Исчадие

Все, все ушли принимать роды. А за моей, до этого родившейся доченькой, не доглядели. И она умерла.

— А мы здесь причем? Я даже не знаю про это!

— Вот, вот в этом вся беда, — лицо девочки снова стало злобным, — вы все только о себе думаете. Если бы врачи не отвлекались на твою жену, моя дочка была бы жива. А она умерла! А вы все живы. Но я восстановила справедливость.

— Но мы не убивали твою дочь, мы же не виноваты! Зачем ты убиваешь?

— Нет, вы виноваты, — голос поднялся до крика, — Вы виноваты. Именно вы, именно твоя семья. Из-за вас за моей дочкой не усмотрели. И я не смогла без нее жить. Я повесилась. Из-за вас повесилась. Потому что мне незачем было жить. Но я не ушла. Мне надо было отомстить. И оказались силы, которые мне в этом помогли. Силы другого, более великого и более справедливого мира.

— Что, разве убивать детей, женщин, стариков — это справедливость?

— Да, если они заслужили этого! И мне помогли, дали возможность воздать дань виновным!

Валера встал с пола, сделал два шага назад и опустился на диван.

— Я не понял, кто ты есть сейчас? И как ты попала в мой дом?

— Ты так и не понял. И не поймешь. Глупец. Когда я умерла, высшие силы другого мира предоставили мне шанс вернуться. Вернуться и отомстить. Я могу переходить в другие тела. С трудом, не во все тела, но могу. Из морга, через кота, я попала к вам в дом. Хороший был кот, правда? Я нашла вас и пришла сюда. Ты что, думаешь, все происходящее, это случайности? Нет! Я всех убила. И вот ты остался один. А твоя дочь мне еще нужна, точнее ее тело. У меня еще много дел. Еще многим надо воздать по их заслугам. И мне, ты уже понял, в этом помогают. Но сначала я закончу с тобой.

Валера молча сидел на диване. Он не мог говорить, не мог ничего делать. Окружающий его мир исчез, раскололся. А ту реальность, реальность, где творилось все сейчас происходящее, он принять не мог.

Девочка подошла к нему. Подошла почти вплотную. И положила руки к нему на колени.

Она заглянула к нему в глаза и улыбнулась.

— Ну что, рад услышанному? Ладно, жди своего часа. Он близок.

Она развернулась, подошла к своей кроватке и забралась на нее.

— Спокойной ночи. Папочка.

Девочка легла, повернулась лицом к стене и накрылась с головой одеялом.

Валера, посидев еще некоторое время, поднялся и вышел на кухню. Он встал у окна и смотрел невидящими глазами на темную улицу. «Никто, никто этому не поверит, — думал он. — Это конец».

Так он простоял до самого утра, пока не рассвело. «Вика» все это время спала в своей кроватке. А может, и не спала.

Утром дочка проснулась как обычно. Валера ее умыл, накормил завтраком. Вика несколько раз что-то его спросила, нормальным, детским, своим голосом. Валера ей отвечал. Потом она стала играть в куклы. А Валера сидел на кухне и не знал, что же теперь делать. Может быть все, что было ночью, ему привиделось? Бывают же такие почти реальные кошмары. Вот и не было ничего в реальности. Или все-таки было? Он не знал, что и думать. Он взглянул на свою правую руку. На ней явственно были видны синяки, такие, как будто его кто-то крепко схватил и сдавил руку. Но, может, он сам себя схватил, в бреду? Может же такое быть? Или не может? В голове стоял туман.

Валера вышел в комнату. Посмотрел на дочь. Вика сидела на полу и пеленала куклу, что-то тихо-тихо бормоча себе под нос.

— Викуля, как у тебя дела? Во что ты играешь?

Девочка повернулась к отцу лицом и улыбнулась:

— Я дочку спать буду укладывать.

— Ладно, доченька, играй.

Валера снова вышел на кухню. Ничего не понятно. Нормальный ребенок. Его любимая дочка. Все как обычно. Так, может быть, и не было ничего ночью?

Он вернулся в комнату и сел на диван. Валера глядел на дочку. Вика продолжала играть. Все так же что-то тихонько приговаривая. Тихая, мирная картина.

Валера стал даже немного успокаиваться. Он уже почти убедил себя, что ночью ничего не было, что ему все только привиделось. И тут…

«Сдохните, твари», — услышал он тихий голос. Валера даже вздрогнул и оглянулся. Что это? Кто говорит? Но в комнате никого, кроме него и дочери, не было. «Все сдохните», — снова услышал он. И тут он понял, кто это говорит. Это тихонечко приговаривала его дочка, продолжая играть с куклой.

— Вика, что ты говоришь? — почти прокричал Валера.

Дочка повернула голову к нему и улыбнулась:

— Ничего, папа, это я с куклой говорю, — и продолжила игру.

Валера снова вскочил на ноги. Он не мог сидеть на одном месте. Надо было хоть что-то делать? Но вот что? И тут раздался звонок в дверь.

Валера на ватных ногах вышел в коридор, подошел к двери и, не спрашивая, кто пришел, открыл ее. На лестничной клетке стояли его двоюродный брат с женой Светой.