Театр двух ролей

Так же произошло и сейчас, когда была лишь луна, которую грызли клочья серых облаков, гонимые ветром на север.

— Ты хоть не замерз? — отчего-то быстро спохватилась Оля, мгновенно избавившись от секундного марева.

Темнота с каждым мигом сгущалась и идти одной по улицам города Страха ей совсем не хотелось, посему Ди по-детски схватила ладонь Виктора. Впрочем, делая вид, что проверяет его температуру.

— Холодный все же… — опечалилась Ди.

— Замерз — улыбнулся парень.

Он сжал ее запястья и сунул в карманы собственной куртки.

Согревая ее руки и пальцы.

Он почти вплотную прижался к ней. Сжал ее запястья, не давая шанса вырваться, впрочем не слишком вцепился, просто нежно опутал пальцы девушки, своими.

— Пойдем погуляем?! — нежно прошептал он — у вас тут театр неподалёку, как насчёт пройти со мной, показать мне экскурсию?

Если быть честным он уже давно хотел побывать в том оплоте зла и ужаса этого города, пусть и представляющем ныне просто руины.

Конечно и цель у него была, и Ди играла в ней не последнюю роль.

Хоть и скрывал Виктор свои навязчивые желания, но сейчас внутренний голос шептал ему все новые способы времяпрепровождения с Ди, начиная с самых безобидных…

Конечно парень отмахивался от навязчивых и неестественных желаний, но понимал. Пока он в подобном состоянии, девушке грозит серьезная опасность.

Он улыбнулся.

Голос был тих и нежен. Глаза как у верного пса, умильно и жалобно смотрели прямо на переносицу девушки.

Раньше он долго переживал прилив эмоций, тчательно выискивал нового, прославившегося киллера или простого маньяка-психопата. Подробно, до мелочей придумывал план, подробно и кропотливо все готовил и все четко и быстро приводил в действие. Сейчас же он стал стрелять прямо на улице, совершенно не скрываясь. Ныне, даже являясь агентом МОРРПГ и обзаведясь так сказать лицензией на убийства, он должен стать еще скрытнее. Вместо это он совершенно ломает свою схему действий.

Когда такое случилось впервые? Он на миг задумался.

«— Точно! Бостон, полтора года назад». — мысленно крикнул он, вспоминая первое подобное проявление.

Виктор Карнэйдж

Я заметил их в подворотне.

Два месяца как переехал в Бостон, и только устроился на работу, фотографом в один журнал средней паршивости, платили мало, но и работой не заваливали. Криминальная газетенка, сочиняющая истории про кровавые разборки и фотошопившие фотки трупов. Скверные типы.

Пару раз выезжал на места преступлений, снимал тела. Полицейские еще шутили что такого фаната фотографий явно не достает в их отделе.

Главное не оказаться в их отделе по другим причинам.

Интерпол что-то явно копает, раньше они разыскивали 7-8 разных преступников, сейчас их количество уменьшается. Всетки почерк я не изменял, а тот может выдать. Единственное что я могу, сменить модель поведения.

С этого дня нужно работать «грязно», а то на месте преступлений чисто как в операционных, нужно начинать настоящую мясорубку.

И почему мне противен вид крови?

Хотя нет, нравится и даже очень, но когда ее в меру. Пара капель, может струя. Но когда предстают целые лужи… начинает мутить. Неужто так просто поменять себя? Неужто так трудно? Блин, прекрати говорить загадками. Тем более сам с собой!

Посмотрел на новое кольцо на безымянном пальце.

Стул посреди комнаты мотеля, девчонка со связанными руками. Одно быстрое движение, от уха до уха. Пробитая артерия. И кровавая струя, попавшая даже на потолок.

Но почему так захотелось остаться там и прибраться. Кровь заляпала куртку. Нужно срочно вернутся домой и пройтись по одежде отбеливателем и убрать следы. А лучше просто сжечь.

Было темно, и улицу освещал лишь тусклый свет фонаря.

Кто-то в черном плаще и широкополой шляпе, и девчонка, одетая слишком легко и не явно не по сезону.

Какой-то ужастик…

Псих с ножом и проститутка, классика жанра…

Пара ударов.

Стоять и смотреть не было ни смысла, ни желания.

Нужно было либо идти по своим делам, либо вмешаться.

Самое логичное — проследить за преступником, наметить день Х и все проделать в тишине и спокойствии.

Но все эти крики, и эта кровь в свете фонарей, расплывающаяся в грязных лужах.

— Я не спасаю невиновных, я наказываю виноватых — прошептал, будто сам себе в тишину ночи.

В конце я не сдержался.

— Что ты творишь, успокойся! Не делай глупостей!!! — кричал внутренний голос.

Вышел из темноты, достал глок.

Два выстрела, один в руку, второй в колено.

Нож и несколько пальцев упали на асфальт, псих упал следом.

— Вали отсюда — сказал проститутке, которая и так убегала.

Псих полез во внутренний карман.