Долг

На него смотрели пристально и с интересом. Ему пытались сразу задавать вопросы, кто-то благодарил его за сегодняшнюю операцию по уничтожению рабовладельцев, некоторые прямо говорили, что хотели бы вступить в ряды долговцев. Иваницкий здоровался, благодарил, отвечал на вопросы, говорил что-то подбадривающее, объяснял, что как таковой записи нет и сейчас у них стадия самообразования.

Про себя Володя отметил, что нужно создавать какой-никакой административный аппарат или штаб, чтобы разобраться с начинающейся кутерьмой с новыми кадрами, вооружением, комплектованием, питанием и выполнением боевых задач. Но главное было не в этом. Люди ему поверили, люди к нему тянулись. Они чувствовали в нем и его идеях силу, а всякая сила оказывает некое магическое воздействие — к ней начинают тянуться.

Большую часть из этих людей он видел впервые. Все они были разные, у каждого из них раньше была своя жизнь, которой теперь нет. Все прошлое не имело значения: чем они занимались, что делали, во что верили, кого любили. Володя безошибочно видел душу каждого из адептов.

Иваницкий чувствовал, как из людей уходят последние остатки растерянности и страха. Может быть утром они были напуганы и дезориентированы, но теперь каждый из них получил не просто соломинку, а каждому из них он протянул руку помощи и вытащил его из трясины страха. Он дал им цель ради которой можно и нужно жить. И еще он им дал надежду. Вокруг него бурлило напряженное сосредоточенное движение в котором уже не было паники и отчаяния. И это было хорошо. Иваницкий знал, что любой из тех, кто его встретил, готов служить ДОЛГУ.

Чувство служения Долгу постепенно заполняли собой в душах последователях каждый свободный уголок, заслоняя и уводя на второй план проблемы настоящего и воспоминания о прошлом. Не все ещё правильно понимали смысл служения. Новые идеи наслаивались на прежнюю суть человека, но начало было положено, это теперь его люди. А чтобы привести всех соратников к полному пониманию веления ДОЛГА, на это потребуется ещё много времени. Понимание великого служения ДОЛГУ будет постепенно, как кислота, разъедать все наносное и лишнее, стирая в человеке все старое и мешающее. Люди пока не осознали, что у них нет выбора.

Происходящее вокруг не могло не радовать, но стразу же возникал вопрос об организации, координации, питании и обеспечении соратников.

Перепоручив людей обязательному Кирильцеву, он распорядился переписать желающих участвовать в их движении, провести учет всех кто получил оружие и участвовал в операции, а также приказал вообще заняться организацией штаба движения долговцев. Энергичный Бочкин не просто влез с инициативой, он буквально выдернул Иваницкого и потащил его прочь от комендатуры, в сторону ангара, где раньше находилась склад оружия. Бочкин гудел ему под ухо о том, что как бы не обмишуриться с получением новой техники, а то без них разберут все это богатство.

Оказывается военные и администрация накопителя перебрались из здания комендатуры в большие боксы выгороженные в ангаре для хранения мелкоштучных товаров, безжалостно выкинув остатки тех самых товаров и приспособив большие просторные помещения под себя.

Пока Иваницкий занимался ответственным делом — нес идеи ДОЛГА в массы и комплектовал когорты своих последователей, военные тоже не дремали. Вся площадь перед ангаром и комендатурой были заставлены военной техники. Если раньше военных на территории накопителя не хватало, то теперь был явный переизбыток. Появились командиры подмосковных военных частей и их представители. Постоянно подъезжали все новые и новые представители из военных частей.

Операция по взятию под контроль стратегических запасов необъятной Родины шла полным ходом. Работа кипела не только в штабе. Территория накопителя превратилась в центр операции.