Каннибал

Я переждал основной накал воя и попробовал объяснить мотивы такого предложения:

— Вы поймите, что группы РиЗ будут рисковать больше всех. Там потребуется быстрые реакция, обучаемость и приспособляемость к новым условиям. Одно дело когда с автоматом или дробовиком бегает и скачет двадцатилетний парнишка и совсем другое — грузный мужик в возрасте. Не спорю, у последнего и уверенность в своих силах, и зрелая ответственность, и опыт житейский… вот только парнишка в силу своей пустой головы приспособится и обучится на порядок быстрее. А это чья-то сохраненная жизнь! И еще момент: представьте, что не дай бог при зачистке кто-то погиб. Чья смерть сильнее по окружающим ударит: парнишки, у которого в руках никакой специальности нет и кормить ему никого кроме себя не надо, или взрослого семейного мужика, на котором держится какое-то дело и еще две-три души жены и детей?

Опять поднялся женский вой, абсолютно не конструктивный и бессмысленный. Женщины в конце концов доорались до того, что я стал убийцей и вообще большой сволочью. К бабам примкнул и Петрович, горланящий, что раньше сынков армия гробила, а теперь собственными руками на съедение требуют отдать. Семеныч прятал глаза от моих старшИх: хотели как лучше — то бишь демократии и гласности, а вышло как всегда — унылый бардак, неспособный к оперативным и непопулярным решениям.

Конец базару положил Леман — я в этот вопрос лезть не стал: не по возрасту, да и итак ославился уже:

— А ну уймитесь!

— А ты нам рот не затыкай… — ощерилась какая-то раскрасневшаяся баба. Все, это уже не «я», это «МЫ» — толпа. И «врага» для себя они уже определили!