Бездна

— Ну ни фига себе! — сказала она.

ВОССОЕДИНЕНИЕ ЛЮБЯЩИХ СЕРДЕЦ

В этот раз по Бездне разбрелось такое немыслимое количество идиотов, что встретиться нам мог, кто угодно. Естественно, больше всего я бы хотел увидеть группу Хробанова. По ряду причин. Скажем, узнать, цела ли Ольга; поинтересоваться, имеется ли запасной план выхода на поверхность. В конце концов, только эти люди не кололи мне отраву и не засовывали в мешок.

Не так уж плохо, было вновь встретить Пашу. Пока рядом не гавкала силиконовая стерва, он казался почти вменяемым и достаточно разумным спутником. Да и здоровенный бугай с автоматом ещё никому не мешал, в качестве союзника.

К чему я веду? Нетрудно догадаться.

Выбравшись из арки, я обнаружил то, что уже успели открыть для себя Маруся и Валентина. Короче, как и следовало ожидать, дневной свет оказался обманкой: его испускал пупырчатый нарост на потолке куполообразной пещеры. Сам зал оказался не так, чтобы очень велик — вполовину футбольного поля и большую часть пространства занимал водоём с абсолютно прозрачной водой. Чтобы окончательно изобразить райские кущи, невесть как очутившиеся в недрах преисподней, неизвестный шутник насыпал перед озерцом золотистый песок.

Но в каждой бочке мёда, если хорошенько поискать, можно найти ложку дёгтя. Эту же и искать не пришлось.

На пляже разместилась группа из десятка человек: тройка совершенно потерянных учёных, прижавшихся один к одному, шестеро бойцов в чёрной рванине, но с автоматами наизготовку и… Радость моего сердца, любовь всей жизни!

Диана Станиславовна, бл… дь! Во всех смыслах этого слова.

За спиной что-то очень тихо булькнуло. Точнее — плеснуло. Звук, с каким волны накатывают на берег. Услышали все, поэтому все и оглянулись. Ну и офигели, естественно, все.

Вся огромная пещера, по которой мы шагали последний час, оказалась затоплена слабо светящейся жидкостью. Не знаю, вода это была или нет, но она плескалась у самых моих ног.

— Как такое возможно? — почти прошептала Маруся и посмотрела на меня. — Так же не бывает!

— Бывает, — я махнул рукой. — Здесь всякое случается и скажи спасибо, что мы сейчас здесь, а не на глубине десятка метров под водой. Пошли, знакомиться будем.

— Как знакомиться? — кажется, мои спутницы окончательно утратили даже останки чувства юмора. — Это же… Или нет?

— Да, да, вы не ошибаетесь, — я обнял обеих предательниц за плечи и подтолкнул вперёд. — Я просто я пошутил. Это — шутка.

— Шутка? — Мария начала было хихикать и вдруг разразилась диким хохотом. — Шутка, ха-ха!

Валентина молча врезала её по щеке, и девица тотчас заткнулась. Тем не менее, внимание к себе мы-таки привлекли и теперь шесть чёрных пристальных зрачков следили за каждым нашим шагом. В смысле, нас держали под прицелом автоматов. При этом, все оборванцы с оружием постарались рассредоточиться, точно опасались ответного огня. Ага, сейчас! Из наших пердаков, очевидно.

Учёные сползлись ещё ближе, точно овцы, почуявшие волка. Странно, а я думал из них никто не уцелел во время того забега. Ну, живы и хорошо. А вот моя ненаглядная принялась хмурить бровки и морщить лобик.

Спуск оказался много удобнее, ибо здесь имелось нечто, вроде каменного желоба. Очевидно, на тот случай, если мамаши с колясками вздумают отдохнуть на пляже. И мы торжественно, как настоящие Каннские знаменитости на красной дорожке, спустились к зрителям и почитателям. Напряжение несколько спало, и большая часть автоматов опустилась, но парочка ещё продолжала нервировать. Нет, если подумать, то девочки выглядели устрашающе… Маруся — то ещё чудовище!

— Обнимемся? — предложил я Диане и сделал шаг навстречу, вскидывая руки для объятий. Автоматы вновь поднялись. — Поцелуемся? Или ты совсем не скучала? Какое разочарование!

— Я же тебя, падла, прикажу пристрелить! — прошипела Диана и отступила на шаг. Хм, собственное оружие куда-то просрала, очевидно. — Никто даже не узнает.

— А, так ты дорогу наверх уже нашла! — обрадовался я и заговорщически подмигнул спутницам. — Видали, как богует: этого — пристрелю, этого — заколю, а вон тех — изнасилую и съем.

При словах: «вон тех», учёные начали заметно нервничать. Хм, неужели имелись попытки?

— Где Паша? — собеседницу бросало из одной крайности в другую. — Где все остальные, чёрт бы тебя побрал? Что, выжили только эти две курицы?

— Хлебало завали! — огрызнулась Валя и медленно пошла в сторону озера. — Сука ё… нутая.

Очевидно, подобный способ вести диалог считался тут вполне нормальным явлением, потому что нас перестали держать под прицелом. Вместо этого бойцы вновь принялись бесцельно бродить по берегу озера. Насколько я мог заметить, другой поклажи, кроме оружия ни у кого не осталось. Весело. Скоро вопрос о пище станет весьма остро.