Череда мрачных и загадочных убийств в американском городе Атланта, штат Джорджия, растянувшаяся на много месяцев и едва не ставшая причиной вооружённого гражданского противостояния, и поныне остаётся своеобразным камнем преткновения для историков криминалистики.
Добавить в моё избранное
144 мин, 24 сек 20296
Уже первые результаты изучения изъятых в ходе обыска ворсинок оказались весьма обнадёживающими: они совпадали с теми волокнами, что оказывались найдены в разное время на различных трупах. В общей сложности анализ более чем 700 образцов ворсистых материалов из дома и машины Уилльямса, растянувшийся более чем на три месяца, дал 28 совпадений типов и окраски ворса, происходившего из 19 изделий, с теми волокнами, что были найдены на 10 трупах подростков и молодых людей, а именно:
— Альфреда Эванса;
— Эрика Миддлбрукса;
— Чарльза Стафенса;
— Уильяма Баррета;
— Терри Пью;
— Джона Портера;
— Луби Джитера;
— Джозефа Белла;
— Патрика Балтазара;
— Ларри Роджерса.
Раньше всех из этого списка исчез Альфред Эванс, произошло это 24 июля 1979 г. Т. о. невольно напрашивалась мысль о том, что Уэйн Уилльямс причастен ко всему тому смертельному сериалу, что тянулся в Атланте с лета 79-го года. Трасологический анализ наводил на мысль о том, что подозреваемый довольно близко общался с подростками, найденными впоследствии убитыми: он катал их в своей машине, водил по своему дому, на некоторых из жертв оказались следы ворса из различных помещений в доме Уилльямса.
Важно отметить, что криминалистам ФБР удалось отыскать и ворсинки с одежды погибших подростков на мебели в доме подозреваемых. Акты экспертиз зафиксировали 5 таких случаев. Тот факт, что многие из жертв «охотника за детьми» бывали в доме Уэйна Уилльямса теперь не подлежал сомнению. Подозреваемый держал дома собаку — немецкую овчарку — шерсть которой походила на ту шерсть, что удавалось обнаружить на нескольких трупах. Кроме того, наличие в доме агрессивной собаки вполне отвечало психологическому портрету, выработанному сотрудниками ФБР.
Между тем, сам Уэйн категорически отрицал факт знакомства с большим числом (по меньшей мере с десятком!) погибших подростков. Будучи припёртым с стенке неопровержимыми доказательствами, он вынужденно признал, что довольно хорошо знал Баррета, погибшего в мае 1981 г., но категорически отверг возможную связь с другими жертвами. Разумеется, своё утверждение Уэйн сопровождалл оговорками, что, дескать, он допускает возможность того, что ему доводилось беседовать с кем-то, кто впоследствии погиб от рук неизвестного маньяка; такое общение могло иметь место, скажем, на улице или в магазине, но подобный разговор был всего лишь только случайностью и подобное общение не сопровождалось личным знакомством. Разумеется, подобное запирательство, опровергаемое убедительными результатами трасологических экспертиз, лишь возбуждало всё большее недоверие к словам Уэйна Уилльямса.
Оперативный штаб обратился в окружную прокуратуру с просьбой санкционировать арест подозреваемого, но прокурор Слейтон отказалася дать такую санкцию лишь на основании результатов исследования ворса. Подобные свидетельства всё же представлялись весьма зыбкими и притом ни в чём прямо не уличали Уэйна Уилльямса. Требовалось представить какие-то иные улики.
С течением времени такие улики были найдены. Полицейским удалось отыскать двух свидетелей, которые независимо друг от друга в разное время видели на руках Уэйна повреждения, похожие на следы борьбы; один из них говорил о ссадинах, другой о следе от укуса.
Кроме того, повторными допросами знакомых и родственников погибших подростков было установлено, что Уэйн Уилльямс общался со многими из них, предлагал выступить в передаче своей радиостанции и т. п. Следует, правда, отметить то обстоятельство, что показания эти оставляют впечатление внушённых, т. е. дополненных задним числом. В своё время никто из допрошенных не упоминал об Уэйне Уилльямсе (иначе, он непременно попал бы в поле зрения полиции и после неоднократных подтверждений его связей с погибшими, непременно стал бы объектом серьёзной оперативной разработки, чего на самом деле не произошло) и странное улучшение памяти свидетелей представляется весьма подозрительным.
Тем не менее, получение свидетельских показаний направленных, хоть и косвенно, против Уэйна Уилльямса дало основание окружному прокурору 21 июня 1981 г. выписать ордер на его арест. В тот же день Уэйн был взят под стражу.
Формально он обвинялся только в двух убийствах: Джимми Пейна и Натаниела Кейтера. Причина смерти первого из них судебным медиком в точности установлена не была — это могло быть как убийство, так и самоубийство. Джимми Рэй Пейн уже совершал попытки суицида, поэтому вероятность того, что он покончил с собою, была достаточно высокой. Для того, чтобы придать обвинению бОльший вес, прокуратура обратилась в полицейское бюро судебно-медицинских исследований с просьбой пересмотреть сделанное ранее заключение. Просьба эта, разумеется, была абсолютно незаконна и недопустима; долгое время факт подобного обращения держался в тайне и лишь через полгода, в самом конце 1981 г. об этом стало известно широкой общественности.
— Альфреда Эванса;
— Эрика Миддлбрукса;
— Чарльза Стафенса;
— Уильяма Баррета;
— Терри Пью;
— Джона Портера;
— Луби Джитера;
— Джозефа Белла;
— Патрика Балтазара;
— Ларри Роджерса.
Раньше всех из этого списка исчез Альфред Эванс, произошло это 24 июля 1979 г. Т. о. невольно напрашивалась мысль о том, что Уэйн Уилльямс причастен ко всему тому смертельному сериалу, что тянулся в Атланте с лета 79-го года. Трасологический анализ наводил на мысль о том, что подозреваемый довольно близко общался с подростками, найденными впоследствии убитыми: он катал их в своей машине, водил по своему дому, на некоторых из жертв оказались следы ворса из различных помещений в доме Уилльямса.
Важно отметить, что криминалистам ФБР удалось отыскать и ворсинки с одежды погибших подростков на мебели в доме подозреваемых. Акты экспертиз зафиксировали 5 таких случаев. Тот факт, что многие из жертв «охотника за детьми» бывали в доме Уэйна Уилльямса теперь не подлежал сомнению. Подозреваемый держал дома собаку — немецкую овчарку — шерсть которой походила на ту шерсть, что удавалось обнаружить на нескольких трупах. Кроме того, наличие в доме агрессивной собаки вполне отвечало психологическому портрету, выработанному сотрудниками ФБР.
Между тем, сам Уэйн категорически отрицал факт знакомства с большим числом (по меньшей мере с десятком!) погибших подростков. Будучи припёртым с стенке неопровержимыми доказательствами, он вынужденно признал, что довольно хорошо знал Баррета, погибшего в мае 1981 г., но категорически отверг возможную связь с другими жертвами. Разумеется, своё утверждение Уэйн сопровождалл оговорками, что, дескать, он допускает возможность того, что ему доводилось беседовать с кем-то, кто впоследствии погиб от рук неизвестного маньяка; такое общение могло иметь место, скажем, на улице или в магазине, но подобный разговор был всего лишь только случайностью и подобное общение не сопровождалось личным знакомством. Разумеется, подобное запирательство, опровергаемое убедительными результатами трасологических экспертиз, лишь возбуждало всё большее недоверие к словам Уэйна Уилльямса.
Оперативный штаб обратился в окружную прокуратуру с просьбой санкционировать арест подозреваемого, но прокурор Слейтон отказалася дать такую санкцию лишь на основании результатов исследования ворса. Подобные свидетельства всё же представлялись весьма зыбкими и притом ни в чём прямо не уличали Уэйна Уилльямса. Требовалось представить какие-то иные улики.
С течением времени такие улики были найдены. Полицейским удалось отыскать двух свидетелей, которые независимо друг от друга в разное время видели на руках Уэйна повреждения, похожие на следы борьбы; один из них говорил о ссадинах, другой о следе от укуса.
Кроме того, повторными допросами знакомых и родственников погибших подростков было установлено, что Уэйн Уилльямс общался со многими из них, предлагал выступить в передаче своей радиостанции и т. п. Следует, правда, отметить то обстоятельство, что показания эти оставляют впечатление внушённых, т. е. дополненных задним числом. В своё время никто из допрошенных не упоминал об Уэйне Уилльямсе (иначе, он непременно попал бы в поле зрения полиции и после неоднократных подтверждений его связей с погибшими, непременно стал бы объектом серьёзной оперативной разработки, чего на самом деле не произошло) и странное улучшение памяти свидетелей представляется весьма подозрительным.
Тем не менее, получение свидетельских показаний направленных, хоть и косвенно, против Уэйна Уилльямса дало основание окружному прокурору 21 июня 1981 г. выписать ордер на его арест. В тот же день Уэйн был взят под стражу.
Формально он обвинялся только в двух убийствах: Джимми Пейна и Натаниела Кейтера. Причина смерти первого из них судебным медиком в точности установлена не была — это могло быть как убийство, так и самоубийство. Джимми Рэй Пейн уже совершал попытки суицида, поэтому вероятность того, что он покончил с собою, была достаточно высокой. Для того, чтобы придать обвинению бОльший вес, прокуратура обратилась в полицейское бюро судебно-медицинских исследований с просьбой пересмотреть сделанное ранее заключение. Просьба эта, разумеется, была абсолютно незаконна и недопустима; долгое время факт подобного обращения держался в тайне и лишь через полгода, в самом конце 1981 г. об этом стало известно широкой общественности.
