Адский поезд

— Да. И правда.

— Вообще, я не думаю, чтобы он смог. Но жизнь заставляет.

— А если он сможет?

— Ты хочешь сказать, дам ли я ему шанс?

— Да.

— Это другой вопрос. А ты не удивлен?

— Чем же?

— Ведь мы впервые общаемся с тобой в таком облике.

— Мне кажется…

— Да, ты прав.

— Он выиграет.

— Он может выиграть. Это называется любовью к жизни.

— Значит…

— Я вижу, ты заволновался.

— Нет, мне нравится коктейль.

— Да. Выдержка его ингредиентов — пятьдесят лет.

— Я думаю, что он не выиграет.

— А вдруг.

— И обед не состоится?

— Я уже сказал. Все — внутри тебя. Снаружи ничего нет.

— Значит…

— Все зависит от твоей веры.

— А их вера?

— И их вера. Но ты еще далек от того, чтобы понять это.

— Может быть.

— Это так. Все твое восприятие — это современное кино.

— Нет. С чего вы это взяли?

— Ты смотришь фильмы про вампиров?

— Нет.

— Хорошо.

Смертельная гонка продолжалась. Саша очутился в настоящем каменном мешке. Для того, чтобы выбраться из него, сверху был спущен канат. Кровь из раны, образовавшийся после касания с клювом птицы-скальпеля, так и хлестала. Хотя уже не так сильно, как сначала. Он поднялся по канату, подергался, прыгнул и очутился на очередной стене. Отсюда он увидел своего соперника. То был не так уж далеко, и догнать его было возможно. Петькин пробежал по стене, перепрыгнул через проем — на следующую стену. Внизу была яма, наполненная черепами.

Очень много черепов.

Поезд же продолжал нестись через ужасный город. На фоне домов, на фоне неба, виднелось тело гигантского воздушного корабля. На крыльях его вращались винты. Он напоминал дирижабль, совмещенный с самолетом.

Саша пробежал по стене и прыгнул вниз, в бассейн с водой, и тотчас все вокруг ожило. В бассейне водились черные жуки с острыми лапами. И они тотчас поспешили, чтобы впиться в жертву со всех сторон. Однако, Петькин был слишком резок. Он вращал своим телом, будто был вентилятором. Он выбрался из воды, смахнул с себя нескольких жуков, и здесь его ждала стометровка. Он пробежал ее. Соперник, казалось, был совсем рядом. Он карабкался на отвесную стену, в которой были выемки.

— Слива! — прокричал Петькин.

Черный трейсер на секунду остановился.

Воспользовавшись этим, Петькин сделал рывок вверх и сократил дистанцию на три метра.

— Признайся, что ты Слива!

Черный трейсер в ответ прорычал. Это были слова. Но что это был за язык?

— Черт, — ответил Петькин.

Его поразил язык во рту и трейсера. Он был строго треугольным.

Петькин летел вверх. Что-то давало ему силы. Он не знал, что это.

Быть может, когда-нибудь…

Чемп.

Нью-Йорк.

Ком он, гайз.

Йо, мы продвинуты демократией.

Йо, HTML.

Когда-нибудь, но не теперь.

Он бежал вверх и не уставал. Это было невероятно. Белые кеды приближались.

Стена была почти бесконечной. Она ехала на фоне чертового города. Как это могло быть? Петькин ни о чем не думал. Он понимал, что таких поездов не бывает, и что происходит нечто, во что он так упорно старался не верить.

Если только: барокамера. Датчики. Наномашины. Электроды. Его мозг подвержен внешнему воздействию. Ничего это нет. Есть только реальность, есть Интернет, есть ЖЖ, есть камрады, амиго, жизнь в блогах, жизнь в блогах, жизнь в блогах…

HTML.

HTML, амиго.

Он сделал шаг в сторону и — еще один рывок. И они поравнялись. Поезд был далеко внизу, и, на фоне черно-белых нагромождений города его не было видно. Небоскребы уходили далеко, далеко вверх. Одни были одномерны. Они не были 3D, как тот мир, в который жил Петькин.

Они сошлись взглядами. Черный трейсер открыл рот и проговорил какую-то абракадабру. Это напоминало заклинание.

— Слива, — сказал Петькин.

Паркурист ухмыльнулся и обнажил зубы. Они были заточены треугольником.

— Сука!

И — новый старт. Старт к бесконечной вершине. Саша собрал в себе все силы. Он верил в победу продвинутости.

— Он хорошо идет, — сказал Костя.

— Тебя это пугает?

— Не знаю.

— Мне не нравятся ответы в таком стиле. Знаю, не знаю. Надо быть точно уверенным.

— Ладно. Я уверен.

— В чем?

— Что он может и выиграть.

— А-а-а-а. А разве были ставки?

— Его жизнь.

— Точно. Больше ничего. Заметь — вообще ничего.

— Ладно.

— Будешь еще коктейль?

— Да, можно.

— Нравится?

— Да.

— А бег? Как тебе сам пафос наших соревнований?