Добавить в моё избранное
290 мин, 11 сек 5495
— Их было двое, бомжи, вертевшиеся возле магазина перед тем, как там произошло убийство. Отпечатки одного из них мы нашли на даче, где был убит вот этот, — он кивнул на лишенное черепа тело Ванчуры, — молодой человек. Второго сейчас ищем.
— У вас есть его досье? — спросил Ханларов.
— Да, в первом отделе завода есть его данные. Почти двадцать лет тому назад был направлен в Африку для работы в составе экспедиции. Потом исчез. Спустя пятнадцать лет нашелся.
— Но я-то, я-то что ему плохого сделал? — возмутился Мохов. — Почему он на моих людей нападает?
— И этот материал мы нашли, — пояснил Уродин. — В архивах исполкома хранится его прошение на ваше имя разрешить его проживание в принадлежавшей ему ранее квартире номер 16, что в доме номер 6 по улице 2-го Интернационала. Но ввиду того, что с той поры он считался без вести пропавшим, квартира эта была приватизирована, вы распорядились разрешить продать ему жилье по коммерческой стоимости. За пять тысяч у. е. то есть. Его зарплата, которая все эти годы копилась в сбербанке, совершенно обесценилась… Он и стал бомжем. Мотив налицо. Так что мы этого Болюхина сейчас и ищем.
— Не там ищете, — авторитетно заявил Мокридин. — Помню я этого малахольного, я тогда был бригадиром, а он на меня вечно рапорты катал. Мол, технику безопасности нарушаю. Внизу он, там, на заводе. В каком-нибудь цеху. Он там каждую дырку знает.
— Сволочь, — сплюнул Мохов. — Из-за каких-то вшивых пяти косарей… так испоганить мне всю дачу! Ладно, Ханларов, война так война. Пусть эти лампасники своим чередом нас охраняют, а ты займись своим делом. Выдрессируй мне армию таких лютых мертвяков, чтобы никому неповадно было хоть один глаз супротив меня поднять. Сколько тебе денег за это дать?
— Ничего, абсолютно ничего, — застенчиво улыбнулся Ханларов. — Для меня просто счастье работать под началом такого выдающегося лидера, как вы.
Летучка
Проводив лейтенанта Кво до гостиницы, где он немедленно лег спать в своем номере, морфологи пообедали и перебрались к Роману, где устроили летучку по анализу полученной информации.
— Мы опять сталкиваемся с тетродоксином. Я вам вот что расскажу, — сказал Роман. — До перестройки я работал в подмосковной Дубне, в лаборатории биоэлектроники. Мы изучали биоэнергетику, правда, до человека мы не дошли, но на животных поупражнялись изрядно. Это, в основном, были белые, как молоко, медицинские крысы. Вы слышали, что человеческое тело излучает не только тепло, но и определенный энергетический импульс. Цель опыта была создать этот импульс искусственно и заставить существо мертвое колебаться с прижизненной длиной волны. В принципе, если в организме есть ток, то где-то же он должен аккумулироваться. Мы предполагали, что этот аккумулятор — мозг, а мой коллега и оппонент Борька Опарышев предполагал, что селезенка. Помню первый свой опыт по оживлению… Для начала убиваем крыску, для чего вкалываем ей в сухожилие тонюсенькой иглой аммиак. Она почти что не дергается, пара рывков и все: смерть наступает достаточно быстро, но, говорят, все же болезненно. И тогда ее, мертвую, препарируем: кладем на стол и аккуратно проводим скальпелем по ее животику. Остро отточенное лезвие без напряжения прорезает плоть, открывая тем самым путь к внутренним органам мертвого животного. Затем ножницами разрезаем грудную клетку, она у крыс и мышей, как, впрочем, практически у всех грызунов, достаточно мягкая. Раскрываем разрезанную кожу в стороны, укрепляем при помощи зажимов на столе и потихонечку присоединяем к мышцам крысы электроды, при помощи которых через мертвое тело будем пропускать электрический ток. Но вначале смазываем кровонесущие органы крысы тетродоксином, о котором вы уже слышали…
— Так вы тоже использовали в своей работе этот алкалоид? — вклинилась в рассказ Ирина.
— Естественно, мы же не рассматривали тогда опыты по воскрешению мертвецов с эзотерической точки зрения… Конечно, мы не основывались на опыте африканских колдунов, тетродоксин вызывает закупорку кровеносных сосудов, этакое мягкое омертвление тканей.
Итак, сделали все чин-чинарем, пустили электрический ток, сидим, ждем… Проходит час, другой, третий. Никакого эффекта. Мой коллега говорил: «Ну, Ром, сколь же ждать-то можно?! Может, пока по кофеёчку, а?!» Пошел он, заварил бразильского, настоящего кофе, не того, который у нас теперь продается. Наши его в те времена привозили прямиком из Бразилии, будучи там в научных экспедициях. Приносит чашки — сидим, пьем. Как вдруг, коллега поворачивается, пытаясь поднять телефонную трубку и… Цепляет рукавом халата чашку, стоящую как раз рядом с разделанным крысиным трупиком. Кофе разливается и тут происходит то, чего мы все так долго ждали. После того как горячая кофейная масса попала на мертвое тело, одна из лапок животного неожиданно дернулась. И, о дьявол, через полминуты, препарированная крыса… ожила.
— У вас есть его досье? — спросил Ханларов.
— Да, в первом отделе завода есть его данные. Почти двадцать лет тому назад был направлен в Африку для работы в составе экспедиции. Потом исчез. Спустя пятнадцать лет нашелся.
— Но я-то, я-то что ему плохого сделал? — возмутился Мохов. — Почему он на моих людей нападает?
— И этот материал мы нашли, — пояснил Уродин. — В архивах исполкома хранится его прошение на ваше имя разрешить его проживание в принадлежавшей ему ранее квартире номер 16, что в доме номер 6 по улице 2-го Интернационала. Но ввиду того, что с той поры он считался без вести пропавшим, квартира эта была приватизирована, вы распорядились разрешить продать ему жилье по коммерческой стоимости. За пять тысяч у. е. то есть. Его зарплата, которая все эти годы копилась в сбербанке, совершенно обесценилась… Он и стал бомжем. Мотив налицо. Так что мы этого Болюхина сейчас и ищем.
— Не там ищете, — авторитетно заявил Мокридин. — Помню я этого малахольного, я тогда был бригадиром, а он на меня вечно рапорты катал. Мол, технику безопасности нарушаю. Внизу он, там, на заводе. В каком-нибудь цеху. Он там каждую дырку знает.
— Сволочь, — сплюнул Мохов. — Из-за каких-то вшивых пяти косарей… так испоганить мне всю дачу! Ладно, Ханларов, война так война. Пусть эти лампасники своим чередом нас охраняют, а ты займись своим делом. Выдрессируй мне армию таких лютых мертвяков, чтобы никому неповадно было хоть один глаз супротив меня поднять. Сколько тебе денег за это дать?
— Ничего, абсолютно ничего, — застенчиво улыбнулся Ханларов. — Для меня просто счастье работать под началом такого выдающегося лидера, как вы.
Летучка
Проводив лейтенанта Кво до гостиницы, где он немедленно лег спать в своем номере, морфологи пообедали и перебрались к Роману, где устроили летучку по анализу полученной информации.
— Мы опять сталкиваемся с тетродоксином. Я вам вот что расскажу, — сказал Роман. — До перестройки я работал в подмосковной Дубне, в лаборатории биоэлектроники. Мы изучали биоэнергетику, правда, до человека мы не дошли, но на животных поупражнялись изрядно. Это, в основном, были белые, как молоко, медицинские крысы. Вы слышали, что человеческое тело излучает не только тепло, но и определенный энергетический импульс. Цель опыта была создать этот импульс искусственно и заставить существо мертвое колебаться с прижизненной длиной волны. В принципе, если в организме есть ток, то где-то же он должен аккумулироваться. Мы предполагали, что этот аккумулятор — мозг, а мой коллега и оппонент Борька Опарышев предполагал, что селезенка. Помню первый свой опыт по оживлению… Для начала убиваем крыску, для чего вкалываем ей в сухожилие тонюсенькой иглой аммиак. Она почти что не дергается, пара рывков и все: смерть наступает достаточно быстро, но, говорят, все же болезненно. И тогда ее, мертвую, препарируем: кладем на стол и аккуратно проводим скальпелем по ее животику. Остро отточенное лезвие без напряжения прорезает плоть, открывая тем самым путь к внутренним органам мертвого животного. Затем ножницами разрезаем грудную клетку, она у крыс и мышей, как, впрочем, практически у всех грызунов, достаточно мягкая. Раскрываем разрезанную кожу в стороны, укрепляем при помощи зажимов на столе и потихонечку присоединяем к мышцам крысы электроды, при помощи которых через мертвое тело будем пропускать электрический ток. Но вначале смазываем кровонесущие органы крысы тетродоксином, о котором вы уже слышали…
— Так вы тоже использовали в своей работе этот алкалоид? — вклинилась в рассказ Ирина.
— Естественно, мы же не рассматривали тогда опыты по воскрешению мертвецов с эзотерической точки зрения… Конечно, мы не основывались на опыте африканских колдунов, тетродоксин вызывает закупорку кровеносных сосудов, этакое мягкое омертвление тканей.
Итак, сделали все чин-чинарем, пустили электрический ток, сидим, ждем… Проходит час, другой, третий. Никакого эффекта. Мой коллега говорил: «Ну, Ром, сколь же ждать-то можно?! Может, пока по кофеёчку, а?!» Пошел он, заварил бразильского, настоящего кофе, не того, который у нас теперь продается. Наши его в те времена привозили прямиком из Бразилии, будучи там в научных экспедициях. Приносит чашки — сидим, пьем. Как вдруг, коллега поворачивается, пытаясь поднять телефонную трубку и… Цепляет рукавом халата чашку, стоящую как раз рядом с разделанным крысиным трупиком. Кофе разливается и тут происходит то, чего мы все так долго ждали. После того как горячая кофейная масса попала на мертвое тело, одна из лапок животного неожиданно дернулась. И, о дьявол, через полминуты, препарированная крыса… ожила.
Страница
51 из 85
51 из 85
