Добавить в моё избранное
426 мин, 53 сек 12357
Имена-отчества ваши оставили, брачная фамилия по Сёме, а родственная и раздельная — каждому своя, какие у вас при жизни были.
— И кем мы там будем? — безнадежно поинтересовался Симон, с трудом вмещая конверт во внутренний карман пиджака. — Туристами? коммивояжерами? или, как есть на самом деле, командировочными из Преисподней?
— А это пущай твоя шустрая напарница придумывает, — с легкой ехидцей отозвался полубес, указывая на притихшую Зою. — Она там местная, все порядки лучше знает, а то мы, здесь, напридумываем чего, а такого там давно уже нет, или не в моде…
— Тогда на месте и придумаем, — недовольно, но сдерживая себя, сказал Симон, привычно подумав, что самое сложное в процессе вживания в местное общество бесы, как обычно, переложили на исполнителей. — Дальше?
— Это для связи, — нечистый выложил на стол две старинные, но отлично сохранившиеся и довольно большие, диаметром с фалангу мизинца, жирно блеснувшие при свечах золотом монеты. — Чтобы вы сразу прониклись важностью порученного дела — связь пентаграммная… Одна монета — на Тареля, вторая — напрямую сюда, в нашу группу. Однако злоупотреблять обеими я бы не советовал, сами понимаете, вас, грешных, много, нас, бесов, мало, вы, грешные, все время чего-то от нас желаете, а мы что же? должны бегать, дел не по делу, по вашим запросам? Короче так, первая связь, как положено, в течение суток после прибытия через Тарелкина, он сам выйдет на вас, лучше его не тормошите, даже если на полдня или чуть больше задержится — не суетитесь, за ним, говорил уже, не одно это Отражение, везде дел полно.
Симон двумя пальцами подтянул к себе по столешнице обе монеты, мельком глянул на аверсы и тут уловил полный недоумения взгляд Зои. «Ох, еще этой девчонке всё объяснять надо, — спохватившись, поморщился от такой мысли очкастый. — Первый раз идет, ничего не знает, а знать все-таки должна, мало ли что»…
— Пентаграммная связь — знак доверия, — коротко проинформировал он навязанную спутницу. — Рисуешь на полу звезду, по углам ставишь свечи, в центр кладешь монету и называешь имя вызываемого беса. Тот является в течение получаса, не больше. Докладываешь о своих проблемах, задаешь нужные вопросы и получаешь ответы. Вот и всё. Кстати, а «обратный билет» разве не предусмотрен?
С этим вопросом Симон обратился уже к полубесу. Тот отрицательно помотал головой, засмеялся игриво:
— Что ж это вы на своей грешной земле и качественного яда или какого-нибудь кинжальчика захудалого не найдете, чтобы вернуться? — потом посерьезнел, сказал уже сухо, информативно. — Миссия рассчитана на неопределенный срок, к тому же, вам, кажется, по результатам светит серьезная такая премия? Так что — никаких «обратных билетов»…
— Мельчаете, — как бы, в шутку, но с очень серьезным лицом сказал Симон. — На цикуте экономить стали.
— Ну, дальше вы сами должны решить, что и как делать, — прикинувшись, что не услышал попрека очкастого, приподнял наполненный ледяной водкой лафитник полубес, будто бы на прощание. — Погодка там сейчас как раз по вашей одежке, самое начало осени, говорят, в это время всегда сухо и солнечно, только попрохладнее, чем летом…
— Стоп-стоп, — остановил тост Симон. — А материальное обеспечение? Или нам по прибытии надо будет банки грабить?
Полубес отставил лафитник и скорчил совершенно невообразимую рожу, долженствующую свидетельствовать о серьезном его недовольстве.
— Индивидуальная людская меркантильность погубит когда-нибудь все человечество, — огорченно констатировал нечистый, похоже, имевший свои виды на полагающееся командированным денежное содержание.
С легким, малоприметным вздохом полубес выложил на стол, рядом с золотыми монетами, две солидные, в банковской упаковке, пачки денежных купюр крупного достоинства. В ответ на его гримасы Симон с трудом сдержал язвительную улыбку и решительно потребовал:
— А мелочь?
У сидящей рядом Зои в голове тут же мелькнула очень подходящая случаю картинка, как очкастый неторопливо, с достоинством и великим терпением, выжимает на рынке сдачу у какой-нибудь крикливой, повязанной пуховым платком необъятной тетки с ярко накрашенными губами и заскорузлыми, грязными пальцами. Выглядела такая сценка откровенно весело, и девушка, чуть отвернувшись от стола и стараясь проделать это незаметно, ухмыльнулась куда-то в обнаженное плечо. «Полубес-то не из последних, и работа у него солидная, а вот замашки и жуликоватость, как у местечкового еврея из анекдотов», — подумала Зоя, теперь уже совершенно не опасаясь, что её сокровенные мысли могут быть услышаны нечистым. Кажется, только сейчас она окончательно поверила в свое, пусть временное, пусть не надолго, пусть по абсолютно чуждым ей делам, возвращение на грешную землю.
Тем временем полубес окончательно скатился из мажора в минор и с явным пренебрежением бросил в сторону Симона легонько звякнувший, пузатенький конвертик, набитый купюрами меньшего достоинства и мелкими, разменными монетками.
— И кем мы там будем? — безнадежно поинтересовался Симон, с трудом вмещая конверт во внутренний карман пиджака. — Туристами? коммивояжерами? или, как есть на самом деле, командировочными из Преисподней?
— А это пущай твоя шустрая напарница придумывает, — с легкой ехидцей отозвался полубес, указывая на притихшую Зою. — Она там местная, все порядки лучше знает, а то мы, здесь, напридумываем чего, а такого там давно уже нет, или не в моде…
— Тогда на месте и придумаем, — недовольно, но сдерживая себя, сказал Симон, привычно подумав, что самое сложное в процессе вживания в местное общество бесы, как обычно, переложили на исполнителей. — Дальше?
— Это для связи, — нечистый выложил на стол две старинные, но отлично сохранившиеся и довольно большие, диаметром с фалангу мизинца, жирно блеснувшие при свечах золотом монеты. — Чтобы вы сразу прониклись важностью порученного дела — связь пентаграммная… Одна монета — на Тареля, вторая — напрямую сюда, в нашу группу. Однако злоупотреблять обеими я бы не советовал, сами понимаете, вас, грешных, много, нас, бесов, мало, вы, грешные, все время чего-то от нас желаете, а мы что же? должны бегать, дел не по делу, по вашим запросам? Короче так, первая связь, как положено, в течение суток после прибытия через Тарелкина, он сам выйдет на вас, лучше его не тормошите, даже если на полдня или чуть больше задержится — не суетитесь, за ним, говорил уже, не одно это Отражение, везде дел полно.
Симон двумя пальцами подтянул к себе по столешнице обе монеты, мельком глянул на аверсы и тут уловил полный недоумения взгляд Зои. «Ох, еще этой девчонке всё объяснять надо, — спохватившись, поморщился от такой мысли очкастый. — Первый раз идет, ничего не знает, а знать все-таки должна, мало ли что»…
— Пентаграммная связь — знак доверия, — коротко проинформировал он навязанную спутницу. — Рисуешь на полу звезду, по углам ставишь свечи, в центр кладешь монету и называешь имя вызываемого беса. Тот является в течение получаса, не больше. Докладываешь о своих проблемах, задаешь нужные вопросы и получаешь ответы. Вот и всё. Кстати, а «обратный билет» разве не предусмотрен?
С этим вопросом Симон обратился уже к полубесу. Тот отрицательно помотал головой, засмеялся игриво:
— Что ж это вы на своей грешной земле и качественного яда или какого-нибудь кинжальчика захудалого не найдете, чтобы вернуться? — потом посерьезнел, сказал уже сухо, информативно. — Миссия рассчитана на неопределенный срок, к тому же, вам, кажется, по результатам светит серьезная такая премия? Так что — никаких «обратных билетов»…
— Мельчаете, — как бы, в шутку, но с очень серьезным лицом сказал Симон. — На цикуте экономить стали.
— Ну, дальше вы сами должны решить, что и как делать, — прикинувшись, что не услышал попрека очкастого, приподнял наполненный ледяной водкой лафитник полубес, будто бы на прощание. — Погодка там сейчас как раз по вашей одежке, самое начало осени, говорят, в это время всегда сухо и солнечно, только попрохладнее, чем летом…
— Стоп-стоп, — остановил тост Симон. — А материальное обеспечение? Или нам по прибытии надо будет банки грабить?
Полубес отставил лафитник и скорчил совершенно невообразимую рожу, долженствующую свидетельствовать о серьезном его недовольстве.
— Индивидуальная людская меркантильность погубит когда-нибудь все человечество, — огорченно констатировал нечистый, похоже, имевший свои виды на полагающееся командированным денежное содержание.
С легким, малоприметным вздохом полубес выложил на стол, рядом с золотыми монетами, две солидные, в банковской упаковке, пачки денежных купюр крупного достоинства. В ответ на его гримасы Симон с трудом сдержал язвительную улыбку и решительно потребовал:
— А мелочь?
У сидящей рядом Зои в голове тут же мелькнула очень подходящая случаю картинка, как очкастый неторопливо, с достоинством и великим терпением, выжимает на рынке сдачу у какой-нибудь крикливой, повязанной пуховым платком необъятной тетки с ярко накрашенными губами и заскорузлыми, грязными пальцами. Выглядела такая сценка откровенно весело, и девушка, чуть отвернувшись от стола и стараясь проделать это незаметно, ухмыльнулась куда-то в обнаженное плечо. «Полубес-то не из последних, и работа у него солидная, а вот замашки и жуликоватость, как у местечкового еврея из анекдотов», — подумала Зоя, теперь уже совершенно не опасаясь, что её сокровенные мысли могут быть услышаны нечистым. Кажется, только сейчас она окончательно поверила в свое, пусть временное, пусть не надолго, пусть по абсолютно чуждым ей делам, возвращение на грешную землю.
Тем временем полубес окончательно скатился из мажора в минор и с явным пренебрежением бросил в сторону Симона легонько звякнувший, пузатенький конвертик, набитый купюрами меньшего достоинства и мелкими, разменными монетками.
Страница
10 из 130
10 из 130
