Туннель в преисподнюю

Тот тоже был обеспокоен.

— По-моему, это наверху…

— А вдруг сейчас потолок рухнет? — в испуге пролепетала Маша.

— Смотрите, смотрите! — закричала Маргарита Павловна, показывая на старинную дверь.

На пауке словно бы проступила золотая краска. Это было настолько необычно, что даже Роман Аркадьевич уставился на барельеф.

— На нём, вроде бы, краски не было, — пробормотал он.

— Конечно не было, — подтвердила ассистентка. — Она появилась только что.

— Любопытно…

Снова раздался гул, прокатившийся эхом, и все софиты разом погасли. Зала погрузилась в полумрак, в котором явственно золотился странный барельеф.

Осветитель кинулся осматривать приборы.

— Электричество вырубилось! Ничего не пойму… Замкнуло, наверно, где-то…

— Тогда всё, господа-товарищи, — Роман Аркадьевич взял висевший на спинке кресла плащ. — Съёмки на сегодня закончены по техническим причинам.

Оставив осветителей и оператора возиться с приборами, актёры толпой вывалили в смежную галерею и направились к выходу. Но здесь их встретило неожиданное препятствие в виде наглухо запертой входной двери.

— Почему заперто? — Владимир задёргал ручку. — Только что ведь было открыто!

— Это кто догадался запереть? — Режиссёр с недовольным видом оглянулся на ассистентку. — Маргарита Павловна, ключ у вас?

— Нет у меня никакого ключа, и не было…

Тем временем из зала послышался скрежет, как будто там заработал какой-то ржавый механизм.

Все умолкли, прислушиваясь к нему.

— Чёрт-те что творится, — пробурчал Роман Аркадьевич. — А второй выход есть?

— Есть, в другой галерее, — подсказал кто-то из актёров.

Идти туда надо было через зал. Войдя под его своды, режиссёр и остальные увидели осветителей, которые, забыв о приборах, стояли как вкопанные и смотрели на дверь с пауком. Золото на барельефе разгоралось. Уже весь зал был залит его призрачным сиянием.

На дверь уставились и остальные. Скрежет исходил от неё. Створка медленно открывалась, из мрака за ней чёрным щупальцем выползала темнота.

— Что там такое? — несколько взвинчено поинтересовалась Маша.

— Ничего не пойму, — пробормотала ошеломлённая Маргарита Павловна. — Надо будет у реставраторов спросить… Мне сказали, что эта дверь вообще никогда не открывалась…

— Идёмте, идёмте отсюда, — торопили актёры. — Потом узнаем…

Вся съёмочная группа, включая осветителей, вывалила в боковую галерею. Но и там входная дверь была заперта.

— Это чьи-то шутки, не иначе, — раздражённо прошипел Роман Аркадьевич.

Галерея сообщалась с залом широкими арочными проёмами, и в них видно было, как дверь с барельефом распахнулась настежь. Окутанный клубами мрака, из неё вышел высокий сутуловатый человек в чёрном плаще с капюшоном, скрывавшем лицо.

— Наверно, реставратор, — прошептала Маргарита Павловна.

— Странный видок, — отозвался Роман Аркадьевич и крикнул: — Эй, товарищ! Вы кто?

— Вы открыли проход, окропив кровью девственницы дверь в мой мир, — глухо проговорил незнакомец, двинувшись прямо на него. — И вот я здесь.

— Привидение из себя разыгрываете? — храбрясь, сказал режиссёр. — Не оригинально, совсем не оригинально!

— Я не пробовал человечьего мяса четыреста лет, — плащ с капюшоном начал сползать с незнакомца и, клубясь, растворяться в воздухе. — Теперь я наемся…

Увидев приближающееся к ним жуткое существо, люди оцепенели от ужаса. Оно лишь отдалённо походило на человека. Чёрная голова с огромными глазами напоминала голову насекомого. Челюсти были снабжены небольшими клешнями, которые беспрерывно двигались. Пасть была разинута и из неё выходили едва заметные клубы дыма. Глаза в сумерках светились красным огнём.

— Чур! Чур! Сгинь! Пропади! — в ужасе заверещала Маргарита Павловна.

— Я должен насытиться вволю, чтобы ждать ещё сотни лет, пока проход снова не откроется девственной кровью, — проревел монстр.

Люди попятились. Некоторые, в том числе режиссёр, бросились бежать, но чудовищное создание проявило неожиданную прыть, внезапно оказавшись рядом с Романом Аркадьевичем.

— Ну, это уж слишком, — пискнул режиссёр, увёртываясь от вскинутой мохнатой руки с острыми блестящими когтями. — Кончайте маскарад, товарищ, не смешно! Маргарита, звони в…

Но когти уже погрузились в его горло и грудь. Клешни рта впились в шею, и на режиссёрский пиджак брызнула кровь.

Урча, чудовище приникло к ране.

— Это сумасшедший! — раздались крики. — Оттащите его от Аркадьича!

— Надо дверь открыть! — надрывалась Маша. — Откройте дверь!

— Откройте её кто-нибудь! — вторила ей Маргарита Павловна. — Взломайте!

Монстр с хряском вывернул ногу Романа Аркадьевича и оторвал её по самый пах, затем выдернул из штанины и принялся с урчанием обгладывать.