Пробираясь по осеннему кладбищу, Допплик заметил бомжей ковырявшихся у ограды и решил обойти их стороной. Он свернул на соседний квартал, но там не было пути — дорожка оканчивалась тупиком. Тогда он двинулся в старую часть погоста и вышел к берёзовой аллее.
Добавить в моё избранное
2 мин, 22 сек 30
Раньше он не был здесь. Здесь давно уже никого не хоронили, не было цветов и угощений. Не то, что на свежих могилах.
Ветер бесцеремонно обнажил пожелтевшие деревья и под ногами разлетались летние воспоминания. У одной из могил сидел Чернослов.
Он поймал на себе взгляд и поприветствовал Допплика кивком головы.
— Решили прогуляться?
— Пришёл проведать близкого человека, — ответил Допплик.
Чернослов был старый, потрёпанный жизнью. Однако в его глазах и осанке угадывалось, что за свою жизнь он понял что-то более важное, чем остальные. Ибо если ты сотни раз ошибался, ничего не уразумел и разочаровался, то и вид твой будет усталым и безнадёжным.
Допплику стало интересно, что его собеседник делает тут, и он так и спросил.
— А я, знаете ли, нахожу здесь вдохновение, — ответил ему Чернослов, — Да, вы не ослышались. Вам не кажется что кроме погребённых тел, тут можно отыскать похороненные идеи и мечты.
— И что вам с того? — вставил Допплик.
— Жил человек, мечтал, стремился. Творил! — он расхохотался, — А потом ра-аз и конец. А сколько осталось нереализованного материала! Я об искусстве, — пояснил он.
— А-а, я понял. Вы собираете здесь идеи. Стоите так сказать у истока, — ничуть не удивился Допплик. Ему приходилось встречать ещё не таких чудаков.
— Ещё чего! — Возразил Чернослов, — Во-первых идеи мертвы, и узнать о чём они я не могу. Подцепишь такую — и она тотчас обратится в прах. Это как сгоревшая рукопись. Улавливаете?
Допплик кивнул. Небо заволокло тучами, и темнота опускалась пикирующим соколом. Уже срывались первые, самые тяжёлые капли. Как неопытный любовник, небо безнадёжно пыталось удержать порывы влаги.
— А во-вторых?
— А во-вторых, что это за идеи? Шлак! — Чернослов харкнул в памятник. Мокрота растеклась по лицу ангела.
— Есть, конечно… — он задумался, — Но мало. И видишь только обложку, а дальше шиш. Ну я уже про это говорил.
«Вот заладил. Это уже клиника» — подумал Допплик. Но вслух не сказал, а только спросил:
— Так что за вдохновение вы тут ищете?
Чернослов повёл плечами и уставился перед собой. Наверное, ему впервые задали этот вопрос. Он уставился на Допплика пронизывающим взглядом. Затем встрепенулся.
— Я подстёгиваю себя творить, — проговорил он медленно, взвешивая каждое слово, — Успеть больше, пока могу.
Внезапно он вскочил на поминальный столик и заорал:
— Гро-о-о-ом!!!
И гром ответил ему. Трахнуло так, что мертвецы заскреблись в домовинах. Но не вверх, нет. Глубже, подальше от этого безумия.
Допплик прижал голову от неожиданности.
— Кто, кто ты такой? — Выкрикнул он Чернослову.
Чернослов прыгал на столе и качал головой как безумный шаман в отрешённом танце.
— Я гро-о-о-ом! — Снова закричал он.
Небо наконец глубоко вздохнуло и нити дождя пронизали кладбище.
Допплику никак не хотелось промокнуть, и он рванул к ближайшему склепу. Двери на петлях не было, и он проник внутрь.
Забившись между гробом и стеной, он положил голову на лапы и ещё долго смотрел на мокнувшего ворона. «Что тебе дождь! Вода вон как слетает с него» подумал он. «Мне бы так. Хотя, сыт — и ладно. Блохи только…».
Ветер бесцеремонно обнажил пожелтевшие деревья и под ногами разлетались летние воспоминания. У одной из могил сидел Чернослов.
Он поймал на себе взгляд и поприветствовал Допплика кивком головы.
— Решили прогуляться?
— Пришёл проведать близкого человека, — ответил Допплик.
Чернослов был старый, потрёпанный жизнью. Однако в его глазах и осанке угадывалось, что за свою жизнь он понял что-то более важное, чем остальные. Ибо если ты сотни раз ошибался, ничего не уразумел и разочаровался, то и вид твой будет усталым и безнадёжным.
Допплику стало интересно, что его собеседник делает тут, и он так и спросил.
— А я, знаете ли, нахожу здесь вдохновение, — ответил ему Чернослов, — Да, вы не ослышались. Вам не кажется что кроме погребённых тел, тут можно отыскать похороненные идеи и мечты.
— И что вам с того? — вставил Допплик.
— Жил человек, мечтал, стремился. Творил! — он расхохотался, — А потом ра-аз и конец. А сколько осталось нереализованного материала! Я об искусстве, — пояснил он.
— А-а, я понял. Вы собираете здесь идеи. Стоите так сказать у истока, — ничуть не удивился Допплик. Ему приходилось встречать ещё не таких чудаков.
— Ещё чего! — Возразил Чернослов, — Во-первых идеи мертвы, и узнать о чём они я не могу. Подцепишь такую — и она тотчас обратится в прах. Это как сгоревшая рукопись. Улавливаете?
Допплик кивнул. Небо заволокло тучами, и темнота опускалась пикирующим соколом. Уже срывались первые, самые тяжёлые капли. Как неопытный любовник, небо безнадёжно пыталось удержать порывы влаги.
— А во-вторых?
— А во-вторых, что это за идеи? Шлак! — Чернослов харкнул в памятник. Мокрота растеклась по лицу ангела.
— Есть, конечно… — он задумался, — Но мало. И видишь только обложку, а дальше шиш. Ну я уже про это говорил.
«Вот заладил. Это уже клиника» — подумал Допплик. Но вслух не сказал, а только спросил:
— Так что за вдохновение вы тут ищете?
Чернослов повёл плечами и уставился перед собой. Наверное, ему впервые задали этот вопрос. Он уставился на Допплика пронизывающим взглядом. Затем встрепенулся.
— Я подстёгиваю себя творить, — проговорил он медленно, взвешивая каждое слово, — Успеть больше, пока могу.
Внезапно он вскочил на поминальный столик и заорал:
— Гро-о-о-ом!!!
И гром ответил ему. Трахнуло так, что мертвецы заскреблись в домовинах. Но не вверх, нет. Глубже, подальше от этого безумия.
Допплик прижал голову от неожиданности.
— Кто, кто ты такой? — Выкрикнул он Чернослову.
Чернослов прыгал на столе и качал головой как безумный шаман в отрешённом танце.
— Я гро-о-о-ом! — Снова закричал он.
Небо наконец глубоко вздохнуло и нити дождя пронизали кладбище.
Допплику никак не хотелось промокнуть, и он рванул к ближайшему склепу. Двери на петлях не было, и он проник внутрь.
Забившись между гробом и стеной, он положил голову на лапы и ещё долго смотрел на мокнувшего ворона. «Что тебе дождь! Вода вон как слетает с него» подумал он. «Мне бы так. Хотя, сыт — и ладно. Блохи только…».
