Муха

Валера задраил все окна, остановил часы, закрыл в туалете собаку. И обратился в слух, ожидая — не зажужжит ли? Не жужжала. Минут через двадцать Платонов перевел дух, выпустил пса и вернулся к обычной жизни, лишь изредка замирая, дабы удостовериться, что мерзкое насекомое перестало его преследовать.

К полуночи он почти перестал нервничать, чему здорово помогли частые визиты в домашний бар. В два часа ночи Валера вовсю кемарил, растянувшись на своем любимом кожаном диване. Ему даже не снились адские мухи и червивые бомжи. Все было спокойно вплоть до тех пор, пока мой друг не проснулся.

А проснулся он от жужжания.

До дрожи перепуганный человек сидел на диване, поджав ноги и обхватив руками колени. Взгляд его был диким. Жужжание, казалось, исходило сразу отовсюду. Но муха в его квартире была только одна. Та самая, что увязалась за Валерой в злополучном тупике. В том, что ее послала сама Преисподняя, Валера не сомневался. Да и его пес — благородный лабрадор Боб — разделял это мнение. Накрыв голову лапами, собака лежала на полу в прихожей, и жалобно скулила. Боб, если б ему позволяли размеры, наверняка забился бы под полку для обуви. А Валере и в теории забиться было некуда. Оставалось сидеть, окидывая безумным взглядом комнату, и дрожать как осиновый лист.

Но это — не дело, ежу понятно. Валерий же всегда считал себя выше этих странноватых, вечно пыхтящих и куда-то спешащих животных. Поэтому он мобилизовал все внутренние резервы и принялся убеждать себя, что ничего по-настоящему ужасного на самом деле не происходит. «В конце концов, это всего лишь муха, — раз за разом повторял Платонов. — Какие бы силы за ней ни стояли, это — простая муха, которую очень легко прихлопнуть. Тем более что ее даже не видно, а только слышно». И ведь действительно — тварь не спешила показываться на глаза, хоть Валере порой и казалось, что она проносится у него над самым ухом. Всего через пятнадцать минут Платонов осмелел настолько, что смог подняться с дивана и пройтись по комнатам в попытке разыскать и, возможно даже, прикончить треклятую муху.

Разумеется, это ему не удалось. Даже простые мухи — на удивление увёртливые создания, а эта, согласно твердому убеждению Платонова, была мухой дьявольской.

«Дьявольские отродья тоже бывают уязвимы, — думал Платонов. — Их могут убить или хотя бы ослабить иконы, святая вода, крест… Крест!».

Икон Валера в доме не держал. Святой воды, естественно, тоже.