Метро

Эти твари еще и не догадываются, с кем связались!

Егор почувствовал, как почти целиком окунулся в зеленую массу. Только голова и руки были теперь снаружи. Кожу начало жечь, но он надеялся, что успеет добраться до центра корабля раньше, чем она прожжется. Он плыл в этом студне туда вперед, к центру, крепче сжимая зубы от боли.

— Мне надо успеть! Мне надо найти их центр и уничтожить его! Я должен успеть и спасти людей! Я должен…

И тут отростки, болтающиеся где-то в высоте, шевельнулись и стали двигаться туда-сюда. Они совершали какой-то невообразимый танец, и Егор приглядываясь к этим изменениям, вдруг все понял.

Никакой это не корабль! Как можно было так ошибиться, когда все яснее ясного. Это живое существо! Гигантская тварь, вроде этих пауков, только… только гораздо сильнее!

Щупальца разъехались в разные стороны, и из буро-зеленой слизи комками посыпался творожистый фарш. Затем из глубины этого нечто показалась зубатая голова, усеянная множеством маленьких круглых глазок, они горели красным огнем, сверкающим ненавистью. Существо распахнуло пасть и издало громоподобный рев. От этого рыка у Егора кровь замерзала в жилах, и он попытался вылезти наружу, но все глубже завязал в зеленой каше.

— Это их царь! — подумал Егор пораженный страшной догадкой, и понимая что его пальцы уже его не слушаются, с них слетала кожа и плоть.

— Матерь которая породила всех тварей! Будь ты проклята! Слышишь! Будь ты…

Существо изогнулось и его длинное и мешкообразное тело на секунду напряглось. Зубы обнажались как будто в ухмылке, а длинные белесые клешни, сочащиеся зеленым сиропом, устремились вниз. Но всего в двадцати метрах, влево по туннелю метро, все звуки обрывались и тонули в мертвой пустоте. Свет так до сих пор никто не выключил, наверху, это было некому сделать, да и не нужно. Постепенно весь метрополитен Петербурга погрузился в короткий, но безмятежный сон. Завтра двери откроются и люди нескончаемым потоком устремятся вниз, хмурясь зеленоватым разводам на стенах. Они зайдут в электропоезд, так тесно, что будет трудно дышать, и тронуться в путь. Никто не может знать, что ждет его завтра, ни один человек, что на утро решит проехаться в метро. И никто не догадывается, какая судьба его ждет, что по сравнению с участью Егора, будет казаться блаженством, когда поезд неожиданно затормозит. Но всё это будет завтра утром, когда двери распахнуться, а сегодня метро тихо и безмятежно спит, видя сладкие сны, в которых нет места кошмарам.