Утром в постели моей

Утром у Персиваля ныло всё. Рука, которую Криденс отлежал тяжёлой башкой, бок, плечи, рёбра, спина — каждая мышца, которая заставляла тело балансировать на краю жёсткой кровати, настолько узкой, что нельзя было даже развернуться. Такие ночные выходки не проходили бесследно, как в молодости. В двадцать лет Грейвз мог прекрасно высыпаться на охапке травы в шалаше. Двадцать лет прошли двадцать лет назад…

Грейвз пошевелился, осторожно, чтобы не рухнуть на пол. Криденс спал, обнимая его руку, обхватив ногами лодыжку. Удивительно. Грейвз провёл полночи в чудовищно неудобной позе, на кошмарной кровати — он-то, привыкший к двуспальному простору в своей спальне! — и при этом проснулся до странности довольным жизнью. И даже ломота в теле казалась незначительным неудобством, и только.

И даже то, что он спал не один, его совершенно не тревожило, хотя недавно одна мысль о том, чтобы провести ночь с Криденсом, вызывала у него глухое раздражение. Это было странно. Странно и… приятно.

Грейвз бы с удовольствием изучил оттенки этого «приятно», но тело было однозначно против оставаться в этой позе ещё хотя бы пару минут. Персиваль высвободил из плена ногу, потом руку, потом вторую руку, которую пришлось вытащить из-под шеи Криденса. Тот проснулся, потёр руками лицо, покосился на Грейвза, который сел на край кровати и пытался размять ноющее плечо.

— Доброе утро, сэр, — он улыбнулся довольно, чуть ли не хитро, и лёг на спину.

— Знаешь, что, Криденс, — сказал Персиваль, хмурясь с досадой, — хватит ютиться в конуре. Надо заняться твоей комнатой. И — да, доброе утро, — он наклонился, чтобы поцеловать его в щёку, но Криденс ловко подставил губы.

— Вы теперь будете приходить ко мне, сэр? — с надеждой спросил он, обхватив Грейвза за шею, так что тот не мог выпрямиться.

— Иногда, — сказал Грейвз, немного отстраняясь, чтобы взглянуть ему в глаза. — Поэтому тебе нужна новая кровать. Займёмся этим после завтрака.

Криденс выглядел радостно и лукаво. Он словно преобразился — чёрт его знает, почему. Наверное, после всех мытарств для него было счастьем, что Грейвз пришёл к нему среди ночи. Пришёл и остался. И Криденс почувствовал себя… нужным. Желанным. Теперь он буквально светился.

— Вы говорили, что всегда будете стучать, — прошептал он, хитро кусая губу.

Вот же маленький паскудник, — с внутренним смехом подумал Грейвз. — Запомнил и подловил. Сам, значит, несколько ночей подряд забирался ко мне без разрешения — а тут вдруг заговорил про правила. Но нельзя же сказать ему — ты так делал, поэтому я тоже могу. Иначе получится, что это Криденс здесь решает, как устанавливаются и нарушаются правила. Пусть прошлые ночные визиты останутся его тайной.

— Да, Криденс, — сказал Персиваль, стараясь не выглядеть слишком весёлым, хотя, кажется, это плохо получалось. — Я очень хотел увидеть тебя, поэтому зашёл без стука.

— Но вам ведь тоже нельзя нарушать правила? — спросил тот.

— Нельзя, — сказал Грейвз. — Но наказывать меня не в твоей власти. Я могу предложить тебе кое-что другое.

Криденс смотрел на него с нетерпеливым ожиданием. У мальчишки был цепкий ум и отличная память, и нельзя было его недооценивать.

— Если я нарушу своё правило — я выполню одну твою просьбу, — сказал Грейвз.

— Любую? — жадно спросил Криденс.

— Любую, если она в моих силах, — подтвердил Грейвз. — Луну с неба я тебе не достану, но в остальном проси, чего хочешь.

— Я скажу потом, — решил Криденс после короткой паузы. — Я подумаю.

Грейвз усмехнулся. Да уж, выбор у Криденса большой. Ему даже стало любопытно, что это будет за просьба.

— Хорошо. Договорились, — сказал он и расцепил его руки у себя на шее.

Перемена в Криденсе была удивительной — особенно по сравнению с тем, каким мрачным и замкнутым он был раньше. Даже за завтраком он болтал больше, чем ел, будто исчезло какое-то препятствие, которое мешало ему говорить. Счастье словно распирало его изнутри, он не мог держать его в себе.

У него отрастали волосы. Улыбаясь, он щурил глаза и не сжимал губы. Держал плечи развёрнутыми — сам, без напоминаний. Грейвз смотрел на него, сдержанно улыбаясь, и сам напрочь забывал про свою тарелку.

— Вы поможете мне сделать новую комнату? — спросил Криденс, положив локти на стол и подаваясь вперёд. — Чтобы было красиво, как у вас… как везде. И как на пижаме, где чёрное и журавли.

— У меня есть несколько идей, — сказал Персиваль. — Я давно думал о том, что она тебе не подходит. Ты очень изменился, Криденс.

— Потому что теперь вы со мной, мистер Грейвз, — он протянул обе руки через стол и раскрыл ладони. И не отвёл взгляд, даже ничуть не смутился.

— Я всегда говорил, что буду с тобой, — Грейвз дал ему руку.

— Я только сейчас в это поверил, — сказал тот. — Я не успел поверить тогда… до того, что случилось.