Дорога сделала очередной поворот, и лес за окном машины расцвел новыми «украшениями». Венки, кресты, венки и снова кресты. Ненавижу это. Ненавижу, когда взрослые и сознательные люди сами, своими руками, плодят аномальщину.
Добавить в моё избранное
11 мин, 30 сек 18028
Аномальное место или аномальная зона. Наверняка подобные словосочетания хоть раз в жизни попадались на глаза любому, кто эти самые глаза имеет. А что, по сути, являет собой аномальное место? Кто-то верит в то, что это происки злобных инопланетян, кому-то ближе разломы в земной коре, залежи металлов, и прочие разрывы электромагнитного поля Земли. Каждый волен верить в то, что ему ближе. Я же из своей практики вынес, что подобные места возникают там, где произошло нечто настолько несправедливое, что это оставило свой «зацеп», как поддетая чем-то острым нить реальности, дернутая, образовавшая петлю и небольшой разрыв на полотне реальности. Чаще всего — несправедливая смерть. Именно такие эмоции могут влиять на реальность сильней всего.
Некоторые «зацепы» люди создают своими руками вот так, как здесь, устраивая у дороги места почитания погибших. Зачем? Зачем каждый раз напоминать себе и другим о том, что здесь когда-то произошло? Зачем тревожить «рану» на полотне реальности, не позволяя ей затянуться и самостоятельно разгладиться? Со временем такие «раны» начинают гнить, воспаляться и распространяться. Пройдут годы, и место наберет достаточно гнили, чтобы причинить еще больше вреда.
Кстати, как ни странно, самыми спокойными в плане «зацепов», опять же, из моей практики, являются кладбища. На мой взгляд, причиной этого спокойствия служат погребальные ритуалы, существующие в любой, или почти любой религии. Не знаю, хранят ли память о первопричине подобных ритуалов люди или же просто совершают их потому, что так принято, но подобные ритуалы действительно работают. Они создают нечто похожее на заплатку на ткани реальности, разглаживая возможные «зацепы» и успокаивая аномальщину. Возможно, именно поэтому самоубийц и прочие неблагонадежные элементы было принято хоронить за пределами кладбища. Их эмоции не успокоить никакими заплатками, а беспокойство, которое они способны создать, «перебудив» половину кладбища, трудно переоценить.
Собственно, именно этим я и занимаюсь. Исследую подобные аномальные места. Иногда получается их успокоить. Слишком редко, но все же. Большая часть таких мест, увы, появилась слишком давно, чтобы можно было узнать их первопричину. К тому же, достаточно старые со временем начинают бесконтрольно разрастаться. И если раньше аномальные места в основном находились за пределом обитания человека, то в последнее время все больше их начинает появляться в городах. И причина тут не только в разрастании этих самых городов.
В этот раз мне повезло. Аномальничать ни с того ни с сего начала самая обычная улица в самом обычном городе. И по меркам истории, совсем недавно. Всего тридцать лет назад. Вряд ли ей понадобилось намного больше времени для того, чтобы набраться сил перед первыми проявлениями активности. Так что на этот раз у меня в руках довольно свежий след, который, вполне возможно, еще можно отследить.
Впрочем, активность улицы заметна лишь тому, у кого наметан глаз на подобные несоответствия. Вряд ли полиция или местные способны обратить внимание на то, что в их городе на отрезке в несколько кварталов ежегодно в две последние недели февраля пропадает трое человек. Все трое — приезжие, всегда приезжие и всегда мужчины. Сколько вообще людей пропадает в стандартном городе-миллионнике в год? Много. Так что на это совпадение вряд ли кто-то обратил внимание.
Оставив машину на парковке у отеля, удачно расположенного на нужной мне улице, я поднялся в номер. Работы предстоит немало. Всю информацию по интересующему меня вопросу в интернете я уже перешерстил. Да и немного ее было. Скорей всего, интересующий меня инцидент случился в советское время. В то время народ лишними трагедиями не тревожили. Даже какие-то крупные катаклизмы по возможности максимально долго скрывали от населения. Что уж говорить о мелких, но трагичных случаях? Есть надежда на местный архив, но кто ж меня туда пустит? Еще вариант — краевед. Но и ими интернет не баловал. Оставался еще один шанс, но он и наименее достоверный — опросить старожилов. Старики любят поболтать, но в их рассказах приходится всю информацию делить на два, а то и на три.
Отставив бесполезный ноутбук, я растянулся на казенной кровати. Мысли крутились, подобно вихрю, не позволяя заснуть. Изначально я планировал посетить этот город раньше. Но дела закрутились так, что стартовать пришлось одним днем, именно тогда я вычитал, что на интересующем меня отрезке уже пропали двое. Двое в один день. Может, в этот раз активность повысилась? Но с чего? Вроде ничего экстраординарного здесь не происходило в последнее время. Так в чем дело?
Вода. Вода накрывала с головой, и что-то тянуло на дно. Достаточно быстро, чтобы пятнышко света над головой стремительно удалялось, и достаточно сильно, чтобы сопротивляться этой силе не было возможности. Я чувствовал себя связанным, я не мог пошевелиться. Толща воды сдавила легкие, выжимая из них воздух. Вырвавшиеся пузырьки воздуха устремились к поверхности.
Некоторые «зацепы» люди создают своими руками вот так, как здесь, устраивая у дороги места почитания погибших. Зачем? Зачем каждый раз напоминать себе и другим о том, что здесь когда-то произошло? Зачем тревожить «рану» на полотне реальности, не позволяя ей затянуться и самостоятельно разгладиться? Со временем такие «раны» начинают гнить, воспаляться и распространяться. Пройдут годы, и место наберет достаточно гнили, чтобы причинить еще больше вреда.
Кстати, как ни странно, самыми спокойными в плане «зацепов», опять же, из моей практики, являются кладбища. На мой взгляд, причиной этого спокойствия служат погребальные ритуалы, существующие в любой, или почти любой религии. Не знаю, хранят ли память о первопричине подобных ритуалов люди или же просто совершают их потому, что так принято, но подобные ритуалы действительно работают. Они создают нечто похожее на заплатку на ткани реальности, разглаживая возможные «зацепы» и успокаивая аномальщину. Возможно, именно поэтому самоубийц и прочие неблагонадежные элементы было принято хоронить за пределами кладбища. Их эмоции не успокоить никакими заплатками, а беспокойство, которое они способны создать, «перебудив» половину кладбища, трудно переоценить.
Собственно, именно этим я и занимаюсь. Исследую подобные аномальные места. Иногда получается их успокоить. Слишком редко, но все же. Большая часть таких мест, увы, появилась слишком давно, чтобы можно было узнать их первопричину. К тому же, достаточно старые со временем начинают бесконтрольно разрастаться. И если раньше аномальные места в основном находились за пределом обитания человека, то в последнее время все больше их начинает появляться в городах. И причина тут не только в разрастании этих самых городов.
В этот раз мне повезло. Аномальничать ни с того ни с сего начала самая обычная улица в самом обычном городе. И по меркам истории, совсем недавно. Всего тридцать лет назад. Вряд ли ей понадобилось намного больше времени для того, чтобы набраться сил перед первыми проявлениями активности. Так что на этот раз у меня в руках довольно свежий след, который, вполне возможно, еще можно отследить.
Впрочем, активность улицы заметна лишь тому, у кого наметан глаз на подобные несоответствия. Вряд ли полиция или местные способны обратить внимание на то, что в их городе на отрезке в несколько кварталов ежегодно в две последние недели февраля пропадает трое человек. Все трое — приезжие, всегда приезжие и всегда мужчины. Сколько вообще людей пропадает в стандартном городе-миллионнике в год? Много. Так что на это совпадение вряд ли кто-то обратил внимание.
Оставив машину на парковке у отеля, удачно расположенного на нужной мне улице, я поднялся в номер. Работы предстоит немало. Всю информацию по интересующему меня вопросу в интернете я уже перешерстил. Да и немного ее было. Скорей всего, интересующий меня инцидент случился в советское время. В то время народ лишними трагедиями не тревожили. Даже какие-то крупные катаклизмы по возможности максимально долго скрывали от населения. Что уж говорить о мелких, но трагичных случаях? Есть надежда на местный архив, но кто ж меня туда пустит? Еще вариант — краевед. Но и ими интернет не баловал. Оставался еще один шанс, но он и наименее достоверный — опросить старожилов. Старики любят поболтать, но в их рассказах приходится всю информацию делить на два, а то и на три.
Отставив бесполезный ноутбук, я растянулся на казенной кровати. Мысли крутились, подобно вихрю, не позволяя заснуть. Изначально я планировал посетить этот город раньше. Но дела закрутились так, что стартовать пришлось одним днем, именно тогда я вычитал, что на интересующем меня отрезке уже пропали двое. Двое в один день. Может, в этот раз активность повысилась? Но с чего? Вроде ничего экстраординарного здесь не происходило в последнее время. Так в чем дело?
Вода. Вода накрывала с головой, и что-то тянуло на дно. Достаточно быстро, чтобы пятнышко света над головой стремительно удалялось, и достаточно сильно, чтобы сопротивляться этой силе не было возможности. Я чувствовал себя связанным, я не мог пошевелиться. Толща воды сдавила легкие, выжимая из них воздух. Вырвавшиеся пузырьки воздуха устремились к поверхности.
Страница
1 из 4
1 из 4
