Грубые резкие штрихи грифелем всё чётче выделяли нежные черты лица придворной дамы в вечернем бархатном платье с умеренно глубоким декольте, откидными рукавами и широкой, расшитой витиеватыми узорами вставкой на корсете.
Добавить в моё избранное
24 мин, 57 сек 2789
Женщина, глубоко склонившись над холстом и практически кончиком носа касаясь шершавой бумаги, старательно выводила контрастные линии на блеклом рисунке в светло-серых тонах. Она была так увлечена своим занятием, что вовсе не заметила, как к ней подошёл один из учеников: низкорослый, немного пухлый мальчик, на лице которого развернулась целая поляна веснушек. Он досадливо шмыгнул носом и попытался в который раз привлечь внимание преподавателя:
— Учитель! Извините, но я уже давно закончил.
Наконец, преподавательница заметила потуги мальчишки и несколько удивлённо посмотрела на него, словно не понимая, что здесь делает ребёнок. На мгновение она забылась, ошибочно приняв кабинет изобразительного искусства за свою мастерскую, но уже через минуту её глаза наполнились осмысленным спокойствием, и она с доброй улыбкой кивнула мальцу.
Ребёнок тут же побежал обратно к своему мольберту и, выглядывая из-за разукрашенного полотна, смотрел искрящимися от нетерпения глазами на приближающуюся фигуру искусствоведа. Как любому ученику этой школы, мальчику хотелось, чтобы в его рисунке преподаватель увидел явный потенциал. Ведь данное учебное заведение ориентировано в первую очередь на искусство. У любого класса, будь то первый или десятый, минимальное количество часов, отведённое под творческое развитие, варьируется в районе семи-восьми, и это без учёта дополнительных занятий, посещать которые необходимо также в обязательном порядке. Тут каждый поголовно посещает кружки: хора, игры на музыкальных инструментах, скульптуры, живописи или рисунка. Естественно, не у всех есть видимые результаты, и некоторые начинают метаться от одного занятия к другому, тем самым пытаясь найти свою нишу. Вот и этот полный энтузиазма ребёнок недоволен своей игрой на скрипке, ведь она ничем непримечательна. Хвалят всех, кроме него, а он тоже жаждет поощрительного слова, стараясь из-за всех сил.
Женщина встала позади мальчика. Сложив руки на груди и чуть склонив голову на бок, она внимательно посмотрела на картину. На холсте оказался изображён морской пейзаж: в центре необъятного моря, синева которого плавно переходит в чёрную пучину, стоит одинокий однопарусный кораблик. Искать глубокий подтекст в работе одиннадцатилетнего ребёнка — смысла мало, но рисунок с технической точки зрения выполнен вполне неплохо. Мазки, правда, робкие, словно он боялся рисовать, поэтому ближе к краям и вокруг корабля краски недостаточно насыщенные.
— Весьма неплохо, Анель. Но видишь, какой у тебя горизонт? Разве он бывает таким волнистым даже на море? Доработай, и я поставлю тебе хорошую оценку за сегодняшнее занятие.
Учительница мягко коснулась плеча мальчика, лишь на мгновение, после чего окинула взором остальных учеников, как это делает изо дня в день, на каждом уроке. Сегодня она позволила рисовать детям то, что они сами захотят, таким образом давая глотнуть мнимой свободы. Обычно такие занятия проходят куда продуктивнее, чем когда ученики рисуют портреты или натюрморты. Сейчас царит прямо-таки идеальная тишина, разбавляемая лишь тихим скрежетом карандашей и приглушённым постукиваниям кисточек о стенки пластмассовых стаканчиков, наполненных мутной серой водой от красок.
Взгляд искусствоведа остановился на новеньком ученике, который разместился в самом конце кабинета, около витражного окна. Прислонившись плечом к пахнущей елью деревянной раме, темноволосый мальчик одиноко смотрел на улицу через тонкую полоску стекла. Большая часть окна украшена матовыми цветками и раскинувшимися в разные стороны листьями на тонких стеблях, сквозь которые можно увидеть разве лишь силуэты проходящих людей, непринуждённо гуляющих по ухоженной аллее, что простирается на сотни метров на противоположной школе улицы.
— Михаэль, у тебя возникли трудности с выполнением задания? — осторожно спросила женщина, сровнявшись с мольбертом ученика.
Новенький перевёлся в их школу всего неделю назад. Он не успел ещё толком показать своих способностей, большую часть времени находясь в собственных мыслях. Смотрел в основном в окно или на активно выполняющих задание одноклассников, но никак не брался сам за кисть или карандаш. Словно его это не касалось. Будто он не является членом этого коллектива, а просто мимо проходящим зрителем, непредвзято, с одинаковым безразличием осматривающим каждого, кто попадал в его поле зрения. И он вовсе не стремился обзавестись на новом месте друзьями, как это обычно делает большинство детей его возраста. На первый взгляд могло бы показаться, что он просто скромный ребёнок, что смущается заговорить с малознакомым человеком, но нет. Он сознательно отгораживается. Ведёт себя не по возрасту холодно и важно. Намеренно игнорируя свободные на первых, занимает места всегда лишь на последних партах, тем самым ломая привычные стереотипы о двоечниках, ведь сам таковым далеко не является; скорее, наоборот: у него уйма медалей и грамот с различных интеллектуальных конкурсов и школьных олимпиад.
— Учитель! Извините, но я уже давно закончил.
Наконец, преподавательница заметила потуги мальчишки и несколько удивлённо посмотрела на него, словно не понимая, что здесь делает ребёнок. На мгновение она забылась, ошибочно приняв кабинет изобразительного искусства за свою мастерскую, но уже через минуту её глаза наполнились осмысленным спокойствием, и она с доброй улыбкой кивнула мальцу.
Ребёнок тут же побежал обратно к своему мольберту и, выглядывая из-за разукрашенного полотна, смотрел искрящимися от нетерпения глазами на приближающуюся фигуру искусствоведа. Как любому ученику этой школы, мальчику хотелось, чтобы в его рисунке преподаватель увидел явный потенциал. Ведь данное учебное заведение ориентировано в первую очередь на искусство. У любого класса, будь то первый или десятый, минимальное количество часов, отведённое под творческое развитие, варьируется в районе семи-восьми, и это без учёта дополнительных занятий, посещать которые необходимо также в обязательном порядке. Тут каждый поголовно посещает кружки: хора, игры на музыкальных инструментах, скульптуры, живописи или рисунка. Естественно, не у всех есть видимые результаты, и некоторые начинают метаться от одного занятия к другому, тем самым пытаясь найти свою нишу. Вот и этот полный энтузиазма ребёнок недоволен своей игрой на скрипке, ведь она ничем непримечательна. Хвалят всех, кроме него, а он тоже жаждет поощрительного слова, стараясь из-за всех сил.
Женщина встала позади мальчика. Сложив руки на груди и чуть склонив голову на бок, она внимательно посмотрела на картину. На холсте оказался изображён морской пейзаж: в центре необъятного моря, синева которого плавно переходит в чёрную пучину, стоит одинокий однопарусный кораблик. Искать глубокий подтекст в работе одиннадцатилетнего ребёнка — смысла мало, но рисунок с технической точки зрения выполнен вполне неплохо. Мазки, правда, робкие, словно он боялся рисовать, поэтому ближе к краям и вокруг корабля краски недостаточно насыщенные.
— Весьма неплохо, Анель. Но видишь, какой у тебя горизонт? Разве он бывает таким волнистым даже на море? Доработай, и я поставлю тебе хорошую оценку за сегодняшнее занятие.
Учительница мягко коснулась плеча мальчика, лишь на мгновение, после чего окинула взором остальных учеников, как это делает изо дня в день, на каждом уроке. Сегодня она позволила рисовать детям то, что они сами захотят, таким образом давая глотнуть мнимой свободы. Обычно такие занятия проходят куда продуктивнее, чем когда ученики рисуют портреты или натюрморты. Сейчас царит прямо-таки идеальная тишина, разбавляемая лишь тихим скрежетом карандашей и приглушённым постукиваниям кисточек о стенки пластмассовых стаканчиков, наполненных мутной серой водой от красок.
Взгляд искусствоведа остановился на новеньком ученике, который разместился в самом конце кабинета, около витражного окна. Прислонившись плечом к пахнущей елью деревянной раме, темноволосый мальчик одиноко смотрел на улицу через тонкую полоску стекла. Большая часть окна украшена матовыми цветками и раскинувшимися в разные стороны листьями на тонких стеблях, сквозь которые можно увидеть разве лишь силуэты проходящих людей, непринуждённо гуляющих по ухоженной аллее, что простирается на сотни метров на противоположной школе улицы.
— Михаэль, у тебя возникли трудности с выполнением задания? — осторожно спросила женщина, сровнявшись с мольбертом ученика.
Новенький перевёлся в их школу всего неделю назад. Он не успел ещё толком показать своих способностей, большую часть времени находясь в собственных мыслях. Смотрел в основном в окно или на активно выполняющих задание одноклассников, но никак не брался сам за кисть или карандаш. Словно его это не касалось. Будто он не является членом этого коллектива, а просто мимо проходящим зрителем, непредвзято, с одинаковым безразличием осматривающим каждого, кто попадал в его поле зрения. И он вовсе не стремился обзавестись на новом месте друзьями, как это обычно делает большинство детей его возраста. На первый взгляд могло бы показаться, что он просто скромный ребёнок, что смущается заговорить с малознакомым человеком, но нет. Он сознательно отгораживается. Ведёт себя не по возрасту холодно и важно. Намеренно игнорируя свободные на первых, занимает места всегда лишь на последних партах, тем самым ломая привычные стереотипы о двоечниках, ведь сам таковым далеко не является; скорее, наоборот: у него уйма медалей и грамот с различных интеллектуальных конкурсов и школьных олимпиад.
Страница
1 из 8
1 из 8
