Добавить в моё избранное
741 мин, 27 сек 14456
Так уж он был устроен: если брался за что-то, то не щадил ни себя, ни врагов, ни чёрта лысого! А последнее дело, о странной гибели профессионального игрока в покер под составом грузового поезда, засело в сознании следователя буквально намертво; на одной из утренних летучек он даже попросил знакомых оперов из СКМ последить на досуге за воротилами игорного бизнеса: мало ли чего интересного разузнают… Может, кто проигрывался в последнее время по крупному или, наоборот, неожиданно выиграл и решил «сделать ноги», пока не запахло жаренным, однако по законам жанра так и не успел. Ведь это всё жульё, способное за деньги мать родную продать!
В то, что бедняга добровольно свёл счёты с жизнью, Григорий Викторович не верил — была у него такая профессиональная чуйка. К тому же и заключение экспертов-криминалистов, разобравших искорёженный «Митсубиши» буквально по винтику, с лёгкой руки начальства, слилось в прокуратуру и похоже надолго осело в бездонных ящиках столов из красного дерева, опечатанных неприкосновенной коррумпированной печатью.
Случай слива информации выглядел странным, и именно после него Григорий Викторович закрылся в собственном кабинете. Он самым тщательнейшим образом изучал материалы о ходе следствия, немногочисленный улики, свидетельства очевидцев, — которые тоже, как в воду канули, — однако не находил ничего, за что можно было бы по-настоящему уцепиться. На титульном листе неприступной папки уже давно стоял штамп: «В архив», — однако Григорий Викторович и думать не помышлял, идти на поводу у системы.
«Ну не мог парень, достигший столь заоблачных высот, самостоятельно учудить нечто подобное: на полной скорости, да под поезд, — в который уже раз размышлял следак, незаметно для себя подкуривая оставшийся от сигареты фильтр. — Скорее всего, ему и впрямь кто-то помог. А в этом случае, дело и впрямь дрянь. Статейка попахивает терроризмом и если у истоков заказа стоит некто столь влиятельный, дополнительная шумиха ему вряд ли нужна. Хотя, с другой стороны, что мог парень сотворить такого, за что ему уготовили столь страшную участь? Неужели всё дело в игре?»
Григорий Викторович оторвался от мыслей, с прискорбием затушил окурок.
«Разве что, ты был не только игроком, парень? Точнее игроком, но не только в покер. Но во что же ты тогда играл, и с чем? Уж не со смертью ли?»
Григорий Викторович отложил дело о гибели игрока, взялся за пожелтевшую от дыма газету.
«Из криминальной хроники… — прочитал следователь размашистую шапку. — Вчера оперативными сотрудниками органов внутренних дел в одном из спальных районов микрорайона Канищево были задержаны организаторы проведения собачьих боёв. По сообщению зам. начальника следствия Московского РОВД… данная преступная группировка давно находилась в разработке с целью пресечения незаконного денежного оборота, возникающего в результате приёма ставок на исход драки бойцовых собак… Так же в материалах дела фигурируют пока не подтверждённые факты живодёрства в отношении животных… Операция по задержанию организаторов боёв удалась благодаря особой бдительности, проявленной со стороны местных жильцов, от которых и поступил сигнал о незаконном игорном бизнесе… В ходе грамотно спланированной операции по задержанию преступников, на скамье подсудимых оказались лидеры группировки… По фактам, имеющимся в материалах следствия, ведутся проверки… Возбуждено уголовное дело по статье»…
Григорий Викторович отложил газету, задумался. Перед ним, на внезапно опустевшей поверхности стола лежала небольшая фотография: ещё целёхонький «Митсубиши-Ленсер», внутри которого видны два силуэта… Причём тот, что слева, принадлежит явно не человеку.
Марина стояла на крылечке привлекательного коттеджа с остроконечной крышей и аккуратным палисадником; взор женщины был устремлён на извилистую тропинку, что убегала вдаль от металлической калитки. По ту сторону облупившегося заборчика на пожухлых пригорках сгрудились такие же опрятные домишки, с разноцветными крышами, хлопающими форточками и пустыми скворечниками. Осенняя промозглость, хоть и наложила на постройки свои изъеденные тленом следы, всё же сделала это как-то нерешительно, будто ещё не до конца осознавая, что лета здесь больше нет. Однако суть, скорее, заключалась в самих людях. Здесь они были не такими, как в городе.
Соседи искренне улыбались, здоровались при каждой встрече, звали в гости, словно далёкая и чуждая Марина являлась членом их семьи — даже не смотря на отсутствие родственных связей. В городе всё обстояло иначе — в бетонных монолитах ютились злобные демоны.
Милейшие люди согревали здешние места теплом своих душ, и холоду, со всеми его сопутствующими атрибутами, оставалось только загнанно поджать облезлый хвост, забиться в какую-нибудь сырую щель и наблюдать за размеренной сельской жизнью, лишь изредка недовольно ворча, когда поблизости слышится чей-нибудь беспечный смех.
Троица раскинулась вдоль правого берега реки.
В то, что бедняга добровольно свёл счёты с жизнью, Григорий Викторович не верил — была у него такая профессиональная чуйка. К тому же и заключение экспертов-криминалистов, разобравших искорёженный «Митсубиши» буквально по винтику, с лёгкой руки начальства, слилось в прокуратуру и похоже надолго осело в бездонных ящиках столов из красного дерева, опечатанных неприкосновенной коррумпированной печатью.
Случай слива информации выглядел странным, и именно после него Григорий Викторович закрылся в собственном кабинете. Он самым тщательнейшим образом изучал материалы о ходе следствия, немногочисленный улики, свидетельства очевидцев, — которые тоже, как в воду канули, — однако не находил ничего, за что можно было бы по-настоящему уцепиться. На титульном листе неприступной папки уже давно стоял штамп: «В архив», — однако Григорий Викторович и думать не помышлял, идти на поводу у системы.
«Ну не мог парень, достигший столь заоблачных высот, самостоятельно учудить нечто подобное: на полной скорости, да под поезд, — в который уже раз размышлял следак, незаметно для себя подкуривая оставшийся от сигареты фильтр. — Скорее всего, ему и впрямь кто-то помог. А в этом случае, дело и впрямь дрянь. Статейка попахивает терроризмом и если у истоков заказа стоит некто столь влиятельный, дополнительная шумиха ему вряд ли нужна. Хотя, с другой стороны, что мог парень сотворить такого, за что ему уготовили столь страшную участь? Неужели всё дело в игре?»
Григорий Викторович оторвался от мыслей, с прискорбием затушил окурок.
«Разве что, ты был не только игроком, парень? Точнее игроком, но не только в покер. Но во что же ты тогда играл, и с чем? Уж не со смертью ли?»
Григорий Викторович отложил дело о гибели игрока, взялся за пожелтевшую от дыма газету.
«Из криминальной хроники… — прочитал следователь размашистую шапку. — Вчера оперативными сотрудниками органов внутренних дел в одном из спальных районов микрорайона Канищево были задержаны организаторы проведения собачьих боёв. По сообщению зам. начальника следствия Московского РОВД… данная преступная группировка давно находилась в разработке с целью пресечения незаконного денежного оборота, возникающего в результате приёма ставок на исход драки бойцовых собак… Так же в материалах дела фигурируют пока не подтверждённые факты живодёрства в отношении животных… Операция по задержанию организаторов боёв удалась благодаря особой бдительности, проявленной со стороны местных жильцов, от которых и поступил сигнал о незаконном игорном бизнесе… В ходе грамотно спланированной операции по задержанию преступников, на скамье подсудимых оказались лидеры группировки… По фактам, имеющимся в материалах следствия, ведутся проверки… Возбуждено уголовное дело по статье»…
Григорий Викторович отложил газету, задумался. Перед ним, на внезапно опустевшей поверхности стола лежала небольшая фотография: ещё целёхонький «Митсубиши-Ленсер», внутри которого видны два силуэта… Причём тот, что слева, принадлежит явно не человеку.
Марина стояла на крылечке привлекательного коттеджа с остроконечной крышей и аккуратным палисадником; взор женщины был устремлён на извилистую тропинку, что убегала вдаль от металлической калитки. По ту сторону облупившегося заборчика на пожухлых пригорках сгрудились такие же опрятные домишки, с разноцветными крышами, хлопающими форточками и пустыми скворечниками. Осенняя промозглость, хоть и наложила на постройки свои изъеденные тленом следы, всё же сделала это как-то нерешительно, будто ещё не до конца осознавая, что лета здесь больше нет. Однако суть, скорее, заключалась в самих людях. Здесь они были не такими, как в городе.
Соседи искренне улыбались, здоровались при каждой встрече, звали в гости, словно далёкая и чуждая Марина являлась членом их семьи — даже не смотря на отсутствие родственных связей. В городе всё обстояло иначе — в бетонных монолитах ютились злобные демоны.
Милейшие люди согревали здешние места теплом своих душ, и холоду, со всеми его сопутствующими атрибутами, оставалось только загнанно поджать облезлый хвост, забиться в какую-нибудь сырую щель и наблюдать за размеренной сельской жизнью, лишь изредка недовольно ворча, когда поблизости слышится чей-нибудь беспечный смех.
Троица раскинулась вдоль правого берега реки.
Страница
78 из 220
78 из 220
