Маугли

Так всем спокойнее и удобнее. Будь, как все, чтобы влиться в социум. То бишь в стадо. Наверное, это правильно… Не знаю.

В те далёкие годы я даже не задумывался на такие темы. Ну, знает Шурка про волка всё, словно сам там с ним по горам скачет, и ладно. Подумаешь! А я в поле из рогатки суслика могу с тридцати метров наповал уложить одним выстрелом! Вот это понимаю — способность!

Но всё равно часто перед сном просил брата рассказать, что он там нового про Маугли узнал. Правда, со временем Шурик выдавал новостей всё меньше и меньше. Наверное, невидимая связь между ними постепенно ослабевала. А врать он не умел, чтобы от себя что-то выдумать. Потом и вовсе ничего не говорил. Года три-четыре никакой информации. Да мы уже и вспоминали-то про Маугли совсем редко. Вернулись домой в Новосибирск. Жизнь наполнилась новыми повседневными событиями и заботами. К тому же в доме животные появились. Кошка Мяшка — любимица всей семьи, рыбки, птички и пр. Да и сами мы подросли…

Но раз, после ноябрьской демонстрации, сидели все за праздничным столом. В гостях родственники, кто-то из соседей. Взрослые выпивают, мы конфеты наворачиваем. Весело! И вдруг ни с того, ни с сего у только что смеявшегося Шурки на глаза наворачиваются слёзы, а через секунду, он рыдая убегает в другую комнату! По привычке родители сразу на меня набрасываются — чего опять младшего братика обидел! Ну, чего скрывать, бывало и такое, ревел Шурик от меня не раз. Но сейчас-то я ни при чём! Сам удивлён до глубины души!

Пошли все за ним в комнату, успокаивать общими усилиями. А он там заливается слезами, уткнувшись в подушку, как царевна-несмеяна. И никого видеть не хочет. Не выходил из комнаты до тех пор, пока гости не разошлись. Только после этого мы узнали наконец причину его слёз. Маугли умер. Так Шурик сказал и снова заплакал.

Тогда родители списали всё на перевозбудимость и детскую нервозность. Но я верю, брат ничего не придумал. Так всё и было на самом деле…