Несколько дней не смолкал стук и грохот; торговцы доставляли различные металлические детали, которые мистер Чарльз Брейлинг в лихорадочном волнении уносил в свою маленькую мастерскую. Он был смертельно больной, умирающий человек и, терзаемый мучительным кашлем, торопился, судя по всему, собрать свое последнее изобретение.
Добавить в моё избранное
10 мин, 36 сек 12081
Гроб наполнился нежным запахом свежесрезанных цветов. Цветы легонько покачивались перед его изумленным взглядом, неслышно стукались о стеклянную крышку. Они выскакивали новые и новые, пока гроб не затопило лепестками, красками, нежными запахами. Гардении, георгины, нарциссы, трепещущие, горящие.
— Роджерс!
— … Ричард Брейлинг был знатоком роскоши…
Музыка вдали вздыхала то громче, то тише.
— Ричард Брейлинг вкушал жизнь, как вкушают аромат редкостного вина, поднося его к губам…
Сбоку раскрылась со щелчком небольшая дверка. Оттуда выскочила стремительная металлическая рука. Ричарду в грудь вонзилась игла, но не очень глубоко. Он вскрикнул. Не успев схватить иглу, он получил инъекцию цветной жидкости. Игла спряталась в нишу, дверка захлопнулась.
— Роджерс!
Тело немело. Внезапно он осознал, что не способен шевельнуть рукой, пальцем, повернуть голову. Ноги были холодные и бессильные.
— Ричард Брейлинг любил все красивое. Музыку, цветы, — говорил голос.
— Роджерс!
Но позвать вслух на этот раз не удалось. Он смог только подумать. Его язык был скован анестетиком.
Открылась еще одна дверца. Показалась стальная рука с держателем. Левое запястье Ричарда пронзила огромная сосущая игла.
Она стала откачивать кровь.
Где-то жужжал насосик.
— … Нам будет не хватать Ричарда Брейлинга…
Орган всхлипнул и забормотал.
На Ричарда смотрели сверху цветы, наклоняя головки с яркими лепестками.
Из потайных ниш поднялись шесть тонких черных свечей и встали позади цветов, горя мигающим пламенем.
Включился второй насос. Пока слева вытекала кровь, в правое запястье воткнулась игла, и насос начал накачивать в Ричарда формальдегид.
Уф… пауза, уф… пауза, уф… пауза, уф… пауза.
Гроб задвигался.
Застучал и захлопал моторчик. Стены мастерской поехали прочь. Колесики гроба завертелись. Нести его не требовалось. Цветы тихонько соскользнули с крышки на террасу, под чистое голубое небо.
Уф… пауза, уф… пауза.
— … Будет не хватать Ричарда Брейлинга…
Нежная тихая музыка.
Уф… пауза.
— Ах, жизни таинство благое мне… — Пение.
— Брейлинг, гурман…
— Ах, тайну сущего я наконец…
Глядит, глядит слепыми глазами, уголками глаз на маленькую этикетку: Экономичный гроб Брейлинга…
СПОСОБ ПРИМЕНЕНИЯ: ПРОСТО ПОМЕСТИТЕ ТЕЛО В ГРОБ — И МУЗЫКА ЗАИГРАЕТ.
Над головой проплыло дерево. Гроб легко прокатился по саду, за кустами, неся с собой голос и музыку.
— Настало время предать земле то, что было в нем бренного…
По сторонам гроба выскочили блестящие лопаточки.
Начали рыть.
Ричард видел, как они отбрасывали землю. Гроб опустился. Дернулся. Опустился. Заработали лопатки. Дернулся. Опустился. Заработали лопатки. И так снова и снова.
Ух, пауза, ух, пауза. Уф, пауза, ух, уф, пауза.
— Прах к праху, персть к персти…
Цветы затряслись. Гроб был глубоко. Музыка играла.
Последним, что видел Ричард Брейлинг, были руки-лопатки Экономичного гроба Брейлинга: они взметнулись кверху и потянули за собой дыру.
— Ричард Брейлинг, Ричард Брейлинг, Ричард Брейлинг, Ричард Брейлинг, Ричард Брейлинг…
Запись остановилась.
Возражать было некому. Никто не слушал.
