Муха

Номер был заблокирован.

«Атака проведена грамотно, по всем правилам». Не знаю, откуда взялась эта фраза, вспыхнувшая вдруг в моем сознании. В возможность благополучного исхода я больше не верил.

Появление обезумевшего Валерия стало очередным штрихом к нарисованной моей интуицией безрадостной картине. Снова — судорожные метания по лифту, лестничной площадке и прихожей. Снова — сорванный голос и подернутый пленкой запредельной обреченности взгляд. Честно сказать, я смертельно устал от всего этого. Поэтому не стал выслушивать Валерин рассказ об очередном возвращении мухи. Положил руки ему на плечи и спросил:

— Валера, у тебя с собой загранпаспорт?

К счастью, все важные документы были при нем. Валера, правда, не понял, зачем это нужно.

— Мы уезжаем, — пояснил я. — Сегодня же.

— Куда?

— В Иерусалим, на Святую землю. Домой заедешь?

Платонов яростно замотал головой. Он был в отчаянии.

— Ладно, все необходимое купим тебе по дороге, — сказал я и пошел собирать чемодан.

Через полчаса мы с Валерой вышли на лестницу. Устоявшееся положение дел, уверенность в завтрашнем дне, планы на будущее, — все рухнуло в одночасье. Я больше не задумывался о том, что ждет впереди. Хотелось лишь как можно скорее избавиться от того, что дышало в затылок.

И мы, разумеется, не успели.

В тот миг, когда я нажал на кнопку вызова лифта, Платонов побледнел, развернулся и, указывая пальцем на площадку этажом ниже, прокричал что-то нечленораздельное. Объяснений не понадобилось.

Она была там. Муха.

Носилась на фоне окошка, так, что не заметить ее было невозможно. И не услышать — тоже. Она ведь жужжала. И если раньше я, слышавший этот звук только в записи, мог лишь безоговорочно верить в существование в мире такого зла, то теперь — явственно ощущал его присутствие, понимал, что это такое на самом деле.

В самом по себе мушином жужжании не было ничего страшного. Но слыша его, я чувствовал, как в моей собственной душе просыпается что-то грязное и мерзкое, что-то предельно черное. Мне вдруг невероятно захотелось увидеть свою сестру и… откусить ей пальцы.

Глаза застила алая пелена. На ее фоне начали разворачиваться те самые жуткие видения, о которых рассказывал Валера. Не знаю, правда, видел ли я то же самое, что и он — оригинал ведь мне знаком не был. Но суть была той же самой. А самой пугающей была… необычайная притягательность увиденного. В этой предельной мерзости хотелось остаться навсегда, поскольку… именно пребывание в ней дарило непоколебимую уверенность — хуже уж точно ничего не будет. Ничего и никогда.

Я стоял, блаженно глядя в никуда и улыбаясь. Валера посмотрел на меня.

— Нееееееееееееет! — я увидел, как он движется вперед и вниз. Валера сбегал по ступеням туда, где летала муха. Это несказанно удивило меня, ведь он боялся даже мысли о том, чтобы соприкоснуться с ней.

— Сдохни, мразь! — завопил Валера и… прыгнул, выставив руки перед собой. Он хотел поймать муху. Я завороженно наблюдал, как Платонов плывет по воздуху, преодолевая расстояние, оставшееся до…

Хрясь!

… стены.

Жужжание смолкло. Я слышал, как хрустнула шея Платонова. Видел, как разбилась его голова. Валера был слишком измотан и не рассчитал свои силы. Он промахнулся. Не успел даже сомкнуть ладони, между которыми должна была погибнуть муха. Врезался головой в стену и, получив несовместимые с жизнью травмы, рухнул на серый бетон. Все это заняло секунд пять, не больше. Но мне, разумеется, показалось, что прошла целая вечность.

Муха исчезла. Ее миссия была выполнена.

— Валера умер от удара о стену или вследствие перелома?

Я стоял рядом с судмедэкспертом в коридоре больничного морга. Совсем рядом, через стену, лежал на столе мертвый Валера. Мой лучший друг.

Я сразу вызвал «скорую», но помочь Платонову врачи ничем не могли. Я ведь звонил, уже зная, что он мертв, но все еще надеясь на чудо.

— Кем вы ему приходитесь? — спросил вместо ответа человек в белом халате. Узкое, желтое от никотина лицо. Длинный подбородок и впалые щеки покрыты густой рыжеватой щетиной.

— Я его друг.

— Друг? А родные у него есть? Семья?

— Есть. Я постараюсь с ними связаться, — я достал пачку сигарет, закурил. — Доктор, скажите, пожалуйста, от чего именно он скончался?

— Можно и мне одну? — пальцы врача ловко выудили из пачки сигарету. — Он задохнулся.

— Что?

— Задохнулся. Смерть наступила еще до удара. В полете.

— Постойте, как это могло произойти? — я оторопело уставился на эксперта.

— Очень странный случай, — пожал он плечами. — В горло к господину Платонову как-то попала муха.

— Что?! Муха?! — я выронил сигарету. Могу представить, как я тогда выглядел. Но доктора моя реакция ничуть не удивила.