Я — человек

Лицо машины не выражало никаких эмоций, оно даже не смотрело на меня. Минут через десять мне действительно стало легче, жгучая боль понемногу уходила, движения руками стали более легки. Попытался возобновить наш разговор более спокойно.

— Что я здесь сделаю, что со мной? — машина по-прежнему была безучастна.

— Вероятность вашего пробуждения составляла меньше пяти процентов, данный феномен необходимо исследовать более тщательно, во избежание подобных инцидентов в дальнейшем.

— Вероятность пробуждения? Час назад меня сотрясал ужас, и это точно не было сном.

— Вы находились в искусственной коме, всё что вы видели — симуляция.

— Симуляция, что здесь происходит?

— Дело в том, что вы единственный живой человек на данный момент, — С этими словами с потолка опустился монитор. На нём сразу заморгали кадры.

Из видеоролика, похожего на малобюджетную агидку, я узнал, что человечество давным-давно вымерло. А вымерло человечество, только потому, что сильно много баловалось с биологическим оружием. На смену людям пришёл роботизированный мозг, созданный последними из живых людей. Как бы то ни было, кадры агидки рассказывали, что без людей под управлением машин, наша Земля неплохо себя чувствует. Да и в целом в обществе разумных машин всё понятно, просто и рационально. Машинам не свойственны эмоции и пороки людей, в их механизированном сообществе нет преступлений, есть чёткая иерархия.

В общей сложности кино продлилось около десяти минут. По окончании экран погас и поднялся к потолку.

— Надеюсь, теперь на все ваши вопросы есть ответы, — сухо произнесла машина.

— Нет, как так получилось, что я выжил?

— Ваше пробуждение, лишь исключение из правила.

— Этого не может быть, — в голове пронеслось тоже самое.

— Чего именно?

— Неужели все люди погибли, неужели выживших нет.

— Последние из выживших людей были замечены больше шестидесяти лет назад.

— Это ведь не означает, что все они мертвы.

— Вероятность того, что отдельные особи человеческого вида смогли выжить в условиях нового мира крайне мала. Экосистема планеты восстанавливается после серьёзного кризиса. Больше половины всех рек на земле заражены, в некоторых областях до сих пор наблюдается сильный радиационный фон.

— Что я здесь делаю?

— Вы самостоятельно смогли пробудиться от искусственной комы.

— Комы?

— Одной из действующих инструкций, является изучение человеческого вида: причин отторжения от общей экосистемы, причин вражды внутривидовой борьбы, изучение человеческого интеллекта.

— Зачем вам это, если люди вымерли?

— Это необходимо, для возможного восстановления человеческой расы.

— Зачем вам воссоздавать человеческое общество, если оно погрузило планету в хаос.

— На текущий момент есть два варианта развития событий, оба алгоритма прорабатываются. В первом случае мы рассматриваем перенос сознания робота в сознание человека, с подавлением человеческих эмоций. Человеческое тело при всей его хрупкости, весьма выносливо, поэтому перенос сознания — первостепенная задача. Предполагаю ваши вопросы.

Ваша роль — ценный генетический материал и объект исследования.

— Так значит я подопытная крыса.

— Вы можете относиться к этому так, как считаете нужным. Вы можете добровольно принимать участие в этом обследовании. Мы будем очень признательны вам.

— Признательны, ты хоть знаешь значение этого слова. А что если, откажусь, я хочу уйти, — меня распирало от злости и приходящего понимания безысходности ситуации.

— Отказ от участия в исследовании не рассматривается, в случае отказа, вы будете принуждены против вашей воли. Ваш выход за пределы комплекса так же не рассматривается. В ранее проводимых тестах, средняя продолжительность жизни выпущенных объектов, за пределами контролируемой зоны, составляла менее пятидесяти часов. Нецелесообразное расходование генетического материала в рамках текущих задач неприемлемо.

— Другие объекты? Есть ещё люди, которых здесь держите? Вы выпускали людей?

Машина ничего не ответила, не проявляя никаких эмоций, она удалилась из помещения.

Шоковое состояние, полная пустота в голове. Отрицание всего происходящего, вот чем я занимался. Мой внешний вид ещё больше вгонял меня в отчаянье. Я отчётливо видел все свои рёбра и тазовые кости. Немного отлежавшись в одиночестве, переваривая всё, что произошло, попробовал подняться, все мышцы натягивались и были напряжены. Всё тело болело, боль терпимая, но не приятная. Всё-таки сумев подняться, сделал первые шаги, голова дико кружилась. Моё тело, сотрясаясь в ломке, пыталось мне сказать, что это мои первые шаги в жизни. Сделав пару шагов, стены в комнате поднялись, открыв на обозрение огромные стеклянные окна.