Вампир, который живет на чердаке

«Потерпи еще немного, ты уже почти добралась до дому». — Успокаивала сама себя. — «Тебе осталось пройти только сквер».

Именно в сквере я и встретила его. Несмотря на то, что я знакома с ним всего несколько дней, я узнала эту фигуру в черном плаще, эти мерцающие мистическим блеском глаза, волосы до плеч, сейчас красиво развивающиеся на промозглом ветру…

В нескольких метрах от меня стоял Ион.

У этого человека не было тени.

Прошу прощения. Не у человека, а у вампира не было тени. Но в тот момент не это волновало меня.

Мои глаза расширились от ужаса. Только не он! Неужели на целом Свете, не нашлось никого другого? Я не хотела, чтобы он видел меня такой. Почему-то именно это обстоятельство было для меня очень важным.

Я вытянула обе руки вперед, будто пытаюсь загородиться от него, скрыться от пронзающего взгляда. Сделала один шаг назад…

Он, наоборот, стремительно подошел ко мне, одним порывистым движением схватил мои ладони и притянул их к своему лицу. Я вздрогнула и попыталась вырваться.

Не получилось.

— Что ты здесь делаешь? — взвинченным голосом, поинтересовалась я.

— Кровь… твои руки и ты сама пропиталась запахом чужой крови, — прошептал Ион. — Кого ты убила, девочка?

Тут я не выдержала. Картины миновавших часов навалились на меня разом. Они сменялись одна за другой, как в калейдоскопе. Только этот калейдоскоп показывал отнюдь не разноцветные стеклышки, вызывающие восхищение и радость. Он показывал раздирающую на части душу явь.

Анатолий, распятый на потолке, пентаграмма со странными знаками, кровь, капающая прямо на меня, на мое лицо…

— Я не убивала его, — процедила я сквозь зубы, а затем мой голос сорвался на крик. — Я не убивала его! Слышишь?! Я не убивала его!

На глаза выступили слезы. Меня захлестнули отчаяние и злость, подстегиваемые страхом. Я выдернула свои ладони и сжала их в кулаки. После чего стала колотить ими по его широкой груди, время, от времени повторяя единственную фразу «Я не убивала его!».

— Я верю тебе, — выдохнул вампир.

— Я не убивала… — всхлипнула я, оседая на асфальт, обхватывая его ноги, прижимаясь лбом к его коленям.

Я заскулила, тихонечко так, от жалости к самой себе. Я проклинала этот день, этот час. Я проклинала саму себя.

Наверное, мы являли собой довольно колоритную парочку, если бы кому-то в такой поздний час вздумалось понаблюдать за нами. Высокий мужчина и девушка, упавшая перед ним на колени, крепко вцепившаяся пальцами в его брюки, словно маленький напуганный ребенок, ищущий защиту у материнской юбки.

Наверное, так оно и было…

Наверное, я хотела, чтобы он защитил меня.

Наверное…

— Встань, — тихо попросил он. И в этом голосе было столько теплоты, столько нежности, сколько я не слышала за прошедшие месяцы, наполненные только ледяной, замаскированной оптимизмом, тоской.

Он ласково провел рукой по моим волосам.

Я выполнила его просьбу. Поднялась. Наши взгляды встретились, и все мои тревоги разом покинули меня.

Ты со мной, и это главное.

Я есть, и я всегда буду.

Буду жить ради тебя.

Ион, кончиками больших пальцев, вытер мои слезы. Затем, обняв меня, прошептал на ушко, только одно слово, от которого мой мозг окутал сладкий дурман.

— Спи, — легким шелестом губ, выдохнул он, и я погрузилась в сон.

8 глава.

Наши воспоминания похожи на горный речной поток. Местами тихий, ласкающий слух мерным журчанием водопада, а местами он бурный и грозный, сметающий на своем пути все преграды, бьющийся о каменные утесы и создающий водовороты. В один из таких водоворотов воспоминаний меня и занесло, пока я спала.

На мне были спортивные штаны свободного покроя не сковывающие движений, удобные кроссовки, водолазка и куртка с капюшоном. Вся одежда, включая обувь, черного цвета.

Черная, потому что, так проще всего проникнуть в квартиру не замеченной.

У меня также имелись с собой черный пластиковый пакет для мусора, набор отмычек и резиновые медицинские перчатки, не спасающие от холода.

Нервы натянуты словно струны, в любой момент от малейшего прикосновения, готовые лопнуть. Я стояла под козырьком подъезда, дома, где находилась нужная квартира, переминаясь с ноги на ногу, таким образом, пытаясь хоть как-то согреться. Интересно, как бы отреагировал отец, узнав, что его любимая дочь практически пошла по его стопам.

Домушница.

Я горько усмехнулась.

Мой отец вот уже как три года мертв, а мертвым нет дела до живых. Моя мать…

Моя мать с тех пор как его не стало, медленно скатывалась по наклонной, постоянно напиваясь и пропадая в неизвестном направлении на всю ночь, а иногда и несколько суток. Возвращаясь из загулов, она набрасывалась на меня с обвинениями в том, что это по моей вине он умер.