Добавить в моё избранное
152 мин, 37 сек 6161
Рабочие конного завода также отмечали некоторые странности, происходившие с ним в процессе осеменения лошадей. Когда Головкин осеменял кобыл, то глаза у него становились мутными, создавалось впечатление, что он находится под действием наркотиков. Осеменял он обычно 7-10 кобыл, тогда как другие селекционеры 2-3. Он приходил на конюшню очень часто и днем, и ночью, несмотря на выходные, проверяя кобыл на жеребость. Во время этой процедуры надевал на руку специальную перчатку и ощупывал внутренние половые органы кобылы. Рабочие замечали, что при этом у него был вид «удовлетворенности». Головкин очень долго держал руку внутри кобылы и с пристрастием ощупывал внутренности, глаза у него при этом начинали блестеть и он получал удовольствие. Практикантке, находившейся в этот момент поблизости от него, стало «стыдно» за его возбужденный вид. Другие рабочие отмечали, что периодически был каким-то заторможенным, «к нему несколько раз обращаешься, а он как будто не слышит».
Ездить каждый день на работу в Подмосковье было неудобно, и вскоре молодой специалист вскоре получил служебную жилплощадь в поселке при конном заводе.
Ему нравилась эта работа. Нравилась чуть меньше его главного увлечения. Ни книги, ни газеты, ни кино, ни театр. Только кони и… «Если честно сказать, то у меня только один интерес — к поискам и убийствам мальчиков». (Из показаний обвиняемого С. А.Головкина на допросе 11 февраля 1993 года).
Из направлений электричек он особенно предпочитал знакомое Белорусское не дальше Часцовской, Рижское — до Нового Иерусалима и Савеловское — до Катуара. Но не грибы, не ягоды искал в лесу Головкин. Он бродил вблизи дачных поселков, пионерских лагерей, детских санаториев. И не решался. Только мечтал и мастурбировал. Примеривался, рассчитывал. И боялся. Понимая, что на удушение требуется больше сил и решимости, чем на удар холодным оружием, приобрел на ВДНХ у какого-то парня большой нож с ограничителем для руки, почти настоящий кинжал. В черной сумке через плечо у него лежали нож, веревки, бинокль, большая летняя кепка с надписью «Речфлот» — как он думал оптимальный набор для убийства…
Как зверь он бродил по лесу вблизи пионерских лагерей и наблюдал за детьми, обдумывая планы возможного нападения на подростков, и ждал пока кто-нибудь из потенциальных жертв выйдет за территорию лагеря. Походы вокруг лагерей были частыми, почти ежедневными — до ощущения усталости, только на фоне накопившейся усталости, изможденности от долгих пеших прогулок, его оставляла копившаяся внутри ярость и желание мстить, наказывать и убивать ненавистных подростков — хулиганов.
И летом 1984 года ему, наконец, представился удобный случай воплотить свои фантазии в жизнь. 21 июня 1984 года было жарко. Пряный аромат цветения расплывался в воздухе, мешался с запахом лошадиного пота, навоза, кружил голову. Весь день парило, собиралась гроза, но так и не собралась. Работы особенной не было, и Сергей Головкин отпросился съездить в Москву по делам. Он взял свою черную сумку и отправился на автобусе до Жаворонков. Но там он сел на электричку, идущую не в Москву, а в противоположную сторону, и на третьей остановке сошел. В Голицыне
Оттуда пошел пешком. Головкин знал, куда направлялся. До этого он был там раз пять, осмотрел подходы, места, где можно было осуществить задуманное, а самое главное — приметил, где имеются дырки в заборе, через которые ребята выходят за территорию пионерского лагеря. В то время он уже имел с собой заранее приготовленные капроновую веревку, нож.
К лагерю он подошел со стороны леса, чтобы его никто не видел. Лес вплотную подходил к забору пионерского лагеря «Романтик» с двух сторон. Именно там имелись лазы, излюбленные юными любителями тайком покурить. Головкин несколько раз видел их. Обычно это были компании — двое, трое.
Он присел на поваленное дерево, приготовил бинокль. В семь часов вечера в июне солнце еще высоко. Самого Головкина разглядеть в глубине леса было трудно: штормовка цвета хаки, темные брюки, черные резиновые сапоги. Он так ходил в любую жару. Потел, вонял, как взмыленная лошадь, но ему так нравилось.
Из лагеря доносилась громкая музыка. Потенциальные жертвы маньяка беспечно проводили время за безопасным забором.
Но вот в лазе показалась чья-то голова. Мальчик выбрался через дырку в заборе и, озираясь, направился поглубже в лес. Мальчик был один. На вид ему было 13-14 лет. Да и типаж подходил. Мальчик присел на спортивное бревно и хотел закурить…
Головкин решился… Подойдя к нему, нашел какой-то предлог и предложил мальчику пойти с ним, но тот отказался. Тогда Головкин левой рукой за одежду приподнял его, пригрозил ножом и повел вглубь леса. Никакого сопротивления подросток не оказывал, так как был очень напуган. Затем Головкин остановился, завязал мальчику руки поясом от «ветровки», вынул из сумки кепку, надвинул ее ему на глаза и повел дальше в лес, крепко держа за руку.
Ездить каждый день на работу в Подмосковье было неудобно, и вскоре молодой специалист вскоре получил служебную жилплощадь в поселке при конном заводе.
Ему нравилась эта работа. Нравилась чуть меньше его главного увлечения. Ни книги, ни газеты, ни кино, ни театр. Только кони и… «Если честно сказать, то у меня только один интерес — к поискам и убийствам мальчиков». (Из показаний обвиняемого С. А.Головкина на допросе 11 февраля 1993 года).
Из направлений электричек он особенно предпочитал знакомое Белорусское не дальше Часцовской, Рижское — до Нового Иерусалима и Савеловское — до Катуара. Но не грибы, не ягоды искал в лесу Головкин. Он бродил вблизи дачных поселков, пионерских лагерей, детских санаториев. И не решался. Только мечтал и мастурбировал. Примеривался, рассчитывал. И боялся. Понимая, что на удушение требуется больше сил и решимости, чем на удар холодным оружием, приобрел на ВДНХ у какого-то парня большой нож с ограничителем для руки, почти настоящий кинжал. В черной сумке через плечо у него лежали нож, веревки, бинокль, большая летняя кепка с надписью «Речфлот» — как он думал оптимальный набор для убийства…
Как зверь он бродил по лесу вблизи пионерских лагерей и наблюдал за детьми, обдумывая планы возможного нападения на подростков, и ждал пока кто-нибудь из потенциальных жертв выйдет за территорию лагеря. Походы вокруг лагерей были частыми, почти ежедневными — до ощущения усталости, только на фоне накопившейся усталости, изможденности от долгих пеших прогулок, его оставляла копившаяся внутри ярость и желание мстить, наказывать и убивать ненавистных подростков — хулиганов.
И летом 1984 года ему, наконец, представился удобный случай воплотить свои фантазии в жизнь. 21 июня 1984 года было жарко. Пряный аромат цветения расплывался в воздухе, мешался с запахом лошадиного пота, навоза, кружил голову. Весь день парило, собиралась гроза, но так и не собралась. Работы особенной не было, и Сергей Головкин отпросился съездить в Москву по делам. Он взял свою черную сумку и отправился на автобусе до Жаворонков. Но там он сел на электричку, идущую не в Москву, а в противоположную сторону, и на третьей остановке сошел. В Голицыне
Оттуда пошел пешком. Головкин знал, куда направлялся. До этого он был там раз пять, осмотрел подходы, места, где можно было осуществить задуманное, а самое главное — приметил, где имеются дырки в заборе, через которые ребята выходят за территорию пионерского лагеря. В то время он уже имел с собой заранее приготовленные капроновую веревку, нож.
К лагерю он подошел со стороны леса, чтобы его никто не видел. Лес вплотную подходил к забору пионерского лагеря «Романтик» с двух сторон. Именно там имелись лазы, излюбленные юными любителями тайком покурить. Головкин несколько раз видел их. Обычно это были компании — двое, трое.
Он присел на поваленное дерево, приготовил бинокль. В семь часов вечера в июне солнце еще высоко. Самого Головкина разглядеть в глубине леса было трудно: штормовка цвета хаки, темные брюки, черные резиновые сапоги. Он так ходил в любую жару. Потел, вонял, как взмыленная лошадь, но ему так нравилось.
Из лагеря доносилась громкая музыка. Потенциальные жертвы маньяка беспечно проводили время за безопасным забором.
Но вот в лазе показалась чья-то голова. Мальчик выбрался через дырку в заборе и, озираясь, направился поглубже в лес. Мальчик был один. На вид ему было 13-14 лет. Да и типаж подходил. Мальчик присел на спортивное бревно и хотел закурить…
Головкин решился… Подойдя к нему, нашел какой-то предлог и предложил мальчику пойти с ним, но тот отказался. Тогда Головкин левой рукой за одежду приподнял его, пригрозил ножом и повел вглубь леса. Никакого сопротивления подросток не оказывал, так как был очень напуган. Затем Головкин остановился, завязал мальчику руки поясом от «ветровки», вынул из сумки кепку, надвинул ее ему на глаза и повел дальше в лес, крепко держа за руку.
Страница
17 из 47
17 из 47
