Erratum

Да, это была она — та, которую он успел увидеть в сфере Идиа. Халдей испытал по отношению к ней нечто вроде благоговения, какое испытывают египтологи, находясь рядом с недавно обнаруженной новой мумией. Тут же он смутился от своего собственного сравнения, потому что она была симпатична и жива. Она спала. Уцур гадал, что же с ней делал хозяин наедине, зачем поставил демона на страже. На миг ему подумалось, что он овладел ею, но уже в следующий упрекнул себя за эту глупость. Потом мысли его как-то сами собой перетекли в воспоминания о других девушках, их лицах, его родине, и Софии. Упрямой, отчаявшейся, красивой Софии, которая ждала его в комнате Самаэля. Халдей улыбнулся, сам того не замечая.

— Аба, — прошептала девушка, и царь вздрогнул.

Дерущиеся замерли на месте: кто с занесенным для удара мечом, кто так и не нанеся удара когтистой лапой, змеиные хвосты застыли в воздухе, головы повернулись на какофонию звуков, перекрывших шум драки. Вдали шествовала процессия: нельзя сказать, чтоб разноцветная, потому что она представляла собой лишь красные и черные тона, но весьма разношерстная. В ней были и демоны с головами, похожими на бычьи, поросшими мехом телами и огромными копытами на мощных ногах, и змеиные отродья, ползущие между камнями, в воздухе завывали и проносились из стороны в сторону ведьмы в балахонах, лоскутами развевающихся на ветру, чуть спереди двигалось нечто, похожее на насекомых, издающее неприятное стрекотание. Позади струились, стелились, менялись полчища скользящих тварей, и от их непрерывных трансформаций к горлу подкатывал ком, грозя вырваться наружу. А в центре всего этого безумия, на спинах двух огромных дрегов, словно на паре лошадей, — хотя если их с кем и сравнивать, то спины их больше походили на драконьи из-за чешуи, — ехал сам хозяин, невероятно огромных размеров, со шкурой, отливающей красным и багрового оттенка глазами, с головой невероятно сложной и отвратительной, увенчивающейся рогами, как у демонов.

— Вау, — иронично изрек Рамуэль, — в своем репертуаре.

Процессия неспешно приблизилась к опустившим оружие сражавшимся, и Владыка сошел с дрегов на землю.

— Здравствуй, Уриэль. — Произнес он рокочущим голосом, остановившись перед старшим ангелом.

— Приветствую тебя, Проклятый. — Следуя этикету, произнес Уриэль.

— И чем мы обязаны такой чести? — Аба обвел сгрудившихся ангелов когтистой жилистой рукой.

— У тебя есть кое-что, от чего ты хотел бы избавиться, а мы могли бы помочь. — Без обиняков выложил Уриэль.

Аба едва заметно скривился, что при текущей его внешности со стороны больше походило на злобный оскал. Он не любил подобной прямолинейности в переговорах: а где игра, где интрига, где подход. Все равно, что топором пытаться вырубить фигурку.

— У меня есть кое-что, что вам нужно. — Уточнил Аба. — Что вы готовы предложить в обмен?

Теперь была очередь Уриэля кривиться, словно он съел испорченное яблоко. Его формулировка вопроса не прожила и десяти секунд.

— Плененных демонов. — Нехотя выговорил он.

— Что ж, верно, нечего демонам делать у вас. — Ухмыльнулся Аба, но это снова больше походило на оскал. — Что еще?

— Еще?! — Возмущенно уставился на него Уриэль, а остальные ангелы заметно напряглись и крепче сжали рукояти мечей.

— Ну, я даже не знаю, на самом деле. — Украдчиво произнес Аба, хотя интонации трудно было передать тем громовым рыком, который имелся в его распоряжении. Грубо, зато угрожающе, — он предпочитал подавлять светлых баранов силой. — Может, крыло Илиэля, все равно ему одно без толку. Оживило бы нашу мрачную обстановку. — Задумчиво произнес он, делая вид, что размышляет, как бы оно смотрелось на стене в его покоях.

Илиэль исполнился гневом и рванулся вперед, но рука Рамуэля остановила его, жестко схватив за предплечье.

— Отпусти меня! — прорычал он брату, но тот лишь крепче сжал пальцы.

— Он специально заводит тебя. Будь разумен, не поддавайся.

— Рассудительный Рамуил. — Ухмыльнулся Аба.

— В таком обличье тебе бы больше к морде пошла драка, а не словесные издевки. — Ответил Рамуэль.

— Мне к морде рога и красный цвет, друг мой. — Ответил Аба, следя за Рамуэлем своими багровыми глазами. — А брат твой кипит от гнева, как наши котлы. — Он тихо рассмеялся, отчего мелкие камни посыпались с близлежащих бурых скал.

— Я тебе не друг. — Отрезал Рамуэль, отпуская успокоившегося Илиэля.

— А жаль, — подумал Аба, но вслух, конечно же этого не сказал. Когда он видел Рамаэля, вновь вспоминал старые времена, когда не было противостояния, все было проще и чище что ли. Он до конца не мог себе объяснить, как все зашло туда, где они сейчас оказались, но он по-прежнему знал и понимал Рамуэля, ощущал его настроение и почти с точностью мог сказать, печалится тот или доволен, безмятежна и холодна его душа или бурлит огнем.