Лик зверя

Охранник наконец перестал прислушиваться, обратив все внимание на Ольгу, поинтересовался сердито:

— Вам точно не показалось?

— Нет, нет, что вы! — Ольга едва не плакала. — Они кричали, ругались, упоминали какого-то… — она опустила глаза, незаметно мазнув по прикрепленному на груди собеседника бейджу с именем, — Вадика. Грозились его не то упустить, не то еще что-то… я точно не поняла.

Лицо охранника потемнело, а от фигуры потянуло такой угрозой, что Ольга с трудом удержалась, чтобы не отшатнуться. Цедя слова сквозь стиснутые зубы, охранник поинтересовался:

— Где, говорите, сидят эти… — он с трудом сдержал вертящееся на языке слово, — ребята?

— Возле прохода в левый зал. Только не уверена, что они еще там. Когда я уходила, один из них как раз предлагал пройтись по клубу — размяться.

— Сейчас будет им разминка, — прорычал охранник, двигаясь в сторону танцпола.

— Только вы осторожнее, парней четверо, и слабыми они не выглядят! — крикнула Ольга вслед. Но охранник уже исчез, лишь качнулись потревоженные портьеры.

Ухмыльнувшись, Ольга двинулась к туалету, дойдя до двери, замерла, прислушалась. Из туалета, с трудом различимый за звучащей из зала музыкой, доносится гулкий голос. Слова неразборчивы, но, судя по угрожающим интонациям, происходящее явно не теплая беседа старых товарищей.

Мельком оглянувшись, на предмет лишних глаз, Ольга потянула ручку, решительно вошла в туалет. Сразу за дверью небольшой предбанник с раковиной и сушилкой, чуть дальше комната туалета, по правую руку очередь писсуаров, по левую — кабинки. Белая плитка стен, спускающиеся сверху, выполненные в виде цветков, витиеватые плафоны, изящная лепнина потолка. Но не это привлекло внимание.

Впереди, загораживая проход спиной, в расслабленной позе стоит мужчина, а чуть дальше… Ольга нахмурилась. Тимур с Маратом замерли у стены, фигуры исполнены напряжения, лица бледны. Перед ними прохаживаются двое, но за перегородившей обзор спиной детали не видны.

Донесся незнакомый хриплый голос:

— Да вы отрабатывать запотеете, хребты надорвете, моральный ущерб компенсировать!

Раздался дрожащий от напряжения голос Тимура:

— Ребята, ну мы же извинились. Кто знал, что…

Невидимый оратор взвился, перебил грубо:

— Знал — не знал, по барабану!

Контрастом прозвучал тихий вкрадчивый голос:

— Чувствовать должен, на кого пасть разеваешь.

— Как чувствовать-то? — жалобно проблеял товарищ Тимура.

— Жопой!

Две глотки одновременно исторгли гогот, одобряя шутку. Вкрадчивый же добавил:

— А если не знаешь как, мы научим. Прямо сейчас и начнем. Поворачивайся!

Позади грохнуло. Не до конца закрытая, дверь туалета захлопнулась под давлением сквозняка. Хлопок получился столь резкий и неожиданный, что разговор мгновенно оборвался, а стоящий в проходе мужик заметно вздрогнул, живо развернулся. На его лице промелькнул испуг, но тут же исчез, сменившись сперва непониманием, а затем угрозой.

Вздохнув про себя, дверь привлекла внимание раньше необходимого, Ольга расплылась в улыбке, глупо хихикнув, поинтересовалась:

— А я, похоже, ошиблась дверью!

Стоящий в проходе мужик поморщился, угроза исчезла с лица, сменившись брезгливостью, сказал с отвращением:

— Влад, мудак, куда-то слинял. А ведь обещал стоять…

Ольга подалась вперед, пьяненько икнув, спросила с интересом:

— А у вас тут мальчишник? Можно я тоже поприсутствую? Никогда не была на мальчишнике.

Мужик вытянул руку, растопыренной пятерней преграждая путь, сказал сердито:

— Иди, иди, нечего тут делать.

— Ну пожа-алуйста, — протянула Ольга плаксиво. — Я и не помешаю вовсе. Посижу себе в уголке.

Мужик озлился, процедил сквозь зубы:

— А ну пошла, пока по шее не дал. Сука пьяная.

Ольга произнесла с сарказмом:

— А ты груб. Мама в детстве вежливости не учила?

Глядя, как лицо собеседницы становится сосредоточенным, а взгляд леденеет, мужик сперва удивился, затем нахмурился, но понимание пришло слишком поздно. Ольга ухватила за пальцы руки, нажала, заламывая. Мужчина побледнел, принуждаемый болью, пригнулся, а затем и вовсе опустился на колени. Удерживая пальцы, Ольга заставила охранника попятиться, используя в качестве живого щита, шагнула следом.

Препятствие исчезло, и она наконец смогла рассмотреть оставшихся двоих. Взгляд пробежался по фигурам. Все предсказуемо, мощные подбородки, приплющенные носы, лица исполнены пренебрежения, фигуры мощные, но в меру, ничего подобного стоявшему перед дверью громиле. Удовлетворившись осмотром, Ольга поинтересовалась:

— Я не помешала?

Ближайший, низкий мужик, с полными губами и глубоко утопленными свинячьими глазками, зверски перекосил рожу, прорычал с удивлением:

— Ты кто, подруга?