Добавить в моё избранное
194 мин, 23 сек 10398
Она вспомнила только что увиденное ею якобы в Зале Основателей и содрогнулась. Сон таким явственным быть не мог, это совершенно точно были бредовые видения.
«Которые лучше поскорее забыть!» — решила она настолько твёрдо, насколько позволяло её нынешнее неважное состояние.
Она только сейчас поняла, что слева от неё что-то маячит в темноте. Она наклонилась, чтобы подобрать светильник, а когда распрямилась вновь, свет позволил ей разглядеть, и она увидела это.
Сейчас оно было уже в трёх футах от её лица. Потому что оно двигалось, и прямо по направлению к ней. Тотчас возникший ужас напоминал длинный гвоздь, который пробил снизу её грудину и вышел где-то под подбородком, вонзившись в голову и стрельнув оттуда вниз по нервам сильным ударом, заставившим разом напрячься все мышцы в едином спазме и не позволяющим двинуть даже кончиком пальца. Только одно веко начало дрожать в непроизвольном тике.
Это отдалённо напоминало человека, на нём даже висели остатки человеческой одежды, что-то, когда-то бывшее рубахой и чёрными штанами, все в комьях земли и потёках слизкой плесени. Но сейчас из человеческого в нём остался лишь силуэт. Правая половина лица отсутствовала, вместо неё выступали лишь комья прилипшей глинистой почвы, и то же самое находилось в левой глазнице. Часть челюсти торчала наружу, на ней выделялись на удивление белые, отполированные зубы. Сохранившиеся каким-то чудом на левой стороне остатки кожи не прилегали к костям черепа, а как будто обтягивали что-то, давно уже не могущее быть плотью, бугрясь и напоминая серую шкуру. Несколько оставшихся клоков волос торчали отдельными островками на голове, казавшейся больше положенного размера из-за налипшей на неё земли.
Более всего это напоминало труп, провалявшийся много лет в условиях, когда разлагающиеся тела подвергаются частичной естественной бальзамировке. От него даже пахло почвой, а не разложением, потому что всё, что должно было сгнить, давным-давно уже сгнило. Но оно каким-то непонятным образом передвигалось, и передвигалось явно на неё и явно не с добрыми намерениями. И уже протягивало руки, на которых не хватало нескольких пальцев.
Ужас от увиденного был абсолютный. Казалось, в ней не осталось ни одной клеточки, которая бы его не испытывала. Если бы ужас мог превратить её плоть во что-то, она вся, без остатка сейчас превратилась бы. А так она просто замерла на месте, словно парализованная, и продолжала наблюдать, как это неуклонно приближается к ней. Ей показалось, что момент длится так долго, что она могла бы за это время добежать до выхода из подземелья, что она сама же, собственной реакцией себя погубила, что всё уже кончено, сейчас эти отвратительные конечности дотянутся до неё. На самом деле, она успела только вдохнуть и задержать дыхание. На следующем же выдохе её отпустило. И тогда же она почувствовала, что отчего-то перестала слышать. Только спустя секунду она поняла, что у некоторых выражений есть буквальный смысл. У неё на какое-то время заложило уши от собственного крика. Он просто шёл из неё, независимо от её желания, вырывался на самой высокой ноте, которую она только могла взять. За каких-то пару секунд она превратилась из рассудительной пятикурсницы в маленького ребёнка. Нет, не в ребёнка даже, в животное. Просто в испуганное животное, наполненное паникой до самой макушки. Она развернулась и побежала. Просто побежала. Прямо. Ни на мгновение не прекращая орать. Сознание полностью выключилось, были только ноги, несущие её, глаза, показывающие дорогу, руки, держащие фонарь и отталкивающиеся от стен, уши, изо всех сил пытающиеся расслышать, не настигают ли её уже. И даже духота и смрад, казалось, вовсе не мешали работе лёгких, шумно втягивающих и выталкивающих местный, плохо пригодный для дыхания воздух.
Она бежала и бежала, минуя многочисленные повороты и развилки, пока, наконец, появившиеся мысли не заставили её остановиться. Эта штука совершенно точно не выглядела ни стремительной, ни ловкой, чтобы от неё надо было так нестись, сломя голову. Если это и преследовало её, то давным-давно осталось позади.
Что же это такое было, о господи?! Откуда оно взялось?!
Она затормозила, ткнувшись обоими кулаками в стену, и попыталась унять бешено рвущееся дыхание. Сразу же навалилась головная боль, на время напрочь вытесненная паникой. Оглядевшись, она поняла, что понятия не имеет, в какую сторону бежала. Вокруг со всех сторон были всё те же пересекающиеся между собой ходы, и им не было конца. Она подумала, с тоскливым страхом, что этот приступ паники, скорее всего, погубил её. Она потеряла направление, а значит, у неё почти нет шансов найти дорогу обратно. Вся система разветвилась настолько, что она теперь даже не сможет добраться до крайнего левого или правого боковых проходов, потому что все эти сходящиеся и расходящиеся коридоры обязательно собьют её с пути.
Сзади неожиданно послышался шум. Что-то похожее на шарканье.
«Которые лучше поскорее забыть!» — решила она настолько твёрдо, насколько позволяло её нынешнее неважное состояние.
Она только сейчас поняла, что слева от неё что-то маячит в темноте. Она наклонилась, чтобы подобрать светильник, а когда распрямилась вновь, свет позволил ей разглядеть, и она увидела это.
Сейчас оно было уже в трёх футах от её лица. Потому что оно двигалось, и прямо по направлению к ней. Тотчас возникший ужас напоминал длинный гвоздь, который пробил снизу её грудину и вышел где-то под подбородком, вонзившись в голову и стрельнув оттуда вниз по нервам сильным ударом, заставившим разом напрячься все мышцы в едином спазме и не позволяющим двинуть даже кончиком пальца. Только одно веко начало дрожать в непроизвольном тике.
Это отдалённо напоминало человека, на нём даже висели остатки человеческой одежды, что-то, когда-то бывшее рубахой и чёрными штанами, все в комьях земли и потёках слизкой плесени. Но сейчас из человеческого в нём остался лишь силуэт. Правая половина лица отсутствовала, вместо неё выступали лишь комья прилипшей глинистой почвы, и то же самое находилось в левой глазнице. Часть челюсти торчала наружу, на ней выделялись на удивление белые, отполированные зубы. Сохранившиеся каким-то чудом на левой стороне остатки кожи не прилегали к костям черепа, а как будто обтягивали что-то, давно уже не могущее быть плотью, бугрясь и напоминая серую шкуру. Несколько оставшихся клоков волос торчали отдельными островками на голове, казавшейся больше положенного размера из-за налипшей на неё земли.
Более всего это напоминало труп, провалявшийся много лет в условиях, когда разлагающиеся тела подвергаются частичной естественной бальзамировке. От него даже пахло почвой, а не разложением, потому что всё, что должно было сгнить, давным-давно уже сгнило. Но оно каким-то непонятным образом передвигалось, и передвигалось явно на неё и явно не с добрыми намерениями. И уже протягивало руки, на которых не хватало нескольких пальцев.
Ужас от увиденного был абсолютный. Казалось, в ней не осталось ни одной клеточки, которая бы его не испытывала. Если бы ужас мог превратить её плоть во что-то, она вся, без остатка сейчас превратилась бы. А так она просто замерла на месте, словно парализованная, и продолжала наблюдать, как это неуклонно приближается к ней. Ей показалось, что момент длится так долго, что она могла бы за это время добежать до выхода из подземелья, что она сама же, собственной реакцией себя погубила, что всё уже кончено, сейчас эти отвратительные конечности дотянутся до неё. На самом деле, она успела только вдохнуть и задержать дыхание. На следующем же выдохе её отпустило. И тогда же она почувствовала, что отчего-то перестала слышать. Только спустя секунду она поняла, что у некоторых выражений есть буквальный смысл. У неё на какое-то время заложило уши от собственного крика. Он просто шёл из неё, независимо от её желания, вырывался на самой высокой ноте, которую она только могла взять. За каких-то пару секунд она превратилась из рассудительной пятикурсницы в маленького ребёнка. Нет, не в ребёнка даже, в животное. Просто в испуганное животное, наполненное паникой до самой макушки. Она развернулась и побежала. Просто побежала. Прямо. Ни на мгновение не прекращая орать. Сознание полностью выключилось, были только ноги, несущие её, глаза, показывающие дорогу, руки, держащие фонарь и отталкивающиеся от стен, уши, изо всех сил пытающиеся расслышать, не настигают ли её уже. И даже духота и смрад, казалось, вовсе не мешали работе лёгких, шумно втягивающих и выталкивающих местный, плохо пригодный для дыхания воздух.
Она бежала и бежала, минуя многочисленные повороты и развилки, пока, наконец, появившиеся мысли не заставили её остановиться. Эта штука совершенно точно не выглядела ни стремительной, ни ловкой, чтобы от неё надо было так нестись, сломя голову. Если это и преследовало её, то давным-давно осталось позади.
Что же это такое было, о господи?! Откуда оно взялось?!
Она затормозила, ткнувшись обоими кулаками в стену, и попыталась унять бешено рвущееся дыхание. Сразу же навалилась головная боль, на время напрочь вытесненная паникой. Оглядевшись, она поняла, что понятия не имеет, в какую сторону бежала. Вокруг со всех сторон были всё те же пересекающиеся между собой ходы, и им не было конца. Она подумала, с тоскливым страхом, что этот приступ паники, скорее всего, погубил её. Она потеряла направление, а значит, у неё почти нет шансов найти дорогу обратно. Вся система разветвилась настолько, что она теперь даже не сможет добраться до крайнего левого или правого боковых проходов, потому что все эти сходящиеся и расходящиеся коридоры обязательно собьют её с пути.
Сзади неожиданно послышался шум. Что-то похожее на шарканье.
Страница
28 из 54
28 из 54
