Страшила

Жив-здоров, будто тварь с ним ничего и не сделала…

Тошка вздрогнул. Поборол оцепенение и огляделся по сторонам… Вдоль стен сгрудилась стандартная школьная утварь. Стопы учебников, задумчивый скелет, ящички с реактивами, глобус, скрученные в рулоны плакаты и таблицы, гантели, мячи, запылённые маты… На одной из стен подвешена небольшая доска, с выведенной мелом гиперболой…

Если отфутболится именно по гиперболе, то назад можно уже и не вернуться!

Тошка поскорее отвёл взгляд… Напоролся на метроном, с трудом сдержал крик! Посмотрел в другую сторону — парты. Стоят ровными рядами, как и кровати. На коричневой поверхности — тетрадки и письменные принадлежности… Ещё дальше нависают огромные стеллажи, заставленные железными банками, брикетами и картонными коробками — продукты! Рядом — ёмкости с водой и мерный стаканчик… ЖУТЬ!

Тошка понял, что оседает — дети тут живут!

Потому что наверху больше ничего не осталось! Потому что тварь уже уничтожила этот мир! Как, скорее всего, уничтожила и кучу других!

Тошка глянул на Павлика. В этом загнанном взгляде царил один-единственный вопрос, да и тот немой: почему именно так?!

Павлик повёл плечом и сам, похоже, с трудом справляясь с нахлынувшими эмоциями.

Женщина приподнялась из-за стола. Отложила очки и ухватилась за собственный подбородок. Заплакала. Тут же смутилась и вынула из нагрудного кармашка блузки сложенный платочек. Принялась неловко бороться с эмоциями.

Тошка снова уставился на Свету. Та вздрогнула и выронила совок… Прищурилась от звона — все прищурились, даже лампы, — тут же посмотрела под ноги… Снова вздрогнула. Мимолётно глянула на Тошку. Покраснела…

Тошка с трудом удержал себя на месте. Хотелось подбежать и обнять! Но было нельзя. Это не та Света… Как и не тот мальчишка. Это совершенно другие дети, у которых другая жизнь и другая судьба!

Ужасная судьба! Они все вынуждены скрываться под землёй! Потому что Тошка и Павлик никак не могут остановить тварь!

Женщина выдохнула. Тихо заговорила…

Тошка не понимал слов, потому что в голове царил полнейший кавардак! Страшное подземелье, Света, очередная победа твари, неизбежность, безнадёжность… Всё — это тупик! После него остаётся только петля… Или шаг с небоскрёба в неизвестность.

Нет! Отчаиваться просто нельзя! Нужно продолжать бороться! А то, что они сейчас видят, только лишний раз подтверждает, что противостояние — действенно! Мир на поверхности уничтожен… но это не мешает объединившейся группе детей продолжать борьбу за существование! А это значит одно: тварь не победила этот мир! Оттого-то она и не убила Тошку, а попыталась договориться! Она боится его! Его и Павлика! Значит, победа близка — нужно только заставить себя не отчаиваться и уверовать в собственные силы!

… Женщина сказала, что на поверхности ничего не осталось… По крайней мере, все те, кто отважились подняться, обратно так и не вернулись… Тошка и Павлик первые, кто спустился вниз после ВЗРЫВА! Они ждали этого момента целых…

Тошка зажал уши — это было сверх его чувств!

Затем было что-то непонятное.

Тошка пытался относиться ко всему происходящему, как к элементу реальности… однако отчего-то ничего не получалось… Складывалось ощущение, будто всё это сон. Цветной, пусть такой близкий и доступный… но всё равно лишь элемент фантазии, который распадётся, как только Тошка и Павлик вернутся в свой мир.

Нет, не распадётся, а вернётся на своё законное место, ожидая либо спасения, либо конца.

Всё походило на то, будто слепой человек подходит к книжному шкафу, какое-то время нерешительно топчется на месте, после чего начинает наугад брать отдельные книги… Вертит их в руках, вздыхает, затем снова ставит на место, понимая, что, по сути, этим ничего не добьётся. Потому что добиваться, попросту нечего. Только вот УЖЕ, или ПОКА?

Тошка видел лица, слышал голоса, вдыхал подземные запахи, чувствовал прикосновения… Всё было реальным, происходящим здесь и сейчас! Сомнений быть не могло: это тот самый мир, где победила Аненербе.

Этого ли пыталась достичь её деятели? В смысле, подразумевали ли разрушение целого мира? А может эта была плата, о которой поначалу умолчали, потребовав лишь одно-единственное тело?

Тогда чьё это было тело?

Малышня обступила и принялась наперебой галдеть… Один спрашивал, какого теперь цвета небо… Другой наседал с вопросом, правда ли, что Тошка и Павлик с другой планеты… Третий пытался выведать, кончилась ли война… Одна девочка спросила, осталось ли хоть КТО-ТО или ЧТО-ТО…

Света холодно поинтересовалась, что сталось с фашистами…

Павлик пытался отвечать за двоих, потому что Тошка был просто не в состоянии… Точнее в состоянии несостояния. Он воспринимал действительность, чувствовал запахи, слышал голоса… но всё же никак не мог заставить себя стать частью воцарившегося вокруг мира… Хотя бы на время.