимый кофе! Знай, я любил и люблю все эти годы только тебя…
Каждое утро он говорил ей эти слова. Он знал, что она никогда в них не сомневалась. На его глазах показались слезы. Всякий раз его разрывало от душевной боли, но он уже научился держать себя. Легкий ветерок потревожил свечи. Тени пробежали по ее лицу. Ему вновь показалось, что лицо ее исказила еле заметная улыбка. Он невольно вздрогнул.
— Да, я знаю, ты ждешь… — горячо заговорил он, — придет время, ждать уже недолго, мы встретимся…
Грэг замолчал и задумался. Он общался с ней мысленно. Зазвонил телефон. Извинившись, он вышел в переднюю и поднял трубку.
— Да, мой друг, все будет проходить как всегда! Буду ждать, подходите в назначенное время!
Он вновь вернулся в спальню, нежно погладил ее высохшую кисть.
— Я скоро вернусь, не скучай… — произнес он. Затем глянул на часы, встал и, прихватив свой большой черный зонт, вышел из дома.
Сегодня, 15 августа, в их с Лаурой тридцатилетие, он пригласил их общих друзей на кладбище, к ее могиле. А затем они пойдут в ресторан. Эту традицию он ввел через год после ее смерти и все эти годы свято соблюдал. В этот день все должно выглядеть, словно ничего не произошло. На всех таких встречах они весело выпивали и говорили о Лауре только в настоящем времени. Это было необходимым для него. Но еще больше для нее. Она должна знать, что жива, что никто и ничто не сможет убить ее в его сердце, кроме как убить его самого.
Едва дверь за Грэгом закрылась, веко единственного открытого глаза Лауры дрогнуло. Она медленно присела на кровати, опустив ноги в свои тапочки. Протянув руку, она обмакнула палец в кофе и поднесла к губам. Затем с трудом встала и, медленно переставляя ноги, вышла из спальни…
В течение месяца тело лежало в растворе. Каждый день Грэг заходил туда и подолгу стоял, вспоминая, как еще недавно они вместе плескались и дурачились в этой ванне. По истечению срока, он вынул тело, тщательно вытер тканью и долго проветривал с помощью нескольких вентиляторов. Далее плотно набил полости сушеным льном и аккуратно зашил разрезы. Размокшему телу нетрудно было придать форму. Он заложил одну руку под голову, а другую оставил на груди. Именно такой по утрам он заставал свою любимую во время сна. Затем Грэг покопался в ее шкафу и облачил Лауру в лучшее кружевное белье. Почерневшая, покрытая длинными продольными и поперечными морщинами, она лежала в белоснежных кружевах и выглядела для Грэга как живая. Единственное, что его расстроило, это то, что веки Лауры от воздействия едкого каустика сомкнулись и скрыли такие любимые им глаза. Хотя, один закрылся не до конца. Грэг часто вглядывался в него и был уверен, что именно этим глазом Лаура наблюдает за ним. С того момента, чтобы тело лучше хранилось, он навеки задраил ставни. В их комнате теперь горели только свечи.
Тридцать лет. Грэг за это время постарел и раздался. За эти годы сделал неплохую карьеру. Но все это ему было не нужно. Потому что ОНА уже не могла оценить, похвалить его. ОНА не могла нежно обнять и произнести, какой же он умница и как она счастлива! ОНА не могла любить…
Грэг сидел рядом с Лаурой и с нежностью разглядывал ее почерневшее, но такое родное лицо. Две горевшие на подносе свечи отбрасывали на лицо любимой мерцающий и трогательный свет. В какой-то момент ему показалось, что веки ее дрогнули. Он напрягся.
— Лаура! Ты слышишь меня?
Лицо оставалось мертвым. Он вспомнил, как будил ее раньше, когда она еще была жива. Взяв чашечку в руки, он поднес к ее лицу. Пальцем провел по губам. Душистый дымок расточал чудный аромат свежесваренного кофе. Грэг наклонился и стал легонько дуть, стараясь направить дымок к ее лицу.
— Любимая, — ласково обратился он к супруге, — я принес тебе твой любимый кофе! Знай, я любил и люблю все эти годы только тебя…
Каждое утро он говорил ей эти слова. Он знал, что она никогда в них не сомневалась. На его глазах показались слезы. Всякий раз его разрывало от душевной боли, но он уже научился держать себя. Легкий ветерок потревожил свечи. Тени пробежали по ее лицу. Ему вновь показалось, что лицо ее исказила еле заметная улыбка. Он невольно вздрогнул.
— Да, я знаю, ты ждешь… — горячо заговорил он, — придет время, ждать уже недолго, мы встретимся…
Грэг замолчал и задумался. Он общался с ней мысленно. Зазвонил телефон. Извинившись, он вышел в переднюю и поднял трубку.
— Да, мой друг, все будет проходить как всегда! Буду ждать, подходите в назначенное время!
Он вновь вернулся в спальню, нежно погладил ее высохшую кисть.
— Я скоро вернусь, не скучай… — произнес он. Затем глянул на часы, встал и, прихватив свой большой черный зонт, вышел из дома.
Сегодня, 15 августа, в их с Лаурой тридцатилетие, он пригласил их общих друзей на кладбище, к ее могиле. А затем они пойдут в ресторан. Эту традицию он ввел через год после ее смерти и все эти годы свято соблюдал. В этот день все должно выглядеть, словно ничего не произошло. На всех таких встречах они весело выпивали и говорили о Лауре только в настоящем времени. Это было необходимым для него. Но еще больше для нее. Она должна знать, что жива, что никто и ничто не сможет убить ее в его сердце, кроме как убить его самого.
Едва дверь за Грэгом закрылась, веко единственного открытого глаза Лауры дрогнуло. Она медленно присела на кровати, опустив ноги в свои тапочки. Протянув руку, она обмакнула палец в кофе и поднесла к губам. Затем с трудом встала и, медленно переставляя ноги, вышла из спальни…
Страница
3 из 3
3 из 3
