Шагающий в смерть

Если мне удастся это повторить, то я излечусь.

— Для того чтобы прикончить себя, посторонние не нужны, — сказал Побылец. — Поверьте профессионалу.

Пегас и Лаврентик закончили надевать скафандры. Они оказались меньше, но тяжелее предыдущих моделей.

— На выход, — скомандовал Скворец. — План прост. Я умираю там, вы вытаскиваете меня сюда. По сути, выбора у вас не будет: сами вы не выберетесь оттуда. А теперь вперед, к порталу.

Когда Пегас с Лаврентик вошли в зал с мертвецами, Скворец оставил их, захлопнув дверь. Через несколько минут его фигура показалась наверху, в операторской, в компании с перепуганным техником. Проведя некоторое время за пультом, техник кивнул Скворцу, стараясь резко не уклоняться от направленного на него пистолета.

— Приготовьтесь, господа, — раздался в наушниках голос Скворца, — я жму кнопку.

Пегас увидел поднятую руку, готовую запустить устройство. Но опуститься ей не дал неожиданно вошедший в помещение человек. Он возник за спиной у Скворца, обхватил его за голову, резко дернул. В правой руке Олега Петровича несколько раз выстрелил пистолет, проделав в потолке две дырки. Сбоку вскочил техник. Убийца отпустил тело и, не поворачиваясь, воткнул парню в глаз ручку-фонарик. Пегас видел такие у медсестер в лазарете. Тело Скворца осело, открывая окровавленную фигуру незнакомца. Кровь заляпала лицо, стекала по подбородку, покрывала руки до локтя. Убийца закончил то, что пытался сделать Олег Петрович — нажал на кнопку. В последний момент его глаза поймали взгляд Пегаса.

Из-за стекла операторской комнаты на Побыльца смотрел Скрут.

Переход. Снова лаборатория преобразилась, приобретя вид на столетия заброшенного склепа. Но Пегаса мало интересовало уже виденное им окружение. Наверху, в операторской комнате, по-прежнему стоял Скрут. Только вид его соответствовал окружению: иссушенный мумифицированный труп, что стоял, уставившись на Побыльца глубоко запавшими глазами.

— Вы тоже это видите? — спросил Пегас у Анастасии.

— Д-да, — ответила она. Голос ее дрожал.

— Как такое возможно? Он без скафандра, но все еще жив. По крайней мере, ведет себя не так, как все те трупы, которые мне доводилось видеть.

— Не знаю, — сказала Лаврентик. — Возможно, отражение его сущности из реального мира…

Побыльцу это ни о чем не говорило, да и Лаврентик изъяснялась неуверенно. А время шло.

— Надо спешить, — сказал он. — Стоя тут, мы точно ничего не изменим.

Пегас двинулся в коридор. Завал никуда не делся, но до него было множество дверей. Некоторые из них вели в другие коридоры. Возможно, им удастся найти путь в операторскую.

Миновав несколько помещений, Пегас нашел коридор, по его расчетам огибающий лабораторию. Ориентироваться мешала изменившаяся картина. Надписи на дверях и стенах либо облупились, либо были незаметны под толстым слоем пыли.

Очередная дверь рухнула от одного прикосновения. За ней Пегас ожидал увидеть лестничный пролет, ведущий наверх, но никак не то, что открылось его взгляду.

Помещение обрывалось чуть ли не у порога. Стены, пол, потолок — все это заканчивалось бетонным крошевом и ржавыми ребрами арматуры, за которыми следовала пустота. Встроенные в скафандры фонари не пробивались сквозь пыль, что поднялась от падения двери. Казалось, что за этой дверью нет ничего, лишь пустота, что осталась после смерти этого мира. Но через несколько секунд пыль осела, и Пегас увидел, что перед ним — огромная пропасть. Месиво из обломков бетона, стальных конструкций и камней уходило далеко вниз, образовывая крутой склон. Побылец с Анастасией находились примерно на середине этого склона. В ухе раздался шумный вздох Лаврентик.

Когда глаза привыкли к полумраку, Пегас увидел противоположную сторону. Судя по всему, перед ним была воронка в земле размером в сотню метров. Кое-где из дна ее выпирали куски стен, словно кости исполинского животного, полузасыпанные землей. В различных местах из склонов выглядывали тоннели различной степени разрушения.

— Похоже, в этом мире здание все-таки рухнуло в подземные пещеры, — сказала Анастасия.

— Сможете определить, какой из коридоров ведет к лаборатории?

— Сложно сказать. Нужно подняться наверх.

Оттеснив Побыльца, Лаврентик обогнула выступ стены и стала карабкаться по насыпи. Пегас пополз следом. Вездесущая пыль уменьшила видимость до полуметра. Луч фонаря плясал на обломках, выхватывая отдельные куски бетонных перекрытий, камней и серого, однородного грунта. Нагнав уже поднявшуюся Лаврентик, Пегас уперся руками в ровную поверхность земли и подтянулся. Встав на ноги, он попытался протереть стекло скафандра.

Побылец полировал рукавом серую поверхность шлема, пока не понял, что это не пыль, а окружающий пейзаж. Цвета старой мешковины небо, однородное, ни облачка, и такая же земля.