Мой Пятница

Сейчас пребывание на борту «Альберта Э.» превратилось в кошмар. Завтра я починю принесенный с корабля жилой модуль, запущу генератор, заряжу аккумуляторы и установлю защитный периметр, как написано в книжке. И кем бы ни были эти существа, которые бродили неподалеку в темноте, возможно, это те же ребята, что наблюдали за мной из леса, пока я работал. Пусть катятся к черту! У меня есть пистолет, на который можно положиться. Впрочем, не думаю, что мне придется часто им пользоваться. Какими бы любопытными они ни были, испытав один раз на себе действие электрического периметра, они вряд ли вернуться за добавкой.

Что касается сегодняшней ночи, остается только надеяться, что их не слишком интересует мертвечина…

День третий (полдень)

Сегодня я чувствую себя заметно лучше: я успокоился, и мне уже не так плохо. То есть, конечно, мне плохо, но не настолько. Я хочу сказать, черт, я ведь выжил! И глядя на старика «Альберта Э.», я не могу понять, как же мне это удалось. А воздух на планетке отличный, им на самом деле можно упиваться. Он свежий, сладкий… нефильтрованный? Но может, все дело в воздухе на корабле: и так вечно затхлый, он уже начинает пованивать.

Я запустил генератор, установил модуль, электрический периметр и прочее. Теперь я собираюсь перенести туда все корабельные пайки, которые смогу отыскать, и, возможно, в процессе наткнусь на оставшиеся два тела, которые мне пока не удалось найти. Один из них, Дэниел Гайслер, — мой хороший товарищ. Придется нелегко, однако я жив, и это единственное, что сейчас имеет значение. Где жизнь, там надежда, и все дерьмо в таком духе…

Я кое-что узнал о местных, которых слышал прошлой ночью. Спал я в самодельном гамаке, который подвесил в воздушном шлюзе. Оставил заслонку шлюза чуть приоткрытой, чтобы впустить свежий воздух. Где-то посреди ночи я услышал, как в темноте кто-то движется. Спустя час или два все стихло; видимо, им тоже нужно спать. Возможно ли, что во всей Вселенной ночь и сон взаимосвязаны? Это имело бы смысл… мне так кажется. Но как лучше всего их описать? Джим, парнишка, я же не из так называемых экзобиологов, я всего лишь рядовой механик; но я попробую. Судя по тому, что мне пока удалось увидеть, здесь есть три подкласса одного и того же вида. Видите, что я имел в виду, когда говорил, что я не экзобиолог? Они явно принадлежат к разным видам и в то же время до странности похожи. Они… Ну, они очень необычные, вот и все… Однако продолжим.

Есть летающие: с размахом крыльев около восьми футов. У них округлые тела, тощие ноги и довольно глупый вид. Они похожи на огромных бледно-розовых малиновок без клюва. Обитают на верхних ветвях деревьев и едят какие-то плоды, напоминающие желтые ягоды размером с кулак. Парадоксально, но, несмотря на их размеры, они кажутся довольно хлипкими. У них нет перьев, и похожи они скорее на летучих мышей или на белок, только не на птиц. Прыгают и парят, почти не летают. А когда проносятся надо мной, закрывая солнце, тонкие крылья просвечивают насквозь. Но они здесь не единственные летающие существа. Есть и другие, примерно того же размера и сложения, более похожие на птиц. Этот другой вид держится высоко в небе, они кружат надо мной, как грифы. Из-за этого я и косился на них, учитывая мое занятие. Я хочу сказать, я же выносил из корабля своих мертвых товарищей, а, насколько мне известно, грифы и стервятники питаются падалью. По крайней мере, на Земле…

Помимо летучих здесь водятся и наземные жители. Они двуногие, человекообразные и, возможно, даже млекопитающие, какой-то их местный эквивалент, хотя до сих пор никаких отличительных особенностей, определяющих половую принадлежность, я у них не заметил. Но готов поклясться, что именно этих человекообразных — разумных этого мира? — я слышал ночью. Их я решил оставить на потом — как самую интересную разновидность. Мы вернемся к ним через минуту.

Последний вид наземных животных — кабаны. Буду называть их так, пока не подышу название получше. В длину могут достигать четырех-пяти футов, цвет бледно-розовый, как у летунов и двуногих. Они шуршат в подлеске на опушке леса, жрут семена больших желтых ягод размером с шар для гольфа. Тоже есть разные виды, судя по всему. Чуть дальше в лесу водятся существа, куда более похожие на мохнатых черных кабанов. Эти пыхтят и держатся в тени.

Ну, вот и все. Но «розовые», как я начал называть представителей всех трех разновидностей — четвероногих, двуногих и крылатых, — все словно сделаны из одного теста. Несмотря на различия в строении тел, все они имеют общее смутное сходство. С одной стороны, этот их мерзкий одинаковый цвет, с другой — общая хлипкость или… я даже не знаю… Студенистость? Желеобразность?

Очень захватывающе… для экзобиолога. Но я им не являюсь, и для меня они остаются просто тварями, которых надо остерегаться, пока не выясню, что они собой представляют. На самом деле я не чувствую никакой угрозы ни от одного из этих существ.