Должник

— Так вот, мои дорогие коротышки из Цветочного города! — театрально возвысил голос Кистень, неторопливо выкладывая из своего портфеля на стол, паяльник, а затем и утюг. — Сейчас мы поиграем в больничку! Я буду доктором Пилюлькиным, ты — Незнайкой, а твоя прекрасная жена — Кнопочкой. Незнайке я поставлю горчичники, где, кстати, у вас тут розетка? Спасибо, спасибо, я вижу! А Кнопочке достанется большой, толстый градусник!

Воткнув вилки паяльника и утюга в сеть, Кистень подошел к столу.

Выбрав фужер с отпечатками губной помады, он подмигнул женщине:

— За тебя, Кнопочка! Вау, отличное дорогое вино. Хороший выбор, одобряю! А вот Незнайка почему-то говорит, что у него денег нет.

Услышав про деньги, мужчина вдруг перестал завывать и удивленно уставился на Кистеня. От того не укрылась странная реакция клиента.

— Не понял, — коллектор удивленно нахмурил брови. — Ты уже имеешь мне что-то сказать? А как же наша веселая игра, как же горчичники? И неужели не будет Кнопочки в позе сломанной березки?

Мужчина решительно замотал головой. Кистень разочарованно сорвал у него со рта скотч.

— Только не вздумай мне тут орать! — предупредил он. — И учти, что на меня никакие уговоры не действуют! Меня интересуют только деньги и …

— Вы меня с кем-то путаете! — невежливо перебил его мужчина. — Я никому, ничего не должен!

Кистень недобро прищурился:

— Ты, Колобов Олег Иванович?

— Нет, я Сомов Федор Алексеевич! — отчеканил пленник.

— Это квартира шестьдесят один?

— Шестьдесят один!

— А какого хрена ты здесь тогда делаешь?

— Живу я здесь! — свирепо заорал Федор. — А квартира Колобова находится этажом выше и номер у него шестьдесят семь!

— Нет, погоди! — протестующе поднял ладонь в черной перчатке Кистень и достал из кармана плаща записку, полученную от директора коллекторского агентства. — Ты сам посмотри! Это что за цифра — однерка или семь?

— Здесь написано шестьдесят семь, а у меня квартира номер шестьдесят один!

— Это просто какой-то дурдом получается! — Кистень тяжело опустился в кресло и утер внезапно выступивший пот со лба.

— Ой, как неловко получилось! Какой конфуз!

— Электроприборы выключи! — хозяйским голосом потребовал Федор. — И ты нас развязывать собираешься или как?

— Не нагнетай! — попросил его Кистень. — Не видишь, я думаю?

— Ну, так думай быстрее!

Кистень, видимо приняв решение, решительно поднялся с кресла. Несмотря на бурные протесты Федора, он вновь залепил ему рот скотчем.

— Вы пока тут посидите, а я пойду с вашим соседом потолкую! Я мигом! — пообещал он и ободряюще похлопал Федора по плечу.

Кистень вернулся где-то через полчаса. Выражение лица у него было откровенно раздосадованное.

— Представляете, ушел гад! — как родным, пожаловался он супругам Сомовым. — Кто же знал, что сердце у него слабое? Ну и, хрен с ним! Когда найдут его голову в кастрюле с супом, то все поймут что долги отдавать надо. Правильно я говорю?

Федор неуверенно кивнул.

Кистень задумчиво посмотрел на него:

— Хороший ты мужик, Федор Сомов! Жаль, что под раздачу так по-глупому попал! Вы уж извините меня ребята, но отпустить вас я никак не могу. У меня, знаете ли, репутация. Если кто узнает, что я начал путать клиентов с честными гражданами меня засмеют коллеги.

Федор засучил ногами по полу и, вытаращив глаза, принялся ожесточенно мычать.

— Ну, чего ты хочешь мне сказать, дурачок? — тяжело вздохнул Кистень и осторожно отлепил скотч со рта.

— Ты что с дуба рухнул?! — свистящим шепотом поинтересовался Федор. — Сколько тебе должен был Колобов?

— Да, дело не в деньгах, как ты не понимаешь? — досадливо поморщился Кистень. — Моя репутация под угрозой.

— Но мы, же никогда, никому, ничего не расскажем!

— Знаешь, что в таких случаях говорил Станиславский? Правильно — не верю, он говорил! Стоит мне уйти, и ты первым делом позвонишь в полицию! А мне это надо? — Кистень расстроено развел руками. — Поэтому выбирай способ ухода! Обещаю, как ты скажешь так я и сделаю.

На лице Федора отразилась наряженная работа мысли. Он ожесточенно кусал губы, пытаясь найти выход из тупика.

Кистень не торопил его, лишь выразительно посмотрел на часы и укоризненно покачал головой.

— Ну, все! Извини, брат, время поджимает! — наконец произнес он и протянул руку, чтобы снова заклеить рот Федору.

— Да, погоди ты! — увернулся тот от гадкой, липкой ленты. — Если дам полпуда золота, отпустишь нас?

— Врешь! Ну, врешь же, по глазам вижу! — Кистень строго погрозил пальцем. — Как тебе не совестно, Федор? Я с тобой по-человечески, а ты меня, вон, обмануть хочешь!

— Вру, говоришь? — нервно хохотнул тот.