Призрак детства

То есть, я хочу сказать, что это была твоя инициатива. Принадлежащая исключительно тебе. Так же, как и сраная сумка! Понимаешь, тупица? Я здесь совершенно не причём. Я просто — живу один. У меня никогда не было родителей (у тебя кстати тоже), потому что в один прекрасный день я понял, что они все до единого фальшивые и ненастоящие. Такие же, как и твои деньги!

— И ты их всех поперерубал, что ли?

— Чем? Пальцем?

— Нет, вот этим тесаком, — ответил Серёга. Он и сам не понял, как тесак переместился из руки увальня в Серёгину руку.

— А это твой тесак! — отскочил заверещавший возмущённый псих. — Это ты их всех порубил: и твоих и моих! Ты со мной поменялся телами, гадёныш!

— Что-что?! — начал освирепевать и Серый. — Ты хочешь сказать, что я взрослый, а ты ребёнок?!

— Складно излагает, собака! — хохотнул дегенерат, зачем-то процитировав Ильфа и Петрова.

— Дак, значит, призрак, пришедший из детства, не я, а ты?!

— Ну да! Какой ты находчивый: так быстро решил эту простую загадку! Хи-хи-хи-хи… А вот хочешь, разыграем сценку с загадкой посложнее?

Сергей не выдержал издевательской дряни, которую несёт этот чокнутый, замахнулся и вонзил мясницкий нож ему в голову.

Всё наваждение немедленно кануло в Лету. Сергея больше не окружали стены коридора, обрызганные кровью, летевшей от головы, отгрызенной злым гением. Вернее говоря, стены-то его окружали, но они были чистыми. Потому, что Серый склонялся над открытым ящиком из-под картошки… Видимо, Свинцов каким-то образом вернулся в то время, когда он копался в этом ящике и ему казалось, что наполненный деньгами школьный портфель «свиснул» тот псих, который ему всё время названивал на сотовый. Должно быть, именно в этот момент он, при помощи телекинеза, подменил Серёгину сумку. То есть, хорошие деньги вытащил, и подбросил ему сумку с «куклами». Именно после этого момента жизнь Серого начала походить на кошмарный сон.

Свинцов, не теряя ни секунды, чтобы злой гений не успел «передёрнуть» (подтасовать не фальшивые денежки, подменив их на «куклы»), сунул руку в гору картофеля, пошарился-пошарился…

— Вот она! — нащупал он лямку, чуть не взвизгнув от неописуемой радости. Потянул и извлёк на поверхность злосчастный школьный портфель. Сергей тут же вскрыл целлофановую обёртку упакованной пачки… Он всё ещё находился в беспамятстве и не помнил тот последний короткий эпизод, который длился после момента расставания со злым гением, с которым Серый трепался в лесу и до того, как он разъярённый поднимался по лестнице, входил в коридор, и в него (в Серого) полетела человеческая голова, после чего паренёк потерял сознание и, частично, память. То есть, Свинцов не помнил, что пачка, если её распаковать, может взорваться, поэтому распаковывал её без страха и упрёка. Он вытащил из пачки случайно выбранную купюру и протянул её на свет.

— Святое дерьмо! — провопил Серый. Водяные знаки очень хорошо просвечивались.

Он так сильно ошалел от счастья, что даже не заметил ту вторую сумку, которая висит у него на плече.