Добавить в моё избранное
35 мин, 35 сек 8364
Она наверняка ищет его. Вынюхивает. Послышалось шуршание целлофана. «Мой рюкзак!» — мысленно застонал Вовка. — «Она залезла в мой рюкзак». Сверху донеслось противное слюнявое чавканье. «Прощайте бутерброды»….
Некоторое время ничего нового не происходило. Тварь ползала по полу, то удаляясь от дыры, то вновь к ней приближаясь. Что это за кошмар спустился с верхнего этажа? Откуда она там взялась? Ведь здесь жили люди. Неужели они не видели? А может быть, видели? Может быть, даже приносили этому чудовищу жертвы? Неожиданно стало тихо. «Она ушла», — подумал Вовка. — «Сожрала мои бутерброды и ушла». И вдруг свет, падающий из дыры, заслонила тень. Вовка отпрянул. В подвале наступила кромешная тьма, в которой светились два больших желтых шара. Шары мигнули. «Это глаза! Она смотрит на меня!».
Вовку охватило чувство нереальности происходящего. Мозг отказывался верить в то, что видели глаза. Ведь этого не бывает. Ужасные монстры не живут в заброшенных домах. Это бывает только в фильмах, которые показывают вечером по телеку. А в жизни… В жизни такого просто не может быть.
Тварь разглядывала его очень долго. Невозможно было сказать, сколько прошло времени. Взгляд кошмарных желтых глаз скользил по подвалу, по стенам и вновь возвращался к Вовке. В этих глазах не было ни капли разума. Холодное и пустое безумие. «Ни у одного живого существа не может быть таких глаз», — подумал Вовка. Минуты текли мучительно медленно. Наконец, тварь подалась назад и исчезла. Вовка слышал, как она отползает от края дыры. «Она будет ждать», — решил он. — «Все, что говорил Шурик, правда. Здесь действительно погиб ребенок». Теперь он знал почему. Тварь загнала его в дыру. Она сидела там и ждала. Ждала, пока ребенок не умер от голода… или не предпринял попытки выбраться. И тогда…
Довольно долго наверху царила тишина, и Вовка, уже в который раз, решил, что тварь ушла. Не будет же она так долго сидеть на одном месте? Он живо представил себя высовывающимся из дыры. Вот он поднимается над уровнем пола, осматривается, успевая краем глаза уловить какое-то движение, и тут тварь одним рывком отхватывает ему голову.
Надо что-то делать. Вовка понимал, что если он просидит здесь достаточно долго, то просто умрет от голода. Но, с другой стороны, его наверняка хватятся. Будут искать. И, скорее всего, найдут, нужно просто ждать. А может быть, она все-таки ушла?
Словно услышав его мысли, тварь наверху снова зашумела. Ее бессмысленное бормотание приближалось. Вовка забился в угол, сел на корточки и стал ждать. Ожидание длилось недолго. Свет в проломе завибрировал, и в дыре снова показались ее ужасные глаза. Они прощупали подвал, остановились на Вовке и скрылись. Наверху опять послышалась какая-то возня. Что-то на мгновение заслонило свет и с глухим стуком упало на пол. «Она прыгнула! Прыгнула!» Вовка закричал.
На него никто не напал. Когда, спустя несколько минут, он решился открыть глаза, подвал был пуст. Тварь вовсе не прыгала к нему вниз, вместо этого, она что-то сбросила. Что? У Вовки не было ни малейшего желания выяснять это. Уж лучше ждать. Сидеть тихо и ждать. За короткое время тварь появлялась еще трижды и что-то бросала на пол. «Как будто мешки», — подумал Вовка. Каждый раз тварь просовывала голову в дыру и молча смотрела на него. Потом исчезала. Вовка заметил, что интервалы между ее появлениями растут. Он определил это, мысленно считая секунды. Получалось, что до очередного визита у него есть около пяти минут. Вовка медленно, на ощупь пополз вперед.
Вид кучи под дырой поразил его. Она состояла из самого разнообразного барахла: старых матрасов, побитых молью рваных шуб, дубленок и пальто — тряпья, уже полностью утратившего свое прежнее назначение. Все это высилось перед ним сплошной кучей, достигавшей до пояса. «Господи, зачем она это делает?» Он не мог ответить на этот вопрос, хотя и чувствовал, что от ответа, быстрого ответа, может зависеть его жизнь. «Зачем? Зачем это тряпье?».
Сверху снова послышались шорох и ворчание. Вовка быстро отпрянул обратно в темноту. Странный обряд повторился снова: желтые глаза, заглядывающие в подвал (Ты еще здесь, мальчик? Ты еще здесь!), падающий предмет, удаляющийся шорох. Снова тишина. Эх, если бы был фонарик! Но он лежал в рюкзаке наверху, и добраться туда не было ни малейшей возможности. Дыра высоко, и ему самостоятельно не выбраться. Разве только забравшись на кучу тряпья, которая натаскала тварь. И тут Вовка задрожал, словно его облили холодной водой. «Так вот для чего она бросает сюда этот мусор! Она хочет спуститься, а тряпки должны смягчить падение! Боже мой, сколько ей еще осталось? Пара ходок и она окажется здесь!». В этом кромешном мраке у него не будет ни шанса. Какой же он был дурак, что не сообразил это раньше. Но ничего. Еще есть время.
Он пошел к куче. Гора уже доходила ему до груди. Забравшись наверх, он мог бы выбраться. От этой мысли сердце у Вовки забилось быстрее.
Некоторое время ничего нового не происходило. Тварь ползала по полу, то удаляясь от дыры, то вновь к ней приближаясь. Что это за кошмар спустился с верхнего этажа? Откуда она там взялась? Ведь здесь жили люди. Неужели они не видели? А может быть, видели? Может быть, даже приносили этому чудовищу жертвы? Неожиданно стало тихо. «Она ушла», — подумал Вовка. — «Сожрала мои бутерброды и ушла». И вдруг свет, падающий из дыры, заслонила тень. Вовка отпрянул. В подвале наступила кромешная тьма, в которой светились два больших желтых шара. Шары мигнули. «Это глаза! Она смотрит на меня!».
Вовку охватило чувство нереальности происходящего. Мозг отказывался верить в то, что видели глаза. Ведь этого не бывает. Ужасные монстры не живут в заброшенных домах. Это бывает только в фильмах, которые показывают вечером по телеку. А в жизни… В жизни такого просто не может быть.
Тварь разглядывала его очень долго. Невозможно было сказать, сколько прошло времени. Взгляд кошмарных желтых глаз скользил по подвалу, по стенам и вновь возвращался к Вовке. В этих глазах не было ни капли разума. Холодное и пустое безумие. «Ни у одного живого существа не может быть таких глаз», — подумал Вовка. Минуты текли мучительно медленно. Наконец, тварь подалась назад и исчезла. Вовка слышал, как она отползает от края дыры. «Она будет ждать», — решил он. — «Все, что говорил Шурик, правда. Здесь действительно погиб ребенок». Теперь он знал почему. Тварь загнала его в дыру. Она сидела там и ждала. Ждала, пока ребенок не умер от голода… или не предпринял попытки выбраться. И тогда…
Довольно долго наверху царила тишина, и Вовка, уже в который раз, решил, что тварь ушла. Не будет же она так долго сидеть на одном месте? Он живо представил себя высовывающимся из дыры. Вот он поднимается над уровнем пола, осматривается, успевая краем глаза уловить какое-то движение, и тут тварь одним рывком отхватывает ему голову.
Надо что-то делать. Вовка понимал, что если он просидит здесь достаточно долго, то просто умрет от голода. Но, с другой стороны, его наверняка хватятся. Будут искать. И, скорее всего, найдут, нужно просто ждать. А может быть, она все-таки ушла?
Словно услышав его мысли, тварь наверху снова зашумела. Ее бессмысленное бормотание приближалось. Вовка забился в угол, сел на корточки и стал ждать. Ожидание длилось недолго. Свет в проломе завибрировал, и в дыре снова показались ее ужасные глаза. Они прощупали подвал, остановились на Вовке и скрылись. Наверху опять послышалась какая-то возня. Что-то на мгновение заслонило свет и с глухим стуком упало на пол. «Она прыгнула! Прыгнула!» Вовка закричал.
На него никто не напал. Когда, спустя несколько минут, он решился открыть глаза, подвал был пуст. Тварь вовсе не прыгала к нему вниз, вместо этого, она что-то сбросила. Что? У Вовки не было ни малейшего желания выяснять это. Уж лучше ждать. Сидеть тихо и ждать. За короткое время тварь появлялась еще трижды и что-то бросала на пол. «Как будто мешки», — подумал Вовка. Каждый раз тварь просовывала голову в дыру и молча смотрела на него. Потом исчезала. Вовка заметил, что интервалы между ее появлениями растут. Он определил это, мысленно считая секунды. Получалось, что до очередного визита у него есть около пяти минут. Вовка медленно, на ощупь пополз вперед.
Вид кучи под дырой поразил его. Она состояла из самого разнообразного барахла: старых матрасов, побитых молью рваных шуб, дубленок и пальто — тряпья, уже полностью утратившего свое прежнее назначение. Все это высилось перед ним сплошной кучей, достигавшей до пояса. «Господи, зачем она это делает?» Он не мог ответить на этот вопрос, хотя и чувствовал, что от ответа, быстрого ответа, может зависеть его жизнь. «Зачем? Зачем это тряпье?».
Сверху снова послышались шорох и ворчание. Вовка быстро отпрянул обратно в темноту. Странный обряд повторился снова: желтые глаза, заглядывающие в подвал (Ты еще здесь, мальчик? Ты еще здесь!), падающий предмет, удаляющийся шорох. Снова тишина. Эх, если бы был фонарик! Но он лежал в рюкзаке наверху, и добраться туда не было ни малейшей возможности. Дыра высоко, и ему самостоятельно не выбраться. Разве только забравшись на кучу тряпья, которая натаскала тварь. И тут Вовка задрожал, словно его облили холодной водой. «Так вот для чего она бросает сюда этот мусор! Она хочет спуститься, а тряпки должны смягчить падение! Боже мой, сколько ей еще осталось? Пара ходок и она окажется здесь!». В этом кромешном мраке у него не будет ни шанса. Какой же он был дурак, что не сообразил это раньше. Но ничего. Еще есть время.
Он пошел к куче. Гора уже доходила ему до груди. Забравшись наверх, он мог бы выбраться. От этой мысли сердце у Вовки забилось быстрее.
Страница
6 из 10
6 из 10
