Добавить в моё избранное
373 мин, 33 сек 5527
Бесполезно. Новому миру требовалось БОЛЬШЕ Боли, чем смог бы вместить в себя всего один, пусть даже нещадно истязаемый человек. Они приняли снизошедшее на них откровение как есть, но я то ведь знал, что должно было быть в этих чертовых письменах, в этих гребанных индейских иероглифах, которыми исписаны все камни в округе что-то еще. Что-то НАСТОЯЩЕЕ. Того первого озарения, той нашей первой случайной встречи с Матерью было недостаточно, я это чувствовал, а «желтые» нет. И я нашел. Воссоздать ритуал в точности было нелегко, многие записи отсутствовали, но я продолжил поиски в нашей замечательно библиотеке и как следует изучил эзотерические и сатанинские трактаты. В чахлой Европе давно уже не было той подлинной, свежей языческой Силы, но лондоны и парижи могли дать Знание и Мастерство. Было много ошибок. Много «пустых» убийств. Но когда я догадался вырезать жертвам сердца, что-то сразу поменялось. 21 причастие, 21 жертва, избранные не просто так, не наобум, а по сложной, хорошо продуманной системе. Я назвал это ритуал 21 причастие, и если тебе интересно, двадцатым оказался твой покойный ныне друг Ресуректор. Ты станешь 21… Вообще-то я рассчитывал на шерифа, но и ты сгодишься. Он был упертым, уверенным, несгибаемым. Он так и не согнулся, но я его СЛОМАЛ. Может быть в Новом Мире я даже дам ему второй шанс. Сделаю равным себе. И на этот раз, надеюсь, Редлоу примет свою сущность и поймет наконец, что КАРАТЬ можно всех и каждого. Закон лишь глупая условность. К тому же убив Стивена ты принял в себя часть его силы и души… Так бывает всегда… Со мной сейчас души сотен… Ха! Да что уж там ТЫСЯЧ людей. Я сам как Война. Но в отличие от Войны, моя цель не пропитана насквозь пафосной ложью. Я создаю новые правила игры, Новый Порядок. И судя по количеству людей, которые готовы были идти за мной и выполнять по малейшему приказанию любые гнусности, Нового Порядка хочу не один я… Процесс создания новой реальности был увлекательным, полагаю, что и жизнь в ней будет очень «приятна». — искры в его глазах выросли до размеров двух маленьких солнц. Взгляд Гудбоя превратился в два ослепительно сияющих луча, несущих резкую боль. Монстры почтительно обходили Кзулчибару — он ведь и сам был одним из них, даже если и не являлся новым Хозяином всего сущего.
Ты не сможешь! Не сможешь! Ты все равно всего лишь человек, в мир придет Мать и поставит тебя на место. Ты лишь марионетка в ее руках, послушный инструмент! Она пустит тебя в расход с той же легкостью, с которой ты резал и стрелял в своих же слуг! — показалось, что незримые путы немного ослабли. Луна улыбалась Биллу, словно протягивала руку помощи. Он лежал и думал как именно ему нужно выстрелить, чтобы положить конец этим странным, безумным и в то же время пророческим речам. «Может вся эта скверна и твоих рук дело… Но Луна над Городом тоже не твоя, как и снег… Как и Туман, так что не обольщайся, ветеран битвы при Йорктауне!» — Твинс незаметно потянулся к выпавшему из рук револьверу. Гудбой был настолько увлечен объяснениями, что даже не обратил на это движение внимания.
Мать! Ты думаешь, что Мать — это злая бука, которая таится в волшебной пещере и выбирает момент, когда можно будет вырваться из своей тюрьмы? Нет, бандит, с Матерью все гораздо сложнее… и проще… Мать — это то что живет в ТЕБЕ! Во мне, в самом затюканном из шахтеров, в абсолютно ЛЮБОМ человеке. Это что-то вроде паразита, вроде глиста, который ползает не по кишкам, а по твоей тщедушной душонке. И этот червячок питается кровью и страданием. Когда чаша твоих страданий переполняется, Мать начинает изменять мир вокруг тебя. Вот и все. Где-то по миру разбросаны места, такие странные места, наподобие этого Города, куда тебя обязательно потянет некая стоящая над тобою сила, если червячок однажды ПЕРЕРАСТЕТ своего хозяина. Только в таких, особых местностях эта гусеница может окуклиться, а затем … кто знает?… если у тебя хватит сил вынести все эти муки, может быть, и обратиться в бабочку. В бабочку — нового, построенного вокруг тебя одного Мироздания. Вот что такое Мать, а вовсе не чудовище из твоих кошмаров. Все это время ты просто беседовал сам с собой, боялся своих же отражений и сражался по ночам со своей тенью. Я понял эту простую истину не сразу, ведь казалось Она первая заговорила с нами… Со мной и еще теми тремя… Но это был лишь наш внутренний голос, помноженный на витающие в Тумане голоса умерших индейцев, которые не пойми от чего ЗНАЛИ, как превращать гусениц в бабочек. Сама по себе Мать не имеет ни воли, ни личности. Она лишь Сила, спрятанная где-то внутри в каждом из нас. И я не боюсь ее. Я не служу ей. Я просто строю свой мир с ее помощью. Она инструмент в моих руках, а не наоборот, — жужжащие над его головой чудо-птицы собирались в стаю, кружили над этой улицей черной тучей, словно уже предвкушая тот момент, когда можно будет полакомиться вкусными глазами и мозгом последнего из «Причастившихся». Билл не мог сдаться. Он больше не хотел быть покорной скотиной, которую вели на бойню.
Ты не сможешь! Не сможешь! Ты все равно всего лишь человек, в мир придет Мать и поставит тебя на место. Ты лишь марионетка в ее руках, послушный инструмент! Она пустит тебя в расход с той же легкостью, с которой ты резал и стрелял в своих же слуг! — показалось, что незримые путы немного ослабли. Луна улыбалась Биллу, словно протягивала руку помощи. Он лежал и думал как именно ему нужно выстрелить, чтобы положить конец этим странным, безумным и в то же время пророческим речам. «Может вся эта скверна и твоих рук дело… Но Луна над Городом тоже не твоя, как и снег… Как и Туман, так что не обольщайся, ветеран битвы при Йорктауне!» — Твинс незаметно потянулся к выпавшему из рук револьверу. Гудбой был настолько увлечен объяснениями, что даже не обратил на это движение внимания.
Мать! Ты думаешь, что Мать — это злая бука, которая таится в волшебной пещере и выбирает момент, когда можно будет вырваться из своей тюрьмы? Нет, бандит, с Матерью все гораздо сложнее… и проще… Мать — это то что живет в ТЕБЕ! Во мне, в самом затюканном из шахтеров, в абсолютно ЛЮБОМ человеке. Это что-то вроде паразита, вроде глиста, который ползает не по кишкам, а по твоей тщедушной душонке. И этот червячок питается кровью и страданием. Когда чаша твоих страданий переполняется, Мать начинает изменять мир вокруг тебя. Вот и все. Где-то по миру разбросаны места, такие странные места, наподобие этого Города, куда тебя обязательно потянет некая стоящая над тобою сила, если червячок однажды ПЕРЕРАСТЕТ своего хозяина. Только в таких, особых местностях эта гусеница может окуклиться, а затем … кто знает?… если у тебя хватит сил вынести все эти муки, может быть, и обратиться в бабочку. В бабочку — нового, построенного вокруг тебя одного Мироздания. Вот что такое Мать, а вовсе не чудовище из твоих кошмаров. Все это время ты просто беседовал сам с собой, боялся своих же отражений и сражался по ночам со своей тенью. Я понял эту простую истину не сразу, ведь казалось Она первая заговорила с нами… Со мной и еще теми тремя… Но это был лишь наш внутренний голос, помноженный на витающие в Тумане голоса умерших индейцев, которые не пойми от чего ЗНАЛИ, как превращать гусениц в бабочек. Сама по себе Мать не имеет ни воли, ни личности. Она лишь Сила, спрятанная где-то внутри в каждом из нас. И я не боюсь ее. Я не служу ей. Я просто строю свой мир с ее помощью. Она инструмент в моих руках, а не наоборот, — жужжащие над его головой чудо-птицы собирались в стаю, кружили над этой улицей черной тучей, словно уже предвкушая тот момент, когда можно будет полакомиться вкусными глазами и мозгом последнего из «Причастившихся». Билл не мог сдаться. Он больше не хотел быть покорной скотиной, которую вели на бойню.
Страница
77 из 99
77 из 99
