Добавить в моё избранное
11 мин, 49 сек 156
Я кольцо с руки на руку переменю».
Иван русский богатырь на этот раз опять узнал и говорит Медведю: «Вот моя сужена, вот моя ряжена». Медведица говорит князю Медведю: «Наша Настя хитра-мудра. Нас перехитрит, нас перемудрит. У нашей Насти ручки беленькие, пальцы тоненькие, глаза — поволока, речь — перемолвка». А он ей говорит: «Ты как баба, так и сиди по-бабьи».
Не понравились ему ее речи — хитрей, дескать, дочь-то оказалась.
На третий день Настасья Прекрасная говорит Ивану русскому богатырю: «Нас соберется семь девиц под одну рожу, под одну кожу, под одно платье цветное. Ты смотри на меня. Я мух с лица смахну».
Опять угадал Иван русский богатырь: «Вот моя сужена, вот моя ряжена». Медведица говорит: «Наша Настя хитра и мудра. Нас перехитрит и нас перемудрит. У нашей Насти ручки беленькие, пальцы тоненькие, глаза — поволока, речь — перемолвка. Нам не пир пировать, не столы столо-вать — крутым пирком да и за свадьбу».
Вот молодые спать полегли, и старики спать полегли. Глухая полночь приходит. Настасья Прекрасная своему Ивану русскому богатырю и говорит: «Не пора спать, а пора вставать. Вставай! У батюшки вся постройка сгорела».
Он встал — удал, умылся и пошел в новую конюшню. Она ему показывает: «Бери узду ненадеванную, бери коня неезженого, седелку новую и хомут новый, чтобы все было ненадевано. И телега, и вожжи — как есть, чтобы все новое».
Так он и сделал.
Поехали, а старики спят. Вот едут, Настасья Прекрасная и говорит: «Остановись, Иван русский богатырь. Встань, припади к земле: не едет ли за нами батюшка в погоню». Он слез с коня, припал к земле: «Стонет земля, и вянет трава. Едет за нами батюшка в погоню». Она встала, распрягла лошадь, сняла всю сбрую, сделала всех как есть овечками, сама сделалась пастухом, а Ивана русского богатыря — кнутиком.
Пасет: ходит старый, седой пастух, а кнутик-то у него весь исхлопался. Подъезжает отец, князь Медведь, спрашивает: «Дедушка, давно ли ты пасешь?» — «Да давно, батюшка». — «Не видал ли ты тут мужика с бабой?» — «Тогда я, батюшка, видал, когда я сам был молоденек, а овечки были беленькие, а кнутик не исхлопался».
Ну, вот подумал-подумал, видит: овечки грязные, пастух седой, кнутик исхлопался весь — вон когда давно было!— и воротился домой.
Медведица спрашивает: «Ну, как съездил, кого видел?» — «Никого не видал, только видал одного старика-пастуха — пасет овечек». Она ему и говорит: «Наша Настя хитра и мудра. Нас перехитрит и нас перемудрит. У нашей Насти ручки беленькие, пальцы тоненькие, глаза — поволока, речь — перемолвка».
А Настя Прекрасная сделала все как было. Сели на телегу, дальше поехали. Вот едут, Настасья Прекрасная и говорит: «Иван русский богатырь, встань, припади к земле: не едет ли за нами батюшка в погоню?» — «Стонет земля, вянет трава — едет за нами батюшка в погоню» Настасья разобрала все — собрала церковь: сама попом, а Иван русский богатырь крестиком на церкви. Кадиленку в руки взяла, ходит вокруг церкви, кадиленкой помахивает.
Медведь подъехал и говорит: «Не видел ли, кто здесь проехал?» А поп говорит ему: «Тогда я, батюшка, видел, когда был молоденок, а крест был светленок, а церковь мохом не обросла. Тогда ехал мужик с бабой».
Медведь думал-думал — больше ехать некуда, спросить некого. Поехал обратно.
Вот Иван русский богатырь и Настасья Прекрасная разобрались, дальше поехали. Приехал князь Медведь домой, а Медведица спрашивает: «Ну, кого видел?» — «Никого не видел, только видел одного батюшку: старый-престарый, седой, ходит вокруг церкви в ограде и кадит. Я спросил, не видал ли он мужика с бабой. Видел, говорит, мужика с бабой, когда сам был молоденок, а крестик был светленок, тогда ехал мужик с бабой». Тогда Медведица и говорит: «Вот что я тебе говорила: наша Настя хитра-мудра, нас перехитрит и перемудрит. У нашей Насти ручки беленькие, пальцы тоненькие, глаза — поволока, речь -перемолвка!» Теперь Медведь и говорит Медведице: «Поезжай ты!»
Едут Настасья Прекрасная и Иван русский богатырь. Вот Настасья Прекрасная и говорит: «Иван русский богатырь, встань, припади к земле: не едет ли за нами батюшка в погоню?» — «Стонет земля, вянет трава! Едет за нами батюшка в погоню». Настасья Прекрасная распрягла лошадь, сбрую сделала берегами, сама сделалась водой, а Ивана русского богатыря — селезенком.
Медведица ехала-ехала и приехала к морю — дальше ехать некуда. Из первого рукава выпустила змею: «Пей, змея, воду!» Змея стала пить воду. Пила-пила, пила-пила — уж берег стал обсыхать, селезенок по камешкам перебирается. Настасья Прекрасная и говорит: «Кабы по батюшкину благословенью да по матушкину повеленью, змея-то бы лопнула!» Она и лопнула, змея-то. Воды еще более того разлилося. Медведица постояла-постояла у берега — ехать некуда больше, кругом море. И вернулась домой. Приехала и говорит: «Больше ехать некуда». Ну, а Медведь ей и говорит, муж-то ее, дескать, правда твоя.
Иван русский богатырь на этот раз опять узнал и говорит Медведю: «Вот моя сужена, вот моя ряжена». Медведица говорит князю Медведю: «Наша Настя хитра-мудра. Нас перехитрит, нас перемудрит. У нашей Насти ручки беленькие, пальцы тоненькие, глаза — поволока, речь — перемолвка». А он ей говорит: «Ты как баба, так и сиди по-бабьи».
Не понравились ему ее речи — хитрей, дескать, дочь-то оказалась.
На третий день Настасья Прекрасная говорит Ивану русскому богатырю: «Нас соберется семь девиц под одну рожу, под одну кожу, под одно платье цветное. Ты смотри на меня. Я мух с лица смахну».
Опять угадал Иван русский богатырь: «Вот моя сужена, вот моя ряжена». Медведица говорит: «Наша Настя хитра и мудра. Нас перехитрит и нас перемудрит. У нашей Насти ручки беленькие, пальцы тоненькие, глаза — поволока, речь — перемолвка. Нам не пир пировать, не столы столо-вать — крутым пирком да и за свадьбу».
Вот молодые спать полегли, и старики спать полегли. Глухая полночь приходит. Настасья Прекрасная своему Ивану русскому богатырю и говорит: «Не пора спать, а пора вставать. Вставай! У батюшки вся постройка сгорела».
Он встал — удал, умылся и пошел в новую конюшню. Она ему показывает: «Бери узду ненадеванную, бери коня неезженого, седелку новую и хомут новый, чтобы все было ненадевано. И телега, и вожжи — как есть, чтобы все новое».
Так он и сделал.
Поехали, а старики спят. Вот едут, Настасья Прекрасная и говорит: «Остановись, Иван русский богатырь. Встань, припади к земле: не едет ли за нами батюшка в погоню». Он слез с коня, припал к земле: «Стонет земля, и вянет трава. Едет за нами батюшка в погоню». Она встала, распрягла лошадь, сняла всю сбрую, сделала всех как есть овечками, сама сделалась пастухом, а Ивана русского богатыря — кнутиком.
Пасет: ходит старый, седой пастух, а кнутик-то у него весь исхлопался. Подъезжает отец, князь Медведь, спрашивает: «Дедушка, давно ли ты пасешь?» — «Да давно, батюшка». — «Не видал ли ты тут мужика с бабой?» — «Тогда я, батюшка, видал, когда я сам был молоденек, а овечки были беленькие, а кнутик не исхлопался».
Ну, вот подумал-подумал, видит: овечки грязные, пастух седой, кнутик исхлопался весь — вон когда давно было!— и воротился домой.
Медведица спрашивает: «Ну, как съездил, кого видел?» — «Никого не видал, только видал одного старика-пастуха — пасет овечек». Она ему и говорит: «Наша Настя хитра и мудра. Нас перехитрит и нас перемудрит. У нашей Насти ручки беленькие, пальцы тоненькие, глаза — поволока, речь — перемолвка».
А Настя Прекрасная сделала все как было. Сели на телегу, дальше поехали. Вот едут, Настасья Прекрасная и говорит: «Иван русский богатырь, встань, припади к земле: не едет ли за нами батюшка в погоню?» — «Стонет земля, вянет трава — едет за нами батюшка в погоню» Настасья разобрала все — собрала церковь: сама попом, а Иван русский богатырь крестиком на церкви. Кадиленку в руки взяла, ходит вокруг церкви, кадиленкой помахивает.
Медведь подъехал и говорит: «Не видел ли, кто здесь проехал?» А поп говорит ему: «Тогда я, батюшка, видел, когда был молоденок, а крест был светленок, а церковь мохом не обросла. Тогда ехал мужик с бабой».
Медведь думал-думал — больше ехать некуда, спросить некого. Поехал обратно.
Вот Иван русский богатырь и Настасья Прекрасная разобрались, дальше поехали. Приехал князь Медведь домой, а Медведица спрашивает: «Ну, кого видел?» — «Никого не видел, только видел одного батюшку: старый-престарый, седой, ходит вокруг церкви в ограде и кадит. Я спросил, не видал ли он мужика с бабой. Видел, говорит, мужика с бабой, когда сам был молоденок, а крестик был светленок, тогда ехал мужик с бабой». Тогда Медведица и говорит: «Вот что я тебе говорила: наша Настя хитра-мудра, нас перехитрит и перемудрит. У нашей Насти ручки беленькие, пальцы тоненькие, глаза — поволока, речь -перемолвка!» Теперь Медведь и говорит Медведице: «Поезжай ты!»
Едут Настасья Прекрасная и Иван русский богатырь. Вот Настасья Прекрасная и говорит: «Иван русский богатырь, встань, припади к земле: не едет ли за нами батюшка в погоню?» — «Стонет земля, вянет трава! Едет за нами батюшка в погоню». Настасья Прекрасная распрягла лошадь, сбрую сделала берегами, сама сделалась водой, а Ивана русского богатыря — селезенком.
Медведица ехала-ехала и приехала к морю — дальше ехать некуда. Из первого рукава выпустила змею: «Пей, змея, воду!» Змея стала пить воду. Пила-пила, пила-пила — уж берег стал обсыхать, селезенок по камешкам перебирается. Настасья Прекрасная и говорит: «Кабы по батюшкину благословенью да по матушкину повеленью, змея-то бы лопнула!» Она и лопнула, змея-то. Воды еще более того разлилося. Медведица постояла-постояла у берега — ехать некуда больше, кругом море. И вернулась домой. Приехала и говорит: «Больше ехать некуда». Ну, а Медведь ей и говорит, муж-то ее, дескать, правда твоя.
Страница
2 из 4
2 из 4
