Добавить в моё избранное
373 мин, 33 сек 5456
Липкая гадость неприятно холодила спину. Гудбой иногда дергался, как человек которому сниться кошмар или запойный пьянчужка, но Твинс старался держать старика крепко. Наконец после утомительно долгих пяти минут дверь отворил человек лет пятидесяти в халате врача. То ли от старости, то ли еще почему, обычно стерильна белая ткань одежд врачевателей на этом господине отливала желтизной, как дрянная бумага. От человека исходил достаточно сильный смрад гнили и разложения, словно гробовщик так много работал с трупами, что весь пропитался их запахом от головы до пят. Руки доктора Ника по локоть были перепачканы чем-то красным и сизым. Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что это внутренности чумных жителей (вернее уже НЕ жителей) Города.
— Что еще стряслось? Я же говорил, не отвлекай меня в это время, я работаю. Еще чуть-чуть и возможно у меня получи… Стоп! Опять? Снова повторилось? — Доктор Ник вытащил из кармана халата пенсне и принялся внимательно осматривать тело Гудбоя.
— После объясню! Не видишь? Капитан подыхает. Ты доктор или кто? Сделай что-нибудь! — Билл очень хорошо понимал несдержанность шерифа. Особенно когда густая кровь из разинутого беззубого рта достигла его пояса и остановившись на этом уровне, стала растекаться бесформенным пятном по штанам и рубашке.
— Ах да! — доктор хлопнул себя по затылку и кинулся снимать Гудбоя с плеч Билла. Грязные маленькие кусочки чужих кишок, оставшиеся у Ника в волосах после звонкого удара, похоже, нисколько его не волновали. — Ты говоришь «Мафусаила»? Ты уверен? Что он говорил? Как давно все началось? — из доктора градом посыпалось множество вопросов, адресованных по-видимому Стивену. Понять было крайне сложно, ибо Николай, только и делал, что прямо на улице, не удосужившись даже перенести тело в дом, прощупывал пульс Гудбоя и поднимал его безжизненные веки. Взгляд доктора бегал по телу очень быстро, но без лихорадочной суетливости, как и положено взгляду опытного Мастера взявшегося за дело. Николай продолжал задавать вопросы, постоянно упоминая о каком-то непонятном «Мафусаиле», видимо это было что-то из разряда местного городского сленга.
Шериф громко и многозначительно кашлянул в кулак, затем недвусмысленно посмотрел на Билла. Доктор, кажется, первый раз обратил внимание на Твинса только после этого намека на присутствие чужака. Кивнул шерифу и жестами попросил перенести старика в дом. Билл приподнял тело за ноги, а Стивен за руки и они вместе втащили Гудбоя в помещения, положив на, видимо, специально оборудованный для тел стол. Отходя от тела, Твинс увидел, что шериф незаметно для доктора грозит ему пальцем, как нашкодившему мальчишке.
— Нам надо кое-что с доктором Ником… Э… Обсудить. Не будете ли вы так любезны, господин Твинс покинуть нас на несколько секунд? — и снова эта гадкая улыбочка. Билл без лишних слов вышел за дверь в утренний холод. Кровь растекшаяся по всей спине давала о себе знать, застывая и леденея даже слишком быстро. Раздевшись до пояса, Билл принялся отмывать в бочке с водой, стоящей у входа, налипшую грязь и сукровицу.
Не успел Твинс окончательно ощутить все прелести местной погоды, как из дверей вылетел Стивен. Его шляпа чуть съехала набок, обнажая гладко выбритый череп покрытый шрамами, а в глазах была ярость, подобная той, с которой он выворачивал Биллу руку. Только Твинс собирался переспросить у него насчет места, где можно было бы остановиться, как Редлоу отмахнулся от него и смачно сплюнул прямо под дверь доктора. Пробормотав что-то невнятное, на вроде «Чертов казак» шериф удалился в неизвестном направлении. Биллу ничего не оставалось делать, кроме как постучаться в двери доктора вновь. Тот открыл почти сразу, на этот раз его руки были тщательно очищены от всякого «рабочего материала» и усердно толкли к серебряной ступке какой-то порошок из листьев красного цвета. «На ту дрянь, которую курил Капитан не похоже… Видимо будет шаманить. Отвар или там инъекция».
— Меня зовут Билл Твинс. И я не местный. По дороге сюда моя лошадь сломала ногу. В этот Город я приехал, потому что хочу встретить одного знакомого мне человека. Но мне совершенно некуда пойти. Шериф сказал, что все салуны закрыты и гостиниц у вас тоже нет, а я здесь к тому же никого не знаю. Вы не скажите куда мне направиться, чтобы просто приземлиться? Я очень устал — у меня был долгий… очень долгий и тяжелый путь… — «Длинною в пять лет» — подумал Твинс, но вслух говорить не стал.
— Конечно! Проходите, молодой человек. Вы наверное уже догадались, что я и есть Николай Григорьевич Морозов. Или как меня называют местные тупицы склонные все сокращать, доктор Ник. Если вам не сложно, зовите меня все-таки Николаем или хотя бы Николасом. Я думаю, первое время вы можете пожить у меня, если только вас не смутят эти мухи и запахи. Нет, не благодарите, я сам знаю как тяжело это. Одному да на совершенно чужой земле, тоже через это прошел — голос у доктора был добрый, приятный и мягкий, но без приторной слащавости торговцев с ярмарок, так раздражающей Твинса.
— Что еще стряслось? Я же говорил, не отвлекай меня в это время, я работаю. Еще чуть-чуть и возможно у меня получи… Стоп! Опять? Снова повторилось? — Доктор Ник вытащил из кармана халата пенсне и принялся внимательно осматривать тело Гудбоя.
— После объясню! Не видишь? Капитан подыхает. Ты доктор или кто? Сделай что-нибудь! — Билл очень хорошо понимал несдержанность шерифа. Особенно когда густая кровь из разинутого беззубого рта достигла его пояса и остановившись на этом уровне, стала растекаться бесформенным пятном по штанам и рубашке.
— Ах да! — доктор хлопнул себя по затылку и кинулся снимать Гудбоя с плеч Билла. Грязные маленькие кусочки чужих кишок, оставшиеся у Ника в волосах после звонкого удара, похоже, нисколько его не волновали. — Ты говоришь «Мафусаила»? Ты уверен? Что он говорил? Как давно все началось? — из доктора градом посыпалось множество вопросов, адресованных по-видимому Стивену. Понять было крайне сложно, ибо Николай, только и делал, что прямо на улице, не удосужившись даже перенести тело в дом, прощупывал пульс Гудбоя и поднимал его безжизненные веки. Взгляд доктора бегал по телу очень быстро, но без лихорадочной суетливости, как и положено взгляду опытного Мастера взявшегося за дело. Николай продолжал задавать вопросы, постоянно упоминая о каком-то непонятном «Мафусаиле», видимо это было что-то из разряда местного городского сленга.
Шериф громко и многозначительно кашлянул в кулак, затем недвусмысленно посмотрел на Билла. Доктор, кажется, первый раз обратил внимание на Твинса только после этого намека на присутствие чужака. Кивнул шерифу и жестами попросил перенести старика в дом. Билл приподнял тело за ноги, а Стивен за руки и они вместе втащили Гудбоя в помещения, положив на, видимо, специально оборудованный для тел стол. Отходя от тела, Твинс увидел, что шериф незаметно для доктора грозит ему пальцем, как нашкодившему мальчишке.
— Нам надо кое-что с доктором Ником… Э… Обсудить. Не будете ли вы так любезны, господин Твинс покинуть нас на несколько секунд? — и снова эта гадкая улыбочка. Билл без лишних слов вышел за дверь в утренний холод. Кровь растекшаяся по всей спине давала о себе знать, застывая и леденея даже слишком быстро. Раздевшись до пояса, Билл принялся отмывать в бочке с водой, стоящей у входа, налипшую грязь и сукровицу.
Не успел Твинс окончательно ощутить все прелести местной погоды, как из дверей вылетел Стивен. Его шляпа чуть съехала набок, обнажая гладко выбритый череп покрытый шрамами, а в глазах была ярость, подобная той, с которой он выворачивал Биллу руку. Только Твинс собирался переспросить у него насчет места, где можно было бы остановиться, как Редлоу отмахнулся от него и смачно сплюнул прямо под дверь доктора. Пробормотав что-то невнятное, на вроде «Чертов казак» шериф удалился в неизвестном направлении. Биллу ничего не оставалось делать, кроме как постучаться в двери доктора вновь. Тот открыл почти сразу, на этот раз его руки были тщательно очищены от всякого «рабочего материала» и усердно толкли к серебряной ступке какой-то порошок из листьев красного цвета. «На ту дрянь, которую курил Капитан не похоже… Видимо будет шаманить. Отвар или там инъекция».
— Меня зовут Билл Твинс. И я не местный. По дороге сюда моя лошадь сломала ногу. В этот Город я приехал, потому что хочу встретить одного знакомого мне человека. Но мне совершенно некуда пойти. Шериф сказал, что все салуны закрыты и гостиниц у вас тоже нет, а я здесь к тому же никого не знаю. Вы не скажите куда мне направиться, чтобы просто приземлиться? Я очень устал — у меня был долгий… очень долгий и тяжелый путь… — «Длинною в пять лет» — подумал Твинс, но вслух говорить не стал.
— Конечно! Проходите, молодой человек. Вы наверное уже догадались, что я и есть Николай Григорьевич Морозов. Или как меня называют местные тупицы склонные все сокращать, доктор Ник. Если вам не сложно, зовите меня все-таки Николаем или хотя бы Николасом. Я думаю, первое время вы можете пожить у меня, если только вас не смутят эти мухи и запахи. Нет, не благодарите, я сам знаю как тяжело это. Одному да на совершенно чужой земле, тоже через это прошел — голос у доктора был добрый, приятный и мягкий, но без приторной слащавости торговцев с ярмарок, так раздражающей Твинса.
Страница
7 из 99
7 из 99
