Во тьме

— В смысле, альтернатива куда неприятней.

— Не то слово.

— Так что успокойся и засыпай. Всё будет в порядке, — он ободряюще улыбнулся. В свете направленного на них фонарика улыбка вышла немного зловещая. Тем не менее, на девушку она оказала должное влияние.

— А если всё-таки я уже одна из них? — задала она вопрос, которого они оба боялись. Она не могла не задать его.

— Посмотрим, — неопределённо буркнул Сандерс. — Спи.

— Хорошо, но только обещай… — она замялась.

— Что именно?

Молчание.

— Джессика? — он напрягся.

Прошла, казалось, вечность, прежде чем она ответила:

— Ладно, неважно. Тебе удобно хоть, а то я пользуюсь тобой, как подушкой?

— Нормально. Ты одна из тех немногих, которым можно безраздельно пользоваться мной в любое время.

— Ага, говори-говори, — судя по голосу, она попыталась улыбнуться.

Марк выключил фонарик, но потом спохватился:

— Хочешь, я оставлю свет?

— Нет. Лучше уж сидеть в полной темноте, чем в окружении теней.

Сандерс положил пластиковый цилиндр так, чтобы при необходимости можно было максимально быстро до него добраться.

«В случае ЧЕГО? — вопросил он сам у себя. — Если Джессика всё же «инфицирована», то фонарик тебе не поможет, приятель».

Жутко было осознавать, что, возможно, прямо в этот момент в организме девушки, находящейся в столь непосредственной близости, происходят необратимые изменения, превращающие её в одну из НИХ — жестоких безжалостных вампирш. Разве можно смириться с мыслью, что миролюбивая, жизнерадостная, красивая Джессика в ближайшее время станет принадлежать миру тьмы?

«Нет! — категорически заявил сам себе Сандерс. — Это не правильно. Она не будет другой, никогда!»

Но он знал, что от него ничего не зависит. То, что должно, обязательно произойдёт, и вопрос только в том, ЧТО именно.

Марк затравленно огляделся по сторонам, хотя глаза сейчас были бесполезны. Если самые худшие опасения оправдаются, то спастись ему не удастся. Это чёртово строение полностью отрезано от внешнего мира — выйти отсюда без сторонней помощи невозможно. Единственный шанс — это если кто-то будет проезжать мимо, заметит моргающий «аварийкой» «Шеви» и догадается поискать его хозяев в небольшом здании неподалёку. Собственно, Сандерс уже говорил об этом «выходе» в пессимистическом тоне. Нет, он, конечно, не сомневался, что утром или, в крайнем случае, днём, кто-нибудь да проедет пустынной дорогой. Вот только не будет ли поздно?

«Господи, дай ЕЙ ещё один шанс. Прошу тебя!» — воззвал Марк к небесам (прибегал он к этой мере только в самых крайних случаях). Если в мире существует справедливость, то она просто обязана пощадить Джессику — его сестра не заслуживала той страшной участи, что нависла над ней.

Марк крепче обнял девушку, чувствуя невероятный страх. Он чудовищно боялся потерять её, только сейчас поняв, насколько она важна для него. Раньше он не задумывался об этом, потому что считал, что у неё вся жизнь впереди и непоправимая неизбежность ждёт лишь в очень далёком будущем. А теперь, когда «очень далёкое будущее» неожиданно обратилось пугающе близким настоящим, иллюзии растаяли.

Сандерс снова и снова повторял в уме молитву, проникаясь живительным теплом Джессики.

Джейн находилась в своей квартире. Она пыталась читать книгу, выбранную с полки наугад — нужно было чем-то прогнать неумолимый поток скверных мыслей. Она чувствовала непонятное волнение за Марка. Только вот непонятное ли? Ведь Сандерс посвятил её в то, что произошло сначала с его знакомой Элизабет, а потом едва не случилось с Джессикой. Она ещё не решила, верит или нет в эту историю, но факт оставался фактом — она боялась. Причём не только за своего ЕДИНСТВЕННОГО друга, но и за его красивую сестру. Джейн и не отрицала, что эта девушка ей очень понравилась — как внешне, так и внутренне.

Полчаса назад, в половину первого, она звонила Марку домой и услышала сообщение, записанное на автоответчик, в котором говорилось, что «хозяин» уехал в отпуск на пару недель. Сколько раз Джейн журила Сандерса, что оставлять такую подсказку для грабителей — не самое удачное решение, однако нынче оно пришлось как нельзя кстати. Она почти сразу поняла, что он повёз свою сестру домой и, по всей видимости, пробудет у неё в гостях указанный период времени. Казалось бы, отлично — они будут далеко отсюда.

И, тем не менее, она сильно переживала.

Старинные часы в гостиной пробили час ночи.

Девушка отложила тяжёлый для восприятия роман и вышла на балкон. Ночной воздух был прохладен и свеж. После уютного тепла квартиры Джейн содрогнулась в порывах ветра, оросившего её ледяными струями. Невзирая на это, она подошла к перилам, глядя во тьму.

«Где они сейчас? — подумала Джейн. — Может, уже приближаются к цели, а, может, только покинули Гринсборо — зависит от того, когда они выехали.