Лик зверя

— Я там была.

— Подробнее.

Не успев начаться, разговор уже стал утомлять. Ольга произнесла сухо:

— Там происходило много что, и у меня нет желания все это обсуждать. Ближе к делу.

Собеседник покачал головой, сказал вкрадчиво:

— Желаете сотрудничать? Что ж, похвально. Меня интересует драка, которую учинили вы с друзьями.

Ольга в удивлении изогнула бровь. Не смотря на жизненный опыт, что призывал с осторожностью относиться к общению со стражами порядка, подспудно она ожидала утомительных расспросов, скрупулезное упоминание всех деталей, для того чтобы… восстановить справедливость. Но, похоже, ей предлагали совсем другое.

— Драку начали не мы, — произнесла Ольга холодно.

— А потерпевшие говорят другое. — Полицейский расплылся в улыбке. — Они говорят, что вы вели себя вызывающе, задирали окружающих, и, в конце концов, спровоцировали их на драку. А в частности вы, — его палец ткнул в сторону Ольги, — нанесли нескольким людям телесные повреждения. После чего те вынуждены были обратиться в больницу.

Ольга сделала отстраняющий жест, сказала жестко:

— Уж извините за откровенность, но вы заставляете меня усомниться в ваших умственных способностях. И дело даже не в том, кто организовал драку, и кто в итоге отделался повреждениями. Я не пойму одного, как девушка, тем более моей комплекции, может кому-то что-то причинить?

Против ожидания, полицейский не удивился, сказал:

— Понимаете вы что-то, или нет — не важно. Свидетельские показания решают.

— И кто же свидетели? — взорвалась Ольга. — Три наемных бойца, выколачивающих темными ночами деньги из припозднившихся прохожих?

— Почти весь коллектив охранников клуба в количестве десяти человек. Плюс, с десяток свидетелей из гостей. Показать отчет освидетельствования очевидцев с подписями?

Ольга стиснула челюсти, так что скрипнули зубы. Голова загудела от напряжения, в попытках осмыслить, кто, каким образом, а, главное, для чего, смог организовать подобное. Пока Ольга размышляла, полицейский встал, неспешно прошелся по комнате. Углубившись в раздумья, она не услышала, как щелкнул замок двери, лишь когда на плечо опустилась рука, вздрогнула. Послышался вкрадчивый голос.

— Не морщи попусту лобик. Все равно не догадаешься, как фабрикуются подобные вещи. А если и догадаешься, это не поможет.

— А что поможет? — выдохнула Ольга.

Над ухом громко сглотнуло, задышало надсадно. Второе плечо ощутило касание, а по шее прошлось колючим.

— Небольшая услуга. Можно даже сказать, пустячок.

— Что именно? — осторожно поинтересовалась Ольга, хотя поняла о чем пойдет речь прежде, чем задала вопрос.

— Ничего сложного. Уделишь мне немного своего времени, совсем чуть-чуть. В качестве… женщины.

— А взамен? — вновь спросила она, не мене осторожно.

— Взамен я замну дело.

— Так просто? — Ольга добавила в голос сарказма. — А какие гарантии, что это не выльется в «дружеский минет» без обязательств?

— Мое слово, — хохотнул собеседник, — чем не обязательство? — Добавил серьезно: — Ничего сложного, схема обкатана до блеска. Дело откладывается в долгий ящик, а там спускается на тормозах. Такие расследования нам без надобности, а виновникам, ха-ха, в радость.

Ольга замедленно развернулась, некоторое время пристально смотрела на полицейского, отчего тот на мгновение опешил, а в глубине глаз метнулось нечто напоминающее страх, после чего протянула руку, прихватила ему промежность, чуть сжала. Лицо мужчины расплылось от удовольствия, рот приоткрылся, а глаза пошли поволокой. Довольный, он прохрипел:

— Да, да, вот так. Умничка…

Полицейский закрыл глаза, и уже не видел, как в глазах девушки зажглось тяжелое темное пламя.

Часть III

Глава 1

Белая простынь потолка, плавно переходящая в стены. Взгляду не за что зацепиться, ни щербинки, ни трещинки, словно кто-то тщательно покрыл все поверхности густым слоем штукатурки, отполировал, покрасил… А может это плывет в глазах, что, утомленные холодным сиянием голубых ламп, слезятся, не в силах различить мелкие детали.

Напротив, в стене, почти под самым потолком, небольшое оконце. Голубой прямоугольник, единственное живое пятно в этом царстве мертвенного света и безукоризненных линий. Взгляд вновь и вновь обращается туда, не в силах оторваться от манящего свободой пятна. На фоне пронзительной голубизны черными иголочками выделяются вершинки елей, а чуть ниже, грязно-серая, проходит бетонная полоса, не то соседнего строения, не то ограждающей стены.

Тело ощущается с трудом, наполненное тупой болью, не откликается на сигналы разума. Конечности недвижимы, невозможно шевельнуть ни единой мышцей. По обеим сторонам возвышаются блестящие металлические стойки с раздутыми шарами пакетов.