Добавить в моё избранное
426 мин, 53 сек 12372
— Так будет лучше.
— Идите пока к машине, — попросил Симон. — Я вас догоню…
И он верно всё рассчитал, успев договориться о текущей и будущей приборке могилки лет на пять вперед всего лишь за пару крупных купюр из выданной на том Свете толстенькой банковской упаковки. И купюры эти отбили всяческое желание местного персонала интересоваться такой заботливой личностью: брат ли, сват, родитель или неутешный любовник — главное, что платит наличными и на годы вперед.
Притихший — даже спутавшиеся от ветра кудри, кажется, улеглись на голове поспокойнее, ровнее — задумавшийся над финальными словами Симона, обращенными к нему, Нулик на удивление аккуратно вырулил автомобильчик с импровизированной стоянки на середину проезжей части и поинтересовался, как бы, невзначай:
— А теперь-то — куда?
— Вот такие они, мужчины, — съязвила окончательно вернувшаяся в себя Зоя. — Пообещал и — тут же забыл.
— А что я тебе обещал? — удивился рыжий парнишка. — Жениться — уж точно не обещал.
— По-твоему, замуж выскочить — самое главное для такой девушки, как я? Интересно, как ты с такой памятью и соображалкой еще чего-то делаешь на своих компах? — продолжила дружеское издевательство посланница Преисподней. — И двух часов не прошло, как пообещал для брата узнать про наших, местных сатанистов, и уже обо всем напрочь забыл…
«На кладбище с тобой сходил — вот и забыл, — подумал Нулик чуть раздраженно. — Да тут и Джонни-мнемоник обо всем забудет, ежели с живой покойницей возле её могилки постоять»… Но ответил он совсем по-другому:
— Ах, ты это… Так это же просто, вот потому и забыл, тут думать не надо… это когда наоборот — думать надо, я только и делаю, что мозгами шевелю…
Автомобиль, не торопясь, катился по совершенно пустынной, будто вымершей, улице на выезд из города, и рыжий горе-водитель присматривался, где можно с наименьшим ущербом для техники и окружающей среды развернуться. Оживившаяся, вернее, в очередной раз, теперь уже после посещения кладбища, почувствовавшая себя живой и находящейся среди грешных людей, Зоя спросила лукаво, при этом старательно разглядывая заоконный пейзажик:
— Братик, а ты не хочешь меня приодеть? Все-таки, один свитерок — это очень мало для гардероба порядочной девушки…
— Желаете бальное платье и хрустальные туфельки? — с легкой насмешкой уточнил Симон, однако, на душе у него заскребли невидимые, черные, как безлунная ночь, кошки — девушка повела себя именно так, как ожидалось, и в этом было мало хорошего, ведь после одежды последует спиртное, возможно, наркотики, загул на пару-тройку дней… время, отведенное бесом на акцию не предусматривало предварительной «разгрузки» психики воплощенной грешницы.
— А что? — хитренько подмигнула Зоя. — Можно и бальное… я вовсе не против в полной мере ощутить себя живой…
… несмотря на особое положение и военные патрули, частенько встречающиеся на улицах, в городке было, где разгуляться задумавшей принарядиться молодой девушке, во всяком случае, Зоя еще по старой, прижизненной, памяти знала огромное количество таких мест. Поэтому, загруженные свертками, коробками, коробочками и полиэтиленовыми сумками всех размеров и фасонов, они вернулись в квартирку Нулика лишь через четыре часа. Впрочем, ради справедливости надо отметить, что последний час своих городских похождений они потратили на великолепный, сытный и опьяняющий своим живым вкусом обед в отличном ресторане, открытом, как сообщил гостеприимный рыжий парнишка, совсем недавно и не успевший испортиться, избаловаться потоком постоянных, привычных посетителей. Правда, самого обладателя буйных рыжих кудрей поначалу пускать в это заведение не хотели, справедливо возмутившись видом его замызганной «ковбойки», тренировочных штанов и камуфляжной, безразмерной жилетки, но Симон, особенно остро ощущающий после кладбища свою ответственность за порученное в Преисподней дело, довольно быстро уломал и швейцара и метрдотеля, поделившись с ними казенными командировочными суммами.
Сразу же по прибытии домой вспомнивший о своем утреннем обещании, Нулик уселся за продолжавший светиться блеклым сине-зеленым светом все время их отсутствия монитор компьютера, старательно шаря курсором по неведомым никому, кроме него, хитрым окошкам с паролями доступа в местные полицейские базы данных. Зоя, не обращая на рыжего хозяина дома никакого внимания, тут же начала примерять обновки, разбрасывая нижнее белье, блузки, платья, халатики и прочие, нужные и не очень, приобретения по всей комнате, и изредка выбегая для показа обновок на кухню, в которой устроился Симон. А тот, разглядывая и оценивая мимикой лица, жестами рук, в конце концов, просто словами кружевные лифчики, узкие, в обтяжку, будто вторая кожа, брючки, вечерние платья с обнаженной спиной и разрезами до середины бедер, ощущал себя на каком-то ущербном, андеграундном показе мод — среди по-холостяцки загаженной кухоньки Нулика, да еще с единственной манекенщицей-дюймовочкой в главной роли — со своими ста шестьюдесятью сантиметрами роста Зоя на королеву подиума никак не тянула.
— Идите пока к машине, — попросил Симон. — Я вас догоню…
И он верно всё рассчитал, успев договориться о текущей и будущей приборке могилки лет на пять вперед всего лишь за пару крупных купюр из выданной на том Свете толстенькой банковской упаковки. И купюры эти отбили всяческое желание местного персонала интересоваться такой заботливой личностью: брат ли, сват, родитель или неутешный любовник — главное, что платит наличными и на годы вперед.
Притихший — даже спутавшиеся от ветра кудри, кажется, улеглись на голове поспокойнее, ровнее — задумавшийся над финальными словами Симона, обращенными к нему, Нулик на удивление аккуратно вырулил автомобильчик с импровизированной стоянки на середину проезжей части и поинтересовался, как бы, невзначай:
— А теперь-то — куда?
— Вот такие они, мужчины, — съязвила окончательно вернувшаяся в себя Зоя. — Пообещал и — тут же забыл.
— А что я тебе обещал? — удивился рыжий парнишка. — Жениться — уж точно не обещал.
— По-твоему, замуж выскочить — самое главное для такой девушки, как я? Интересно, как ты с такой памятью и соображалкой еще чего-то делаешь на своих компах? — продолжила дружеское издевательство посланница Преисподней. — И двух часов не прошло, как пообещал для брата узнать про наших, местных сатанистов, и уже обо всем напрочь забыл…
«На кладбище с тобой сходил — вот и забыл, — подумал Нулик чуть раздраженно. — Да тут и Джонни-мнемоник обо всем забудет, ежели с живой покойницей возле её могилки постоять»… Но ответил он совсем по-другому:
— Ах, ты это… Так это же просто, вот потому и забыл, тут думать не надо… это когда наоборот — думать надо, я только и делаю, что мозгами шевелю…
Автомобиль, не торопясь, катился по совершенно пустынной, будто вымершей, улице на выезд из города, и рыжий горе-водитель присматривался, где можно с наименьшим ущербом для техники и окружающей среды развернуться. Оживившаяся, вернее, в очередной раз, теперь уже после посещения кладбища, почувствовавшая себя живой и находящейся среди грешных людей, Зоя спросила лукаво, при этом старательно разглядывая заоконный пейзажик:
— Братик, а ты не хочешь меня приодеть? Все-таки, один свитерок — это очень мало для гардероба порядочной девушки…
— Желаете бальное платье и хрустальные туфельки? — с легкой насмешкой уточнил Симон, однако, на душе у него заскребли невидимые, черные, как безлунная ночь, кошки — девушка повела себя именно так, как ожидалось, и в этом было мало хорошего, ведь после одежды последует спиртное, возможно, наркотики, загул на пару-тройку дней… время, отведенное бесом на акцию не предусматривало предварительной «разгрузки» психики воплощенной грешницы.
— А что? — хитренько подмигнула Зоя. — Можно и бальное… я вовсе не против в полной мере ощутить себя живой…
… несмотря на особое положение и военные патрули, частенько встречающиеся на улицах, в городке было, где разгуляться задумавшей принарядиться молодой девушке, во всяком случае, Зоя еще по старой, прижизненной, памяти знала огромное количество таких мест. Поэтому, загруженные свертками, коробками, коробочками и полиэтиленовыми сумками всех размеров и фасонов, они вернулись в квартирку Нулика лишь через четыре часа. Впрочем, ради справедливости надо отметить, что последний час своих городских похождений они потратили на великолепный, сытный и опьяняющий своим живым вкусом обед в отличном ресторане, открытом, как сообщил гостеприимный рыжий парнишка, совсем недавно и не успевший испортиться, избаловаться потоком постоянных, привычных посетителей. Правда, самого обладателя буйных рыжих кудрей поначалу пускать в это заведение не хотели, справедливо возмутившись видом его замызганной «ковбойки», тренировочных штанов и камуфляжной, безразмерной жилетки, но Симон, особенно остро ощущающий после кладбища свою ответственность за порученное в Преисподней дело, довольно быстро уломал и швейцара и метрдотеля, поделившись с ними казенными командировочными суммами.
Сразу же по прибытии домой вспомнивший о своем утреннем обещании, Нулик уселся за продолжавший светиться блеклым сине-зеленым светом все время их отсутствия монитор компьютера, старательно шаря курсором по неведомым никому, кроме него, хитрым окошкам с паролями доступа в местные полицейские базы данных. Зоя, не обращая на рыжего хозяина дома никакого внимания, тут же начала примерять обновки, разбрасывая нижнее белье, блузки, платья, халатики и прочие, нужные и не очень, приобретения по всей комнате, и изредка выбегая для показа обновок на кухню, в которой устроился Симон. А тот, разглядывая и оценивая мимикой лица, жестами рук, в конце концов, просто словами кружевные лифчики, узкие, в обтяжку, будто вторая кожа, брючки, вечерние платья с обнаженной спиной и разрезами до середины бедер, ощущал себя на каком-то ущербном, андеграундном показе мод — среди по-холостяцки загаженной кухоньки Нулика, да еще с единственной манекенщицей-дюймовочкой в главной роли — со своими ста шестьюдесятью сантиметрами роста Зоя на королеву подиума никак не тянула.
Страница
25 из 130
25 из 130
