Добавить в моё избранное
8 мин, 3 сек 7226
Сон крайне необычный, как я уже писал, мне всю неделю снится чёрт знает что — судя по всему, вчера была кульминация.
Снилось, будто я живу в доме в родном и играю в «Денди», причём сильно ностальгирую. Будто я сначала был 15-летним школьником (за окном лето), а потом превратился в малыша, причём была ночь и телевизор стоял, как в то время. Играл я в «Контру», причём сон был скучный, и я не прерывал его только из-за того, что с трудом бы уснул снова, а так — хоть что-то. Музыку из игры я помню с трудом, а во сне спокойно воспроизводил, играя в игру. Собственно, всё началось, когда сон перешёл в заключительную фазу — я решил вспомнить, какая музыка играет из джойстика (который, на минуточку, ничего никогда не играл, ибо там нет динамика). В этот момент я стал просыпаться, и среди полнейшей тишины в комнате услышал явственный и громкий плач младенца. Причём не привычное «увя-я-я, увя-я-я-я» с синусоидной высотой, а звук, когда младенец плачет на выдохе, то бишь последним воздухом, понижая высоту голоса.
Я благодарил всё на свете за то, что у меня в комнате было два соседа. Один не спал и заворочался аккурат после этого крика, от другого вообще не было ни одного звука. Собственно, диспозиция в комнате такая — представь прямоугольник, и в каждом его углу — кровать. В одном углу кровати нет и на одной длинной стороне комнаты две кровати, на другой — одна и стол рядом с местом для обуви; на этой кровати я и сплю. Крик шёл либо с середины комнаты, либо от спящего соседа. Сосед, которого я наутро спросил, слышал ли он крик, списал всё на мои галлюцинации и удивился, чего я так испугался. Собственно, казалось бы, пугаться-то нечего, но, понимаешь, я НЕ СПАЛ, и это был не сонный паралич (могу объяснить суть уверенности, но это муторный психоанализ) и не галлюцинация. Испугала внезапность крика, его громкость и продолжительность (около секунды, хотя мне показалось — секунд пять). Как будто тому, кто издал крик… не знаю, как сказать… ну, кажется, что его никто не услышит. Слава богу, я лежал спиной к источнику звука, от которого я на себе испытал метафору «сердце выскакивало из груди» — оно бешено и глубоко колотилось, причём частота пульса была маленькой. Ещё в туалет хотелось. Мне даже накрыться одеялом страшно было, а тот факт, что мои ноги торчат под столом (где всегда темно и который находился рядом с источником звука), вселил мне обречённую уверенность, что сейчас меня укусит за лодыжки кричащая тварь. При этом бояться было легче, чем потревожить это нечто, залезая под одеяло. Хотел спросить соседа, слышал ли он это, но передумал. Кстати, меня в тот момент посетило такое печальное чувство уверенности, что я всё-таки шизофреник и словил свой первый в жизни «глюк», находясь в нормальном состоянии сознания, и боялся повернуть голову к звуку, боясь увидеть там нечто из разряда галлюцинаций уже зрительных. Как я рад, что начинало светать… Я так и не сомкнул глаз, пока не рассвело, и только тогда «отключился». Сейчас не знаю… либо буду сидеть до утра и потом завалюсь, либо дотерплю до того, что захочется спать так, что только лягу — и сразу засну».
И да, сейчас уже не так страшно, хотя пару дней спустя в полусне я услышал громкое и явственное дыхание спящего человека. А ведь в комнате никого не было… «Википедия» утверждает, что это гипнопомпические галлюцинации, то бишь те, которые являются во время пробуждения.
Как-то раз, несколько лет назад, в пятницу (тринадцатого, да-да) у нас в доме заискрился счётчик. Тот случай, пожалуй, переплёвывает даже ночное поглаживание, ибо искрилось с огнём. Жуткое совпадение. Если б нас не было в той комнате — дом бы сгорел.
Однажды я построил весьма хороший шалаш на участке, отдалённом от всех домов. Хороший, обшитый жестью, с деревянным полом — я там часто лежал на самодельной лежанке, читал или писал. Людей там не бывало практически никогда, но что странно, примерно раз в неделю возле шалаша кто-то ходил. Сделает шаг-два по жестяной тропинке (а она громыхает неплохо, когда её просто задеваешь) и остановится. Ещё шаг (уже гораздо дальше) и снова всё. Ни до, ни после звуков, ни во время них возле шалаша никого не было (даже птиц и животных), что можно было наблюдать в окно или щель в стене. Склоняюсь к неправдоподобной мысли, что это кряхтела жесть под лучами солнца, но, с другой стороны, почему она не громыхала в другие дни?
До того, как я построил шалаш, на том месте жила наша вторая собака, охраняя участок. Большая белая псинка, год-два, может, ему было — Рэем звали. Как-то раз зимой, когда я решил его навестить, ни в будке, ни на участке его не было. Лежала только цепь с ошейником; никакой крови или клоков шерсти. Я нашёл только кончик белого хвоста где-то в два-три сантиметра длиной. Когда я пришёл домой и спросил, где пёс, мне ничего не сказали; впоследствии сходивший туда брат что-то тихо говорил маме про пса, но я ничего не смог услышать. Когда я снова спросил про собаку, брат наорал на меня.
Снилось, будто я живу в доме в родном и играю в «Денди», причём сильно ностальгирую. Будто я сначала был 15-летним школьником (за окном лето), а потом превратился в малыша, причём была ночь и телевизор стоял, как в то время. Играл я в «Контру», причём сон был скучный, и я не прерывал его только из-за того, что с трудом бы уснул снова, а так — хоть что-то. Музыку из игры я помню с трудом, а во сне спокойно воспроизводил, играя в игру. Собственно, всё началось, когда сон перешёл в заключительную фазу — я решил вспомнить, какая музыка играет из джойстика (который, на минуточку, ничего никогда не играл, ибо там нет динамика). В этот момент я стал просыпаться, и среди полнейшей тишины в комнате услышал явственный и громкий плач младенца. Причём не привычное «увя-я-я, увя-я-я-я» с синусоидной высотой, а звук, когда младенец плачет на выдохе, то бишь последним воздухом, понижая высоту голоса.
Я благодарил всё на свете за то, что у меня в комнате было два соседа. Один не спал и заворочался аккурат после этого крика, от другого вообще не было ни одного звука. Собственно, диспозиция в комнате такая — представь прямоугольник, и в каждом его углу — кровать. В одном углу кровати нет и на одной длинной стороне комнаты две кровати, на другой — одна и стол рядом с местом для обуви; на этой кровати я и сплю. Крик шёл либо с середины комнаты, либо от спящего соседа. Сосед, которого я наутро спросил, слышал ли он крик, списал всё на мои галлюцинации и удивился, чего я так испугался. Собственно, казалось бы, пугаться-то нечего, но, понимаешь, я НЕ СПАЛ, и это был не сонный паралич (могу объяснить суть уверенности, но это муторный психоанализ) и не галлюцинация. Испугала внезапность крика, его громкость и продолжительность (около секунды, хотя мне показалось — секунд пять). Как будто тому, кто издал крик… не знаю, как сказать… ну, кажется, что его никто не услышит. Слава богу, я лежал спиной к источнику звука, от которого я на себе испытал метафору «сердце выскакивало из груди» — оно бешено и глубоко колотилось, причём частота пульса была маленькой. Ещё в туалет хотелось. Мне даже накрыться одеялом страшно было, а тот факт, что мои ноги торчат под столом (где всегда темно и который находился рядом с источником звука), вселил мне обречённую уверенность, что сейчас меня укусит за лодыжки кричащая тварь. При этом бояться было легче, чем потревожить это нечто, залезая под одеяло. Хотел спросить соседа, слышал ли он это, но передумал. Кстати, меня в тот момент посетило такое печальное чувство уверенности, что я всё-таки шизофреник и словил свой первый в жизни «глюк», находясь в нормальном состоянии сознания, и боялся повернуть голову к звуку, боясь увидеть там нечто из разряда галлюцинаций уже зрительных. Как я рад, что начинало светать… Я так и не сомкнул глаз, пока не рассвело, и только тогда «отключился». Сейчас не знаю… либо буду сидеть до утра и потом завалюсь, либо дотерплю до того, что захочется спать так, что только лягу — и сразу засну».
И да, сейчас уже не так страшно, хотя пару дней спустя в полусне я услышал громкое и явственное дыхание спящего человека. А ведь в комнате никого не было… «Википедия» утверждает, что это гипнопомпические галлюцинации, то бишь те, которые являются во время пробуждения.
Как-то раз, несколько лет назад, в пятницу (тринадцатого, да-да) у нас в доме заискрился счётчик. Тот случай, пожалуй, переплёвывает даже ночное поглаживание, ибо искрилось с огнём. Жуткое совпадение. Если б нас не было в той комнате — дом бы сгорел.
Однажды я построил весьма хороший шалаш на участке, отдалённом от всех домов. Хороший, обшитый жестью, с деревянным полом — я там часто лежал на самодельной лежанке, читал или писал. Людей там не бывало практически никогда, но что странно, примерно раз в неделю возле шалаша кто-то ходил. Сделает шаг-два по жестяной тропинке (а она громыхает неплохо, когда её просто задеваешь) и остановится. Ещё шаг (уже гораздо дальше) и снова всё. Ни до, ни после звуков, ни во время них возле шалаша никого не было (даже птиц и животных), что можно было наблюдать в окно или щель в стене. Склоняюсь к неправдоподобной мысли, что это кряхтела жесть под лучами солнца, но, с другой стороны, почему она не громыхала в другие дни?
До того, как я построил шалаш, на том месте жила наша вторая собака, охраняя участок. Большая белая псинка, год-два, может, ему было — Рэем звали. Как-то раз зимой, когда я решил его навестить, ни в будке, ни на участке его не было. Лежала только цепь с ошейником; никакой крови или клоков шерсти. Я нашёл только кончик белого хвоста где-то в два-три сантиметра длиной. Когда я пришёл домой и спросил, где пёс, мне ничего не сказали; впоследствии сходивший туда брат что-то тихо говорил маме про пса, но я ничего не смог услышать. Когда я снова спросил про собаку, брат наорал на меня.
Страница
2 из 3
2 из 3
