Добавить в моё избранное
38 мин, 22 сек 17704
Я не берусь описывать их облик, созданный нечеловеческим воображением, но все они так или иначе имели что-то общее с ужасающими фигурами, подпиравшими столешницу возле кресла с неподвижно сидевшим в нём хозяином Блекстоунхилл.
На улице стало невыносимо холодно, к тому же мелкие холодные капли начали падать мне на лицо, и не дожидаясь ни каких бы то ни было загадочных явлений, ни холодного ливня, я поспешил убраться из этого проклятого места. Холодный дождь застал меня почти у самого входа в дом мистера Мартина, с которым мне довелось тут же столкнуться. На его вопрошающий взгляд я поспешил отмахнуться невнятной фразой о том, что меня одолела бессонница и я решил подышать ночным воздухом, но мою прогулку прервал дождь. И хотя по выражению его лица было ясно, что мои слова не были убедительны, особенно после того, как скользнувший по мне взгляд чуть задержался на порванной штанине и саквояже, окладистая борода мистера Мартина зашевелилась, и он выдал приглашение на стаканчик бренди.
Через полчаса, переодевшись в сухую домашнюю одежду, я сидел в кресле перед камином, кутая ноги в шерстяной плед. В дальнем конце комнаты хозяин дома тихо позвякивал бокалами, разливая горячительный напиток, но когда же металлический поднос был поставлен на столик возле моего кресла, пробудив воспоминания о мерзком столике в гостиной Блекстоунхилл, волна дрожи пробежала по моему телу. «Вижу вы ещё дрожите», — промолвил мистер Мартин, — «Вот, это поможет вам согреться». Я взял с подноса бокал с янтарной жидкостью и через пару минут почувствовал, как приятное тепло наконец-то разливается по моему бренному телу. Засим последовала череда вопросов о ходе моих изысканий, на которые мне было нечего ответить, и гостиная погрузилась в полнейшую тишину. Вскоре моя голова, наполненная мыслями о вылазке в Блекстоунхилл, начала падать на грудь, и, пожелав доброй ночи мистеру Мартину, я поднялся в свою комнату.
Мягкая постель, мерный стук дождя за окном и тихий плеск волн, незамедлительно сделали своё дело — я погрузился в сладостные объятия Гипноса. Но погрузился лишь для того, чтобы лицезреть тревожные сны, наполненные смутными очертаниями подводных глубин, укрывших занесённые илом античные храмы, со сновавшим повсюду тенями сирен и чёрных жуков.
Несколько дней, пока стихия за окном демонстрировала свой пасмурно-меланхоличный нрав, я провёл в неком забытьи, то просиживая за книгой, тупо уставив взгляд на пляшущие отблески камелька, то в праздной дремоте, наполненной всё теми же грёзами. На третий день всеобщее уныние было потревожено слабыми лучиками солнца, проступившего из-за туч. В ту же ночь я вновь снарядил вылазку в Блекстоунхилл. Как и в прошлый раз я обошёл холм и начал осторожно пробираться от кустарника к кустарнику, старательно высматривая дорогу в слабом свете луны, как вдруг остановился словно вкопанный. Уже знакомое чувство пронзающего взгляда овладело мной. Я поднял голову и к своему ужасу заметил чёрный силуэт в освещённом проёме парадной двери Блекстоунхилл.
Вновь я припал к земле, спрятавшись за кустарник, сердце бешено заколотилось, казалось, вот-вот этот демон в два прыжка достигнет холма и разорвёт меря своими когтями на куски. Но этого не произошло. Через четверть часа, за которые моя одежда намокла от влажных после длительного дождя травы и земли, я поднялся. Я не увидел ни освещённого дверного проёма, ни чёрного силуэта, но окна гостиной Блекстоунхилл по-прежнему были ярко освещены. Этого с меня было достаточно, и я поспешил восвояси.
И вновь дни напролёт я проводил в раздумьях, никогда ранее даже самые необычные дела в моей журналистской карьере не ставили меня в такой эмоциональный тупик, как сейчас. Я просто не осознавал, какие подводные камни могли остановить меня. Я сидел и ждал, но чего? Вновь по ночам я погружался всё в те же странные сновидения, пока однажды в них я не услышал странный протяжный звук, словно пение кита. Я открыл глаза, звук всё ещё стоял в ушах, разумеется это был всего лишь отголосок сновидений, ведь этих млекопитающих в водах Лох-Несса не могло быть. С этими мыслями я встал с постели и протянул руку к стакану с водой, стоявшему на столике возле кровати, тот оказался пустым, и мне пришлось спуститься в кухню, но горящий в гостиной свет привлёк моё внимание. Я прильнул к полуоткрытой двери. Из гостиной раздавались голоса мистера Мартина и его жены: «Опять этот колдун свои дьявольские обряды проводит».
Я заскрипел дверью и вошёл в гостиную, увидев меня, седовласая женщина, кутаясь в шерстяную шаль, поспешила выйти из комнаты. Мистер Мартин перевёл взгляд с меня на камин и промолвил:
— Значит вы слышали?
— Лишь то, что вы сказали про обряды, — ответил я.
— И это тоже… — огорчённо произнёс мистер Мартин.
По-видимому, он заметил мой непонимающий взгляд, поскольку тут же добавил:
— Я говорю про тот протяжный звук, молодой человек, ведь вы его слышали.
На улице стало невыносимо холодно, к тому же мелкие холодные капли начали падать мне на лицо, и не дожидаясь ни каких бы то ни было загадочных явлений, ни холодного ливня, я поспешил убраться из этого проклятого места. Холодный дождь застал меня почти у самого входа в дом мистера Мартина, с которым мне довелось тут же столкнуться. На его вопрошающий взгляд я поспешил отмахнуться невнятной фразой о том, что меня одолела бессонница и я решил подышать ночным воздухом, но мою прогулку прервал дождь. И хотя по выражению его лица было ясно, что мои слова не были убедительны, особенно после того, как скользнувший по мне взгляд чуть задержался на порванной штанине и саквояже, окладистая борода мистера Мартина зашевелилась, и он выдал приглашение на стаканчик бренди.
Через полчаса, переодевшись в сухую домашнюю одежду, я сидел в кресле перед камином, кутая ноги в шерстяной плед. В дальнем конце комнаты хозяин дома тихо позвякивал бокалами, разливая горячительный напиток, но когда же металлический поднос был поставлен на столик возле моего кресла, пробудив воспоминания о мерзком столике в гостиной Блекстоунхилл, волна дрожи пробежала по моему телу. «Вижу вы ещё дрожите», — промолвил мистер Мартин, — «Вот, это поможет вам согреться». Я взял с подноса бокал с янтарной жидкостью и через пару минут почувствовал, как приятное тепло наконец-то разливается по моему бренному телу. Засим последовала череда вопросов о ходе моих изысканий, на которые мне было нечего ответить, и гостиная погрузилась в полнейшую тишину. Вскоре моя голова, наполненная мыслями о вылазке в Блекстоунхилл, начала падать на грудь, и, пожелав доброй ночи мистеру Мартину, я поднялся в свою комнату.
Мягкая постель, мерный стук дождя за окном и тихий плеск волн, незамедлительно сделали своё дело — я погрузился в сладостные объятия Гипноса. Но погрузился лишь для того, чтобы лицезреть тревожные сны, наполненные смутными очертаниями подводных глубин, укрывших занесённые илом античные храмы, со сновавшим повсюду тенями сирен и чёрных жуков.
Несколько дней, пока стихия за окном демонстрировала свой пасмурно-меланхоличный нрав, я провёл в неком забытьи, то просиживая за книгой, тупо уставив взгляд на пляшущие отблески камелька, то в праздной дремоте, наполненной всё теми же грёзами. На третий день всеобщее уныние было потревожено слабыми лучиками солнца, проступившего из-за туч. В ту же ночь я вновь снарядил вылазку в Блекстоунхилл. Как и в прошлый раз я обошёл холм и начал осторожно пробираться от кустарника к кустарнику, старательно высматривая дорогу в слабом свете луны, как вдруг остановился словно вкопанный. Уже знакомое чувство пронзающего взгляда овладело мной. Я поднял голову и к своему ужасу заметил чёрный силуэт в освещённом проёме парадной двери Блекстоунхилл.
Вновь я припал к земле, спрятавшись за кустарник, сердце бешено заколотилось, казалось, вот-вот этот демон в два прыжка достигнет холма и разорвёт меря своими когтями на куски. Но этого не произошло. Через четверть часа, за которые моя одежда намокла от влажных после длительного дождя травы и земли, я поднялся. Я не увидел ни освещённого дверного проёма, ни чёрного силуэта, но окна гостиной Блекстоунхилл по-прежнему были ярко освещены. Этого с меня было достаточно, и я поспешил восвояси.
И вновь дни напролёт я проводил в раздумьях, никогда ранее даже самые необычные дела в моей журналистской карьере не ставили меня в такой эмоциональный тупик, как сейчас. Я просто не осознавал, какие подводные камни могли остановить меня. Я сидел и ждал, но чего? Вновь по ночам я погружался всё в те же странные сновидения, пока однажды в них я не услышал странный протяжный звук, словно пение кита. Я открыл глаза, звук всё ещё стоял в ушах, разумеется это был всего лишь отголосок сновидений, ведь этих млекопитающих в водах Лох-Несса не могло быть. С этими мыслями я встал с постели и протянул руку к стакану с водой, стоявшему на столике возле кровати, тот оказался пустым, и мне пришлось спуститься в кухню, но горящий в гостиной свет привлёк моё внимание. Я прильнул к полуоткрытой двери. Из гостиной раздавались голоса мистера Мартина и его жены: «Опять этот колдун свои дьявольские обряды проводит».
Я заскрипел дверью и вошёл в гостиную, увидев меня, седовласая женщина, кутаясь в шерстяную шаль, поспешила выйти из комнаты. Мистер Мартин перевёл взгляд с меня на камин и промолвил:
— Значит вы слышали?
— Лишь то, что вы сказали про обряды, — ответил я.
— И это тоже… — огорчённо произнёс мистер Мартин.
По-видимому, он заметил мой непонимающий взгляд, поскольку тут же добавил:
— Я говорю про тот протяжный звук, молодой человек, ведь вы его слышали.
Страница
4 из 11
4 из 11
