Добавить в моё избранное
573 мин, 12 сек 8295
Выходя на улицу, Ольга с удовольствием вдыхала воздух, ощущая множество тончайших ноток, на которые раньше не обращала никакого внимания. И с приближением весны запахов становилось все больше. Ольга в нетерпении ожидала теплых дней, с замиранием сердца представляя, насколько чудесно должно быть станет в лесу, или парке, когда зазеленеют первые листочки, и воздух наполнится ароматами пробуждающейся природы.
Однако, возникли и неудобства. Запах выхлопных газов, до того почти незаметный, стал ощутимо сильнее. И если раньше, двигаясь по улице, она лишь морщилась, когда проносящаяся мимо машина вдруг обдавала едким облаком дыма, то теперь, даже при переходе дороги, от запаха начинало тошнить, а уж если приходилось долго стоять на остановке, вдыхая дым проходящего мимо транспорта, становилось и вовсе невыносимо.
Не меньше угнетал и «аромат» парфюмерии. Ольга никогда особо не злоупотребляла духами и дезодорантами, но в последнее время прекратила пользоваться совсем. Запах даже дорогих духов начал раздражать, а от более дешевых представителей химической промышленности и вовсе мутило. Случайно натыкаясь в толпе на шлейф «аромата», оставленного какой-нибудь надушенной дамой, Ольга на мгновение замирала, оглушенная, после чего ускоряла шаг, стремясь быстрее выбраться из зоны «поражения».
И сейчас, омерзительные гнилостные нотки, витающие в воздухе, не давали заснуть. Выходить не хотелось. Но, полежав еще немного, Ольга пересилила себя, встала, накинув халат, вытащила пакет с мусором и вышла на лестницу. Подъезд встретил угрюмой тьмой. Судя по всему, кто-то выключил свет в целях экономии. Притворив дверь, Ольга спустилась по лестнице, касаясь рукой перил и ощупывая ногами пространство впереди, выбросив пакет в мусоропровод, постояла, прислушиваясь к несущемуся из глубины трубы гулкому эху.
Когда вновь установилась тишина, она двинулась назад, но, с каждой пройденной ступенькой, шла все медленнее, пока, наконец, совсем не остановилась. Черный зев подъезда, поначалу казавшийся бездонной глоткой, приобрел некое очарование, подобное тому, что появляется в неглубоких пещерах, когда неподалеку располагается выход, но освещения почти нет, и глаза слепо шарят вокруг, пытаясь различить проходы в конгломерате искривленной породы.
Прислушиваясь к малейшим шорохам, Ольга спустилась вниз, ненадолго останавливаясь на каждом этаже, затем вернулась. Короткая прогулка по подъезду взбодрила. Сон прошел, возникло непреодолимое желание вдохнуть свежего воздуха. Ольга зашла в квартиру, тихо, стараясь не разбудить Ярослава, оделась и вышла, мягко притворив за собой дверь.
Улица встретила морозцем. Не смотря на приближение весны, особенно сильно ощутимое в дневное время, ночью по-прежнему было холодно, словно зима никуда и не уходила. Поднимаясь с каждым днем все выше, солнце насыщало воздух теплом и пробуждало природу к жизни. Выросшие за зиму сугробы заметно просели, покрылись темной коркой. Сочащиеся отовсюду ручейки с веселым журчанием собирались в мелкие лужицы, а те, в свою очередь, сливались в более крупные, с черной, непрозрачной водой.
Но с наступлением темноты зима возвращалась. Мир выцветал, отчего сугробы приобретали прежнюю однотонную окраску, лужицы леденели, превращаясь в подобие миниатюрных катков, веселое пение птиц сменялось тишиной, и лишь ветер уныло завывал в по-прежнему голых, словно кости скелета, ветвях.
Ольга неторопливо брела меж домов, прислушиваясь к похрустыванию ледка под подошвами. Она двигалась, стараясь избегать дорог с их извечным шумом и освещенных площадок. Шагать в сумраке, невидимой для случайного взгляда, доставляло неизъяснимое удовольствие. Сливаясь всем своим естеством с тишиной ночи, она шагала подчеркнуто мягко, чтобы случайным хрустом не нарушать сложившуюся идиллию.
Но, не смотря на все старания, под ногами жутко хрустело, а одежда поскрипывала так громко, что, казалось, она идет не одна, а в компании пятерых нетрезвых мужчин, что громко пыхтят, загребают ногами и поминутно сталкиваются друг с другом. Однако, как оказалось, весь этот невероятный шумовой концерт слышала лишь она одна. Случайные прохожие не то не придавали значения, не то на самом деле не улавливали звуков, погруженные в себя, проходили мимо, не замечая движущейся на периферии зрения серой тени.
Ольга некоторое время специально шла за попавшейся девушкой, с интересом гадая, как скоро ее обнаружат, но та так и не повернулась. Когда случайная спутница наскучила, Ольга свернула за двумя мужчинами, идущими наперерез, затем постояла рядом с парнем, мающимся под балконом дома и шепотом зовущего какую-то «Юлю». Простояв вплотную несколько минут, Ольга с удовольствием убедилась — ее не замечают. Шорох шагов, скрип одежды, свист выдыхаемого воздуха — столь явственные для нее, окружающими подобные звуки не воспринимаются.
Разохотившись, она принялась бродить по улицам с удвоенным рвением, выясняя границы возможностей скрытного передвижения.
Однако, возникли и неудобства. Запах выхлопных газов, до того почти незаметный, стал ощутимо сильнее. И если раньше, двигаясь по улице, она лишь морщилась, когда проносящаяся мимо машина вдруг обдавала едким облаком дыма, то теперь, даже при переходе дороги, от запаха начинало тошнить, а уж если приходилось долго стоять на остановке, вдыхая дым проходящего мимо транспорта, становилось и вовсе невыносимо.
Не меньше угнетал и «аромат» парфюмерии. Ольга никогда особо не злоупотребляла духами и дезодорантами, но в последнее время прекратила пользоваться совсем. Запах даже дорогих духов начал раздражать, а от более дешевых представителей химической промышленности и вовсе мутило. Случайно натыкаясь в толпе на шлейф «аромата», оставленного какой-нибудь надушенной дамой, Ольга на мгновение замирала, оглушенная, после чего ускоряла шаг, стремясь быстрее выбраться из зоны «поражения».
И сейчас, омерзительные гнилостные нотки, витающие в воздухе, не давали заснуть. Выходить не хотелось. Но, полежав еще немного, Ольга пересилила себя, встала, накинув халат, вытащила пакет с мусором и вышла на лестницу. Подъезд встретил угрюмой тьмой. Судя по всему, кто-то выключил свет в целях экономии. Притворив дверь, Ольга спустилась по лестнице, касаясь рукой перил и ощупывая ногами пространство впереди, выбросив пакет в мусоропровод, постояла, прислушиваясь к несущемуся из глубины трубы гулкому эху.
Когда вновь установилась тишина, она двинулась назад, но, с каждой пройденной ступенькой, шла все медленнее, пока, наконец, совсем не остановилась. Черный зев подъезда, поначалу казавшийся бездонной глоткой, приобрел некое очарование, подобное тому, что появляется в неглубоких пещерах, когда неподалеку располагается выход, но освещения почти нет, и глаза слепо шарят вокруг, пытаясь различить проходы в конгломерате искривленной породы.
Прислушиваясь к малейшим шорохам, Ольга спустилась вниз, ненадолго останавливаясь на каждом этаже, затем вернулась. Короткая прогулка по подъезду взбодрила. Сон прошел, возникло непреодолимое желание вдохнуть свежего воздуха. Ольга зашла в квартиру, тихо, стараясь не разбудить Ярослава, оделась и вышла, мягко притворив за собой дверь.
Улица встретила морозцем. Не смотря на приближение весны, особенно сильно ощутимое в дневное время, ночью по-прежнему было холодно, словно зима никуда и не уходила. Поднимаясь с каждым днем все выше, солнце насыщало воздух теплом и пробуждало природу к жизни. Выросшие за зиму сугробы заметно просели, покрылись темной коркой. Сочащиеся отовсюду ручейки с веселым журчанием собирались в мелкие лужицы, а те, в свою очередь, сливались в более крупные, с черной, непрозрачной водой.
Но с наступлением темноты зима возвращалась. Мир выцветал, отчего сугробы приобретали прежнюю однотонную окраску, лужицы леденели, превращаясь в подобие миниатюрных катков, веселое пение птиц сменялось тишиной, и лишь ветер уныло завывал в по-прежнему голых, словно кости скелета, ветвях.
Ольга неторопливо брела меж домов, прислушиваясь к похрустыванию ледка под подошвами. Она двигалась, стараясь избегать дорог с их извечным шумом и освещенных площадок. Шагать в сумраке, невидимой для случайного взгляда, доставляло неизъяснимое удовольствие. Сливаясь всем своим естеством с тишиной ночи, она шагала подчеркнуто мягко, чтобы случайным хрустом не нарушать сложившуюся идиллию.
Но, не смотря на все старания, под ногами жутко хрустело, а одежда поскрипывала так громко, что, казалось, она идет не одна, а в компании пятерых нетрезвых мужчин, что громко пыхтят, загребают ногами и поминутно сталкиваются друг с другом. Однако, как оказалось, весь этот невероятный шумовой концерт слышала лишь она одна. Случайные прохожие не то не придавали значения, не то на самом деле не улавливали звуков, погруженные в себя, проходили мимо, не замечая движущейся на периферии зрения серой тени.
Ольга некоторое время специально шла за попавшейся девушкой, с интересом гадая, как скоро ее обнаружат, но та так и не повернулась. Когда случайная спутница наскучила, Ольга свернула за двумя мужчинами, идущими наперерез, затем постояла рядом с парнем, мающимся под балконом дома и шепотом зовущего какую-то «Юлю». Простояв вплотную несколько минут, Ольга с удовольствием убедилась — ее не замечают. Шорох шагов, скрип одежды, свист выдыхаемого воздуха — столь явственные для нее, окружающими подобные звуки не воспринимаются.
Разохотившись, она принялась бродить по улицам с удвоенным рвением, выясняя границы возможностей скрытного передвижения.
Страница
105 из 177
105 из 177
