И настанет день третий

Нет, вряд ли это оружие сработает, вряд ли я покончу с демоном. Остановить — да, но убить…? Убить — едва ли. А раз так, то следует поскорее убираться с корабля.

Через завал я не полез. Нет никакой гарантии, что тварь, похороненная под ним, не выползет наружу и не схватит меня за ногу. Рассудив таким образом, я проник в соседний отсек, поднялся на ходовой мостик и через люк выбрался наружу. Багрово-огненное небо показалось мне кровавым морем. Будто я вишу над ним вверх ногами готовый вот-вот сорваться. Неприятно закружилась голова…

— Алексей! — откуда-то издалека горячий ветер донес знакомый голос. Отгоняя головокружение, я замотал головой и поглядел в сторону, откуда кричала Диона. — Алексей, сюда! Сюда, скорее! — львица нарочито медленно брела по пыльной пустыне прочь от мертвой подводной лодки.

— Иду!

Я понял, что в словах Дионы есть пока неведомый мне резон и не стал мешкать. Спустившись с рубки, я пробежал по палубе до самой кормы, а затем, цепляясь за лопасти гребного винта, как можно ниже спустился к земле. К сожалению все равно пришлось прыгать. Удар напомнил о ранах. Я заскрипел зубуми, но не позволил себе остановиться. Кто знает, может эта крылатая «милашка» сейчас выползает из-под завала или к ней на помощь уже спешат другие демоны.

Я догнал Диону минут через пять. Она все брела и брела прочь даже не подумав подождать своего хромоногого компаньона. Не скрою, такое мелкое предательство меня слегка задело.

— Стой, остановись! Подожди!

— Мы не должны останавливаться, — львица вновь затянула старую песню.

— Дай хоть отдышаться.

— Нельзя. Остановка это нарушение ЕГО приказа. Велиал и напал то на тебя только потому, что ты задержался возле этого странного корабля. — Тут вдруг львица покрутила головой по сторонам. — А где Велиал?

— Так эту скотину зовут Велиалом? — мне наконец удалось восстановить дыхание. — Там, внутри подлодки. Собирает металлолом.

— А что такое металлолом и зачем он ему? — львица не поняла шутки.

— Как зачем? Почти евро за килограмм! Это тебе не шутки! А учитывая сколько он там награбастал… Так это будет на целый «Мерседес». — Я понял, что окончательно запутал свою спутницу, поэтому поспешил вернуться к простым и понятным для нее материям. — Идем, а то он еще передумает с «Мерседесом» и вновь примется за старое.

— Пока мы четко и точно выполняем приказ повелителя, демоны не имеют права нас трогать. Сейчас у нас приказ идти, и мы должны двигаться в указанном направлении, не останавливаясь ни на миг.



Ковыляя вслед за Дионой, я был задумчив и молчалив. Думал естественно не о Велиале. Пропади он пропадом этот ублюдок, чтобы о нем еще думать. Есть вещи куда важнее и намного ужаснее.

Я нашел доказательства, которые искал. Никто не смог разгадать тайну гибели «Варшавянки» Лусиняна, а мне ничего и не пришлось разгадывать. Вот она лодка. Хочешь — гляди, хочешь — щупай, хочешь — пробуй на зуб. И самое паршивое, что все абсолютно логично, все сходится, ничего не надо додумывать или просчитывать. Взрыв торпеды, затопление двух отсеков и пожар. Самые жуткие кошмары всех подводников. У Сурена просто не было шансов. Нет их и у меня. Потому, что все это… — я поднял глаза к багровому небу, — все это правда. Я в аду.

Вот тут действительно стало жутковато. Никогда не верил в сказки о загробной жизни. Плохой или хорошей — без разницы. А вот поди ж ты, оказалось правдой. Повезло еще, что пока не видать чертей и сковородки с кипящим маслом. А вообще, кто его знает, что там впереди? Я с подозрением глянул на линию низкого горизонта, к которой мы без отдыха топали. Неожиданно вспомнился здешний правитель — розовощекий толстяк в золотых очках. Кажется, он говорил о разыгравшейся людской фантазии. Мол, не все обстоит именно так, как представляют себе живые. Наверняка так оно и есть. Дьяволу незачем мне врать. Вот, например, о проклятых кораблях в библии точно ничего не написано. Я проводил взглядом разбитый испанский галеон, паривший в воздухе слева по курсу. Но все же, почему именно корабли?

— Диона, — я окликнул свою молчаливую спутницу, — ты не знаешь, откуда взялись все эти корабли?

— Как откуда? — львица повернула ко мне морду. — Из мира живых, конечно. Ты ведь узнал тот корабль, похожий на большую рыбу.

— Да, узнал. Но почему он здесь? Я всегда считал, что ад это место для грешных душ, а у корабля нет души.

— Души нет, — согласилась Диона, — зато есть верность своим хозяевам.

— Как это? — удивился я.

— А ты разве не замечал, что бывают любимые вещи? Почему-то они всегда оказываются под рукой, они никогда не подводят. Люди получают удовольствие, когда касаются их, пользуются ими.

— Есть такое дело, — я посмотрел на свои потертые швейцарские часы, а затем с удивлением нащупал в кармане брюк старый потрепанный бумажник.