Фишер

Среди давших показания свидетелей оказался четырнадцатилетний друг погибшего Андрея Игорь из того же пионерского лагеря. Мальчик производил впечатление сообразительного, наблюдательного. Он поведал, что неоднократно выходил с Андреем за территорию лагеря (дырок в заборе было предостаточно) покурить. Своих сигарет у ребят не было, приходилось стрелять у прохожих, грибников.

Однажды им встретился довольно мрачный верзила лет сорока. Угостил сигаретой. На правой руке этого типа имелась татуировка — кинжал, обвитый змеей, и слово «Фишер». Разговорившись с ребятами, он сказал, что недавно вышел из тюрьмы и велел так себя и называть — Фишер. Вечером в день убийства Игорь, случайно выглянув через дырку в заборе, увидел этого человека в обществе Андрея.

За первым допросом последовал второй, третий. Игоря возили в Москву, его допрашивали крупные милицейские и прокурорские чины, он участвовал в создании фоторобота. Пионерское лето для мальчика превратилось в увлекательный детектив. Возвращаясь в отряд, он сразу оказывался в центре внимания ровесников.

Его богатое воображение разыгрывалось раз от разу, и те же мальчишеские завиральные истории, что рассказывались в спальной палате после отбоя, заполняли страницы уголовного дела. Увы, тогда следователи не заметили, что фантазия Игоря нарисовала им типичного злодея советского детективного романа пятидесятых годов работы Аркадия Адамова.

Эта история с самого начала выглядела слишком фантастичной, слишком театральной. А учитывая, что среди детей в пионерских лагерях к тому времени уже ходила страшилка про некоего Фишера, доверять этому свидетельству можно было с очень большой осторожностью (позднее в СМИ высказывалась версия, что Головкин был лишь подражателем какого-то малоизвестного преступника, который действительно имел кличку Фишер, поскольку ездил на велосипеде с удочкой. Первый Фишер совершил убийство в этом районе и был пойман задолго до Головкина, однако положил начало детским страшилкам, которые с новой силой стали распространяться после убийств совершенных уже самим Головкиным. Кличка же Фишер перешла к нему, что называется по наследству. Насколько правдива эта информация сказать сложно). Но какое бы происхождение не имела кличка «Фишер», была ли она производной от фамилии известного американского гроссмейстера, кличкой матерого зека или указывала на пристрастия владельца к рыбалке, однако в 1986 году разбушевавшаяся фантазия 14-летнего мальчика прочно связала отечественного детоубийцу Сергея Головкина с этим именем, державшем в страхе всю столицу и ее окрестности. Страх оказался так велик, заостренность человеческой реакции на подобные жестокости так сильна, что сведения о «Фишере» продолжали и продолжали поступать в следственную бригаду уже и после ареста настоящего убийцы. А что уж говорить о слухах, бродивших в народе.

Свидетелей, видевших труп Андрея, было немало, еще больше поступило сведений о разных подозрительных людях, замеченных в тех местах. Но в первую очередь следствие стало исходить из показаний друга убитого мальчика. В СССР не осталось ни одного непроверенного Фишера, будь то носитель такой фамилии, прозвища или уголовной клички, а равно и обладатель татуировки с этим словом. В нашей совсем не германо-язычной для большинства населения стране их оказалось немало. Еще больше оказалось носителей популярного в татуировках сюжета — кинжала, обвитого змеей.

Уже к 1988 году было проверено 5799 зарегистрированных психических больных, 1628 имевших судимость и отбывавших наказание осужденных, 443 человека, указанных милицией как склонных к половым преступлениям, то есть задерживавшихся гомосексуалистов, фетишистов, эксгибиционистов, педофилов-развратников.

Проверки продолжались и продолжались. Как это часто бывает, попутно было раскрыто несколько преступлений, выявлено несколько реальных маньяков. Но ни один из них не убивал Андрея возле пионерского лагеря «Звездный».

Второго августа того же года в Одинцовском районе было найдено тело убитого мальчика со множеством ножевых ранений, но без попыток расчленения. Этот факт был поставлен в тот же ряд серийных преступлений. Оперативно-розыскное дело маньяка-убийцы было выделено в разряд особо важных с присвоением литерного наименования «Удав».

Однако в молве таинственный непойманный изувер остался Фишером. Чем дольше шли поиски, тем больше появлялось описаний Фишера, которые порой противоречили друг другу, Фишер стал многолик и обрел статус легенды, мифа. Стоило какому-то мужчине подойти к мальчикам, и появлялись подозрения — а не Фишер ли это. О Фишере ходили многочисленные слухи. Во всех пионерских лагерях страшилки о Фишере были гвоздем программы. Дети пугали друг друга, родители предостерегали своих детей от общения с незнакомцами и сами боялись за них.