Изабель знала, что она во сне, что она спит. Что-то что, видит действительно сон. Глубокий и невероятно реалистичный сон. Она, просто, спала. И во сне бежала по лесу, густому, заросшему ветвями корявых изуродованных и страшных толстокорых деревьев.
Добавить в моё избранное
187 мин, 24 сек 10446
И они вместе вылетели через его крышу и зависли в какой-то уже пустоте, где не было уже ничего совершенно кроме их двоих и белого вокруг тумана. Этот туман окутывал их и кружился вокруг медленно, очень медленно еле заметно.
Он и она тоже очень медленно вращались по кругу, и он держал ее в вытянутых руках, словно она Изабель не весила ни чего.
— Что происходит?! — Изабель испуганно спросила его — Такого ты не делал раньше?!
— Прости меня, Изабель, но так хочет она — сказал он ей — Так хочет она. Прости меня любимая — и он оскалился острыми как иглы во рту любовника большими зубами. А Изабель было пыталась вырваться, но уже
не смогла в его тех сильных схвативших ее руках. Она закричала, но крика ее никто уже не услышал. Она дернулась что силы, но запястья рук ее любовника покрылись чешуей под золотыми на запястьях мужа браслетами, а пальцы украсились острыми кривыми как крючья птичьими черными когтями. Они тут же впились в ее девичьи нежные молодые плечи, и потекла по ним ее Изабель алая кровь. Он, подтянув ее к себе наклонив свою с вьющимися из-под широкой золотой с острыми шипами короны на невидимом ветру длинными русыми волосами голову. И слизал невероятно длинным языком с плечей Изабель текущую кровь, размазывая ее по девичьему в изорванной ночнушке телу. За его спиной образовались большие невидимые доселе с жилками перепончатые, покрытые пятнами, как у летучих мышей крылья, которые делали машущие движения, и тело Изабель обвил идущий откуда-то сзади его из-под его мужских тоже с когтями на пальцах чешуйчатых ног длинный похожий на хлыст хвост.
— Прости, Изабель — сказал снова он — Так хочет она — и вонзил в ее шею длинные как иглы те свои страшные как у вампира зубы.
Девичий крик раздавался еще долго по ту сторону иного призрачного мира. Мира ночных иллюзий и сновидений. Мира захватившего Изабель вероломно и насильственно, по воле ей неподвластного в плотских
необузданных желаниях молодого еще неконтролируемого совсем юного рассудка и девичьего тела. Ее крик не слышал никто. И ее тело так и нашли лежащим в своей постели, совершенно лишенное крови и изнасилованное с разорванной и вывернутой плотью девичьей промежности. Ее тело было в ранах и ссадинах. Шея, выгрызенная до самого позвоночника, была превращена в истерзанное месиво изорванной плоти с торчащими из нее разорванными венами и артериями, так что голова молодой мертвой изуродованной так и неизвестно кем девицы болталась, падая по сторонам как кегля, и не держалась на ее девичьих молодых изорванных когтями неизвестного хищника плечах.
Такой ее нашла сначала ее мама, а потом и полиция. Никто не мог знать, кто бы мог такое сотворить с молодой совсем еще школьницей. Делались лишь предположения и догадки, но так дело и осталось не раскрытым и стало самым страшным и загадочным в 1970 году убийством штата Мериленд за всю его историю существования.
Он лежал на своем каменном ложе под сводом полуразрушенного в лесу монастырского храма. В ледяном ползущем по его каменному полу тумане. Он спал, насытившись вдоволь плотью и кровью молодой девицы. Он выполнил то, что обещал той, которая сейчас ползла черной тенью, извиваясь, как змея, по его в том тумане каменному полу.
— Ты молодец, что съел эту безмозглую сучонку! — сказала она, ползя змеей к нему.
— Это ты заставила меня это сделать! — ответил он ей резко в ответ, проснувшись и оглядываясь по сторонам — Твое вечное присутствие возле меня погубило ее! Если бы не я сам, то ты бы это сама сделала с ней!
— Ты прав, Элоим — сказала она страстно, целуя его своими змеиными ядовитыми устами — Вот только не мое, а твое присутствие возле нее погубило эту сучонку — она ответила ему, шипя по-змеиному — Ты мой, красавец, возлюбленный, Элоим. Не в силах побороть свои страсти и плотские желания, как и я. Только я бы ее еще и помучила.
Во власти беспокойных подружек
Алина крутилась перед зеркалом. Она крутилась то влево, то вправо перед своим отражением. Она осматривала себя со всех сторон, раздевшись голышом пока никого не было дома. Был уже вечер, часов шесть, но мама все еще была на работе, и папа тоже задерживался и Алине никто не мешал заниматься тем, чем она сейчас занималась. Она крутилась перед большим спаленным зеркалом одна в квартире, любуясь своими девичьими видами и осматривая себя с ног до головы.
Она никак не могла понять, почему так в личной ее жизни не совсем все клеилось. Особенно с кавалерами. У Алины все, никак не завязывались ни с каким парнем близкие отношения. Почему она и сама не знала. Все подружки и одноклассницы были при своих кавалерах, а вот у Алины никого не было. Что-то было не так. Алина много раз пыталась завести отношения хоть с кем-нибудь из своего двора или класса, но все безуспешно. Дружба ни с кем, ни получалась надолго, а уж о близких отношениях уж и разговор можно было не заводить.
Он и она тоже очень медленно вращались по кругу, и он держал ее в вытянутых руках, словно она Изабель не весила ни чего.
— Что происходит?! — Изабель испуганно спросила его — Такого ты не делал раньше?!
— Прости меня, Изабель, но так хочет она — сказал он ей — Так хочет она. Прости меня любимая — и он оскалился острыми как иглы во рту любовника большими зубами. А Изабель было пыталась вырваться, но уже
не смогла в его тех сильных схвативших ее руках. Она закричала, но крика ее никто уже не услышал. Она дернулась что силы, но запястья рук ее любовника покрылись чешуей под золотыми на запястьях мужа браслетами, а пальцы украсились острыми кривыми как крючья птичьими черными когтями. Они тут же впились в ее девичьи нежные молодые плечи, и потекла по ним ее Изабель алая кровь. Он, подтянув ее к себе наклонив свою с вьющимися из-под широкой золотой с острыми шипами короны на невидимом ветру длинными русыми волосами голову. И слизал невероятно длинным языком с плечей Изабель текущую кровь, размазывая ее по девичьему в изорванной ночнушке телу. За его спиной образовались большие невидимые доселе с жилками перепончатые, покрытые пятнами, как у летучих мышей крылья, которые делали машущие движения, и тело Изабель обвил идущий откуда-то сзади его из-под его мужских тоже с когтями на пальцах чешуйчатых ног длинный похожий на хлыст хвост.
— Прости, Изабель — сказал снова он — Так хочет она — и вонзил в ее шею длинные как иглы те свои страшные как у вампира зубы.
Девичий крик раздавался еще долго по ту сторону иного призрачного мира. Мира ночных иллюзий и сновидений. Мира захватившего Изабель вероломно и насильственно, по воле ей неподвластного в плотских
необузданных желаниях молодого еще неконтролируемого совсем юного рассудка и девичьего тела. Ее крик не слышал никто. И ее тело так и нашли лежащим в своей постели, совершенно лишенное крови и изнасилованное с разорванной и вывернутой плотью девичьей промежности. Ее тело было в ранах и ссадинах. Шея, выгрызенная до самого позвоночника, была превращена в истерзанное месиво изорванной плоти с торчащими из нее разорванными венами и артериями, так что голова молодой мертвой изуродованной так и неизвестно кем девицы болталась, падая по сторонам как кегля, и не держалась на ее девичьих молодых изорванных когтями неизвестного хищника плечах.
Такой ее нашла сначала ее мама, а потом и полиция. Никто не мог знать, кто бы мог такое сотворить с молодой совсем еще школьницей. Делались лишь предположения и догадки, но так дело и осталось не раскрытым и стало самым страшным и загадочным в 1970 году убийством штата Мериленд за всю его историю существования.
Он лежал на своем каменном ложе под сводом полуразрушенного в лесу монастырского храма. В ледяном ползущем по его каменному полу тумане. Он спал, насытившись вдоволь плотью и кровью молодой девицы. Он выполнил то, что обещал той, которая сейчас ползла черной тенью, извиваясь, как змея, по его в том тумане каменному полу.
— Ты молодец, что съел эту безмозглую сучонку! — сказала она, ползя змеей к нему.
— Это ты заставила меня это сделать! — ответил он ей резко в ответ, проснувшись и оглядываясь по сторонам — Твое вечное присутствие возле меня погубило ее! Если бы не я сам, то ты бы это сама сделала с ней!
— Ты прав, Элоим — сказала она страстно, целуя его своими змеиными ядовитыми устами — Вот только не мое, а твое присутствие возле нее погубило эту сучонку — она ответила ему, шипя по-змеиному — Ты мой, красавец, возлюбленный, Элоим. Не в силах побороть свои страсти и плотские желания, как и я. Только я бы ее еще и помучила.
Во власти беспокойных подружек
Алина крутилась перед зеркалом. Она крутилась то влево, то вправо перед своим отражением. Она осматривала себя со всех сторон, раздевшись голышом пока никого не было дома. Был уже вечер, часов шесть, но мама все еще была на работе, и папа тоже задерживался и Алине никто не мешал заниматься тем, чем она сейчас занималась. Она крутилась перед большим спаленным зеркалом одна в квартире, любуясь своими девичьими видами и осматривая себя с ног до головы.
Она никак не могла понять, почему так в личной ее жизни не совсем все клеилось. Особенно с кавалерами. У Алины все, никак не завязывались ни с каким парнем близкие отношения. Почему она и сама не знала. Все подружки и одноклассницы были при своих кавалерах, а вот у Алины никого не было. Что-то было не так. Алина много раз пыталась завести отношения хоть с кем-нибудь из своего двора или класса, но все безуспешно. Дружба ни с кем, ни получалась надолго, а уж о близких отношениях уж и разговор можно было не заводить.
