Добавить в моё избранное
38 мин, 41 сек 15881
Для некоторых из них увеличение счетов будет трагедией. Но скорее всего в квартире кто-то был, и сейчас появилась вероятность что он просто уйдёт ни с чем. Но ни сразу конечно. Надо лично удостовериться, узнать кто внутри. Будет обидно, если дар подведёт его впервые за столько лет.
— А вы мне водички не вынесите, попью и домой пойду.
Дверь была не из дешёвых — это было видно невооруженным глазом, не какая-то подделка, которую можно легко вскрыть. Надёжная — три встроенных замка и хорошая шумоизоляция. Такая стоит недёшево, и если уж у этой старой суки такая дверь, то и сумма денег на смерть у неё припрятана весьма приличная.
— Конечно Сёмушка. — сказала она и достала связку ключей из кармана. — Давно меня так не провожали.
Сёмушка поглаживал в кармане рукоять молотка. Он убивал только пожилых, слабых и одиноких женщин. Те никогда не оказывали сильного сопротивления, и он знал, что дело вовсе не в возрасте или физической слабости, сопротивления не было, потому что они глубоко устали от своей жалкой жизни, а все попытки борьбы и потуги справиться с ним были лишь остатком инстинкта самосохранения. И ничем больше. Он видел это сам, читал это в их глазах, в тот самый прекрасный миг перед смертью, до появления пустоты, он видел облегчение и благодарность.
Сёма не помнил, сколько жизней было на его счету. Ни к чему было вести такой счёт. Дело ведь не в количестве. Ему всегда нужны были, только деньги на смерть никаких садистских или сексуальных действий, разве что он любил смотреть в их глаза во время умерщвления в попытке уловить последние эмоции, но ведь это не делает человека маньяком, не правда ли.
Деньги на смерть любой из его жертв позволяли ему не работать больше года и вести свою тихую размеренную жизнь. Суммы были не малые, но они всегда рано или поздно заканчивались. И тогда Семёну снова приходилось выходить на улицы, на свою коварную охоту, с улыбкой выискивая свою очередную пенсионерку, ту самую, при виде которой он будет знать, что это она. Это как любовь с первого взгляда, чёрт возьми, и это и был его дар.
Сёму всегда интересовал вопрос, зачем имея такие деньги на руках влачить такое жалкое существование. Он хотел докопаться до истины, хотел понять их мотивы, но не мог. Когда он задавал им вопросы, они пытались вместо ответа позвать на помощь.
Почему ты прячешь деньги в шкафу за трусами дура старая, почему они лежат не в банке на накопительном депозите. Ты никому не доверяешь в этой жизни, но доверилась любезному молодому человеку и тебе придётся умереть, свидетелей оставлять нельзя. Надо было отрываться напоследок. Съездить отдохнуть и погреть свои старые косточки, не за границу конечно, можно было бы в хороший санаторий, провести время в своё удовольствие хотя бы неделю. Не считая каждую копейку, не катаясь на другой конец города из-за того что там на рынке молоко дешевле на рубль а яйца не магазинные, а из деревни. Поживи блядь на них, потрать всё, а потом выйди в окно. Зачем их копить и прятать. Государство всё равно тебя закопает. Какая разница тебе будет мёртвой, какой обивки будет твой гроб и вкусна ли будет кутья на поминальном обеде.
Он всегда мог правильно определять именно ту нужную ему жертву, обязательно одинокую, с неплохой суммой денег неумело спрятанной где то в квартире. Это была его супер способность, стоило только посмотреть на такую, как замирало сердце, Сёма уже знал, дома её никто не ждёт кроме, разве что, кошки или псины, которые были так же стары, беспомощны и бесполезны как их хозяйка. И деньги, тщательно откладываемые на смерть, находятся в квартире, пропахшей лекарствами и мочой. Запах безысходности.
Семён убивал быстро. Не испытывал никакого удовольствия от самого процесса умерщвления — просто, без эмоций — делал своё дело и стирал все отпечатки, которые мог оставить.
Старуха, звякая ключами, стала открывать входную дверь, и тут же по другую сторону раздался радостный детский голос.
— Ураааааа! Бабуля пришлаааа!
Семён вздрогнул и вытащил руку из кармана. Он уже был готов к такому исходу, и сейчас всё зависело от того находились ли в квартире взрослые. В этот раз чутьё на одиночество жертвы подвело, но если там только маленький ребёнок надо работать дальше, бабуля ведь та самая. В этом сомнений не было.
Она открыла все замки, дверь бесшумно приоткрылась и курносая веснушчатая девочка лет восьми, высунулась из квартиры, её лицо буквально светилось от счастья.
— Ураааа! Бабулечка пришла!— звонко крикнула она, и небольшое эхо пронеслось по подъезду.
— Так Мариша сколько раз говорила, не кричи на площадке, люди могут отдыхать. Быстро в дом! Заходи Сёмушка напою тебя водой и пойдёшь с Богом. Может чайку?
— Пожалуй, не откажусь.
Сёма вошёл в квартиру. Сейчас он играл роль до конца. Если дома есть взрослые — он познакомится со всеми и выпьет кружку чая, улыбаясь разной херне что ему будут говорить, а потом просто уйдёт, оставив им на память самые хорошие впечатления о себе.
— А вы мне водички не вынесите, попью и домой пойду.
Дверь была не из дешёвых — это было видно невооруженным глазом, не какая-то подделка, которую можно легко вскрыть. Надёжная — три встроенных замка и хорошая шумоизоляция. Такая стоит недёшево, и если уж у этой старой суки такая дверь, то и сумма денег на смерть у неё припрятана весьма приличная.
— Конечно Сёмушка. — сказала она и достала связку ключей из кармана. — Давно меня так не провожали.
Сёмушка поглаживал в кармане рукоять молотка. Он убивал только пожилых, слабых и одиноких женщин. Те никогда не оказывали сильного сопротивления, и он знал, что дело вовсе не в возрасте или физической слабости, сопротивления не было, потому что они глубоко устали от своей жалкой жизни, а все попытки борьбы и потуги справиться с ним были лишь остатком инстинкта самосохранения. И ничем больше. Он видел это сам, читал это в их глазах, в тот самый прекрасный миг перед смертью, до появления пустоты, он видел облегчение и благодарность.
Сёма не помнил, сколько жизней было на его счету. Ни к чему было вести такой счёт. Дело ведь не в количестве. Ему всегда нужны были, только деньги на смерть никаких садистских или сексуальных действий, разве что он любил смотреть в их глаза во время умерщвления в попытке уловить последние эмоции, но ведь это не делает человека маньяком, не правда ли.
Деньги на смерть любой из его жертв позволяли ему не работать больше года и вести свою тихую размеренную жизнь. Суммы были не малые, но они всегда рано или поздно заканчивались. И тогда Семёну снова приходилось выходить на улицы, на свою коварную охоту, с улыбкой выискивая свою очередную пенсионерку, ту самую, при виде которой он будет знать, что это она. Это как любовь с первого взгляда, чёрт возьми, и это и был его дар.
Сёму всегда интересовал вопрос, зачем имея такие деньги на руках влачить такое жалкое существование. Он хотел докопаться до истины, хотел понять их мотивы, но не мог. Когда он задавал им вопросы, они пытались вместо ответа позвать на помощь.
Почему ты прячешь деньги в шкафу за трусами дура старая, почему они лежат не в банке на накопительном депозите. Ты никому не доверяешь в этой жизни, но доверилась любезному молодому человеку и тебе придётся умереть, свидетелей оставлять нельзя. Надо было отрываться напоследок. Съездить отдохнуть и погреть свои старые косточки, не за границу конечно, можно было бы в хороший санаторий, провести время в своё удовольствие хотя бы неделю. Не считая каждую копейку, не катаясь на другой конец города из-за того что там на рынке молоко дешевле на рубль а яйца не магазинные, а из деревни. Поживи блядь на них, потрать всё, а потом выйди в окно. Зачем их копить и прятать. Государство всё равно тебя закопает. Какая разница тебе будет мёртвой, какой обивки будет твой гроб и вкусна ли будет кутья на поминальном обеде.
Он всегда мог правильно определять именно ту нужную ему жертву, обязательно одинокую, с неплохой суммой денег неумело спрятанной где то в квартире. Это была его супер способность, стоило только посмотреть на такую, как замирало сердце, Сёма уже знал, дома её никто не ждёт кроме, разве что, кошки или псины, которые были так же стары, беспомощны и бесполезны как их хозяйка. И деньги, тщательно откладываемые на смерть, находятся в квартире, пропахшей лекарствами и мочой. Запах безысходности.
Семён убивал быстро. Не испытывал никакого удовольствия от самого процесса умерщвления — просто, без эмоций — делал своё дело и стирал все отпечатки, которые мог оставить.
Старуха, звякая ключами, стала открывать входную дверь, и тут же по другую сторону раздался радостный детский голос.
— Ураааааа! Бабуля пришлаааа!
Семён вздрогнул и вытащил руку из кармана. Он уже был готов к такому исходу, и сейчас всё зависело от того находились ли в квартире взрослые. В этот раз чутьё на одиночество жертвы подвело, но если там только маленький ребёнок надо работать дальше, бабуля ведь та самая. В этом сомнений не было.
Она открыла все замки, дверь бесшумно приоткрылась и курносая веснушчатая девочка лет восьми, высунулась из квартиры, её лицо буквально светилось от счастья.
— Ураааа! Бабулечка пришла!— звонко крикнула она, и небольшое эхо пронеслось по подъезду.
— Так Мариша сколько раз говорила, не кричи на площадке, люди могут отдыхать. Быстро в дом! Заходи Сёмушка напою тебя водой и пойдёшь с Богом. Может чайку?
— Пожалуй, не откажусь.
Сёма вошёл в квартиру. Сейчас он играл роль до конца. Если дома есть взрослые — он познакомится со всеми и выпьет кружку чая, улыбаясь разной херне что ему будут говорить, а потом просто уйдёт, оставив им на память самые хорошие впечатления о себе.
Страница
6 из 11
6 из 11
