Кошка по имени Рамси

— Господи, Рамси…

— У тебя есть две минуты, Виктор, — прервала его девушка. — Расскажи мне то, что я должна знать. Как ты попал в лапы этим головорезам и почему они жаждут тебя убить. Выкладывай.

— Это началось…

— Упрощу задачу. Я знаю, что ты был в Афгане, на войне.

— Да… В гарнизоне, в Кабуле. Однажды в городе начались беспорядки, одного из наших ребят застрелили на рынке. Сашку… Друга моего. И меня просто переклинило. Я посадил своих бойцов на бэ-тэ-эры, и мы пронесли по городу, расстреливая духов из пулемётов. Ты когда-нибудь видела, как осколочная граната разрывается в толпе людей? Конечно не видела, откуда тебе…

— Меньше лирики, Вик. У тебя осталась одна минута.

— Вскоре, нам указали на один подозрительный дом и мы вломились туда. Мужчин не нашли, было только несколько женщин. Девчонок. И ещё один мальчик.

Виктор говорил так сухо, словно горло у него было забито песком афганской пустыни:

— Мы, в общем… От крови пьянеешь, Рамси. Тебе ли этого не знать? В тот день мы пролили её немало, и когда мои солдаты увидели этих девочек, я не сумел их остановить. Да и не хотел, в общем-то. Мы изнасиловали их. Пустили по кругу, а потом застрелили. На глазах у мальчика. Я сказал, что это будет ему уроком. И мальчик…

— Халид.

— Да, так его звали… Халид сказал, что вырастет и убьёт меня.

— Меня интересуют шрамы, Виктор. У тебя тридцать секунд.

— Отец Халида был видным человеком в Кабуле и добрался до меня через несколько лет, ещё в Афгане. Ребят в патруле перебили, а меня отволокли в подвал. Халиду было лет тринадцать, но пытками руководил именно он. Его отец просто стоял в сторонке и наблюдал, как его сынишка льёт кислоту мне на живот и срезает татуировки с моей кожи.

— Как ты выжил?

— Ребята вытащили. Я провёл в подвале четыре дня, а на пятый началась чистка и после перестрелки в подвал ворвались спецназовцы. Когда меня притащили в лазарет, я был в таком ужасном состоянии, что меня тут же комиссовали по состоянию здоровья. Карьера накрылась медным тазом…

Виктор посмотрел на Рамси — словно щенок, выпрашивающий еду:

— Я — ничтожество, правда?

— Правда. И если бы твердолобый Халид согласился отпустить меня живой, я бы лично помогла ему замучить тебя до смерти.

Виктор опустился на колени. Губы его дрожали:

— Пожалуйста, Рамси. Не оставляй меня им. Окажи… последнюю услугу. «Кабул». Я говорю тебе стоп-слово. Кабул. Прекрати эту игру. Пожалуйста…

Рамси подняла неуклюжий пистолет. Глушитель упёрся Виктору в лоб.

— Прости меня, — прошептал плачущий старик.

— Аллах простит. Иисус простит. Или девочки, которых ты изнасиловал и убил. Проси прощения у них, а у меня — не надо.

Рамси спустила курок, и крупнокалиберная пуля разнесла голову Виктора на тысячу красных кусочков и миллион алых капелек.

Тишина стояла такая, что девушка слышала, как её кровь течёт по венам. Такой успокаивающий, шепчущий звук…

Сидя на корточках в темноте старого дома, Рамси Сноу вспоминала всех людей, которых убила за свою жизнь. До сегодняшней ночи их было трое. Папочка, мамочка и один из санитаров в психиатрической клинике. Последний заслужил свою смерть хотя бы из-за глупости. Этот идиот даже не прочитал её личное дело, а если и прочитал, то не обратил внимание на особые пометки в нём. Иначе бы знал, что раздевать малышку Рамси и трогать её за всякие интересные места — смертельно опасное занятие.

Папуля это гарантирует.

Мамуля присоединяется.

А вот в тюрьме Рамси не бывала. Все свои убийства она совершила ещё до четырнадцати, так что закон оказался беспомощным. Была только психушка, да и то — всего годик. Подумать только, с тех пор прошло уже десять лет…

Рамси Сноу улыбнулась.

Много воды утекло. Она многому научилась и приобрела множество специфических способностей. Почти выучилась на врача, но ушла с последнего курса. И всё потому, что Рамси терпеть не могла пациентов — эти стонущих, хнычущих от боли ничтожеств. Рамси училась на врача потому, что любила физиологию, её влекла грубая биологическая механика человеческого тела.

И ещё боль. Рамси жаждала знаний о том как доставлять людям самую невероятную боль. Девушка хотела знать какие кости легче ломаются, с какой силой нужно ударить, чтобы заставить лопнуть почку, и сколько крови должен потерять рослый мужчина, чтобы развился травматический шок.

Стук дождя по ржавой кровле вывел Рамси из дрейфа по волнам памяти. Халид опаздывал.

Как несолидно!

Едва она успела об этом подумать, в тишине скрипнула дверь чёрного входа. Раздался шёпот на незнакомом языке. Несмотря на языковой барьер, Рамси догадывалась как поступит Халид. Найдя труп Виктора и полумёртвого Камиля, Халид подумает, что Рамси сбежала.