Приключения осинового кола, или Буратино на Службе Святой Инквизиции

А так, все думают, что проводят время культурно и со вкусом.

И все было в моей жизни замечательно, пока не явился ОН.

— Кто ОН? — прошептал испуганно Буратино. Ножки его мелко затряслись — так жутко прозвучало это, в общем-то, обычное и безобидное местоимение.

— Как кто? — возмутился Пьеро и истерично всхлипнул, — ЧЕРНЫЙ ЧЕЛОВЕК! Он пришел ко мне сообщить, что в далекой стране Туркмении умер великий Туркменбаши, и на его место назначен преемник — мудрый и любимый в народе Гурбангулы Мяликгулыевич Бердымухаммедов. И мне, как лучшему поэту нашего столетия, было решено доверить сочинение хвалебной оды по случаю восшествия на трон этой знаковой фигуры. Условий было ровно два: первое — в стихотворении должна была присутствовать строчка с именем прославляемого — «Гурбангулы Мяликгулыевич Бердымухаммедов», это раз, причем не разрывая это священное словосочетание на части.

И второе — ода должна была обязательно начинаться словами: «На совместном заседании Государственного Совета Безопасности и Кабинета Министров Туркменистана было принято решение о назначении заместителя Председателя Кабинета Министров Туркменистана Гурбангулы Мяликгулыевича Бердымухаммедова временно исполняющим обязанности Президента Туркменистана».

Я, конечно же, кое-как справился с первым условием — хотя мне пришлось сильно попотеть, но вот второе! Мне так и не удалось придумать стихотворный размер — даже самый экзотический, в который бы укладывалась эта дурацкая фраза! Стремясь в отчаянии подхлестнуть свои творческие способности, я прибегал к различным химическим стимуляторам, я пил и курил, я бился головой об стену, но ничего не выходило. Меня отвезли в Приют Душевнобольных и лечили холодными обтираниями. Я уже почти было выздоровел, а обтирания столь замечательно подействовали на мои творческие силы, что я все же исполнил и второе условие — ах, слышали бы вы, что за божественные строки у меня получились!

— Спасибо, не надо, верю на слово, — пробормотал Буратино.

— И тут, представляете, снова пришел ОН, ЧЕРНЫЙ ЧЕЛОВЕК! Он сказал, что в Туркменистане произошел небольшой государственный переворот — исключительно демократический и в соответствии с волей народа, а потому заказ на оду Гурбангулы Мяликгулыевичу Бердымухаммедову отменяется.

Вот тут-то я и сошел с ума по-настоящему.

Теперь мне не остается ничего иного, кроме как утопиться в близлежащем пруду — кстати говоря, не желаете ли присоединиться?

Буратино долго не раздумывал — еще в тот момент, когда он неподвижно медитировал на могиле Короля Мавродия, его посетило пророческое видение: слепой пророк из далекой Болгарии Дед Вантуз.

— Здравствуй, Буратино! — прошамкал тогда пророк.

— Здравствуйте, дедушка, — молча поздоровался Буратино, поскольку боялся, что если он скажет это вслух, то его примут за шизофреника.

— Всего за один золотой я предскажу тебе твою погибель, — возвестил дед. — Хочешь?

— Кто здесь ясновидящий, вы или я? — ответил Буратино вопросом на вопрос. — Вот сами и решайте, хочу я или не хочу, и даже если хочу, то дам я вам за это золотой или нет.

— Ну, хорошо, — согласился дед, — тогда считаем, что ты согласен. — Итак, грозит тебе смерть от хладной стали вражеского рубанка, от предательского гвоздя в спину, от шальной спички, от клюва жестокого дятла. В принципе, к этому списку можно было бы добавить кошмарную и мучительную смерть от утопления в пруду, но, так и быть, за один дополнительный золотой я смогу договориться с Высшими Силами, чтобы они избавили тебя хотя бы от этой напасти.

— А от остальных? — испуганно прошептал Буратино, — у меня осталось еще несколько золотых, и я с радостью отдам их вам за свое спокойствие!

— Гм, — задумался дед Вантуз и принялся чесать бороду. — Конечно, если у тебя нет родственников, которые станут в случае чего предъявлять претензии, я смог бы за пару золотых заговорить тебя от чего угодно.

— У меня есть Папа Карло, — сказал Буратино.

— Ну, тогда уж не взыщи, мне не нужны лишние проблемы с безутешными родственниками и всяческие смехотворные обвинения в шарлатанстве. Гони золотой, и я гарантирую тебе, что ты совершенно точно не утонешь!

Вот такой разговор произошел у Буратино примерно часом раньше на могиле Короля Мавродия, и он теперь был полностью уверен в своей безопасности, по крайней мере, в плане своей непотопляемости. При этом, понятное дело, посмотреть, как тонут другие, ему очень хотелось, а потому он сразу же согласился на предложение Пьеро.

Пруд оказался отвратительной буро-зеленой лужицей с таким запахом, как будто кого-то в особенно тяжелое утро стошнило прямо в банку с огуречным рассолом. Пьеро и Буратино, взявшись за руки, взошли на шаткий мостик и задумчиво уставились вниз.

— Мне одному страшно прыгать, синьор, — промолвил Пьеро, — но если вы согласитесь прыгнуть со мной, то я, конечно же, решусь на этот безумный поступок.